Неважно, пылко подумала Кира. Важным было лишь то, что он хотел быть с ней.
— Я хочу остаться, — просто сказала она. — И хочу тебя.
Глава 13
— Кира, — прошептал он.
И коснулся её губ нежным, бережным поцелуем, прижимая её к себе.
Это было чертовски приятно. Прижиматься к его полуобнажённому телу, чувствовать его сквозь брюки под пряжкой ремня, и… Кира тихо засмеялась и обхватила его бёдрами, сжав ноги за спиной.
— Мы попробуем много разных поз этой ночью, — прошептала она. — Правда?
Короткий смешок.
— Маленькая нахалка.
Профессор снова мягко опустил её на ковёр, и она оказалась лежащей под ним. И взглянула в его глубокие, затягивающие глаза.
Начинается, с замиранием сердца подумала она.
Он снова поцеловал её, чуть прикусив нижнюю губу. Она помогла ему расстегнуть брюки, и, стягивая их, обхватила его пальцами, пока его губы скользили по её груди мимолетной дразнящей лаской.
А потом он оказался обнажённым рядом с ней, и это было прекраснее всего на свете.
— Дуайт, — прошептала она, касаясь его снова. — Мой профессор.
— Ещё скажите, ваш суженый, — пробормотал он, покрывая её поцелуями. — Вы вся дрожите. Так страшно?
Её и впрямь лихорадило; она была как в огне. Его близость, его руки, её сердце, трепещущее в осознании того, что должно, обязано было сейчас наконец произойти…
— Просто надеюсь оказаться на высоте, — прошептала она. — И превзойти учителя.
Тихий смех.
— Боюсь, мне сейчас немного не до того, чтобы заполнять ваш табель.
А потом для разговоров не осталось места.
Он снова поцеловал её, глубоко и горячо, обнимая её лицо, зарываясь руками в волосы, целуя ресницы. Руки Киры двигались по его телу на ощупь, изучая грудь, мускулистый живот, плечи. Скользнули ниже, и поцелуй заглушил его стон.
В ответ его рот снова накрыл её грудь, в этот раз без прежней бережности и нежности. Теперь его целью было довести её до исступления, чтобы она выгибалась и стонала под ним, и Кира чувствовала, как по телу проходят волны сладостной дрожи, с каждой секундой делаясь всё сильнее: она таяла в его руках, таяла, и у неё не было даже сил ласкать его в ответ: она едва чувствовала своё тело, растворяясь в полутьме, в огне, в страсти.
Она сама раздвинула бёдра перед ним, отзываясь на его ласку. Его палец скользнул ей в трусики, проникая в её лоно, к нему присоединился второй, и Кира простонала, чувствуя, как её бельё промокает насквозь.
Кира сжала его в ответ, плавно двигая рукой вперёд и назад, но под его напором у неё кончались силы, она могла лишь только бессильно стонать, с каждым движением его пальцев взлетая всё выше на невидимых волнах, невольно раздвигая бёдра шире, мечтая только об одном: наконец принять его в себя, и к чёрту каждую секунду томительного ожидания…
— Пожалуйста, — вырвалось у неё. — Разденьте меня.
Он приподнялся над ней в отсветах пламени. Провёл пальцем по её груди.
— Посмотрите на меня.
Она подняла на него затуманенный взгляд, полураскрыв губы.
— Такая красивая, — прошептал он. — И сейчас…
Кира вскрикнула, когда в руке у него появился кинжал.
— Мы не будем рисовать руны сегодня, — прошептал он, наклоняясь над её бёдрами. — Но я покажу, как вы мне нужны.
Два коротких вертикальных взмаха, и полоски ткани на её бёдрах разорвались. Его рука смахнула остатки трусиков вниз, обхватив её между ног, и Кира знала, он почувствовал, какой она была там горячей и влажной.
Ей не нужно было думать. Просто быть самой собой.
Тепло, идущее от камина, не шло ни в какое сравнение с жаром от его тела.
— Хочу видеть тебя, — прошептал он, опускаясь на неё. — Твое лицо, твои глаза. Кира…
Она чуть подалась навстречу. Вот-вот, на грани, сейчас они сорвутся в бешеную страсть, сейчас…
Его рот накрыл её губы. И одновременно он вошёл в неё.
Кира вскрикнула. Она ждала боли, но не того, что та будет такой резкой и пронзительной.
И что профессор тут же поймёт, в чём дело.
Без слов он обнял её, не выходя из неё, и прижал ближе, к своему сильному и надёжному телу. Её сжимали руки мужчины, спасшего её от холода и снега, раздевшего её на мягком ковре, любившего её с бесконечной нежностью. Он покачивал её, как маленькую, двигаясь в ней медленно и бережно, и Кира почувствовала, как вместо боли её заполняет желание.
Ей было жарко; ей было горячо. Он заполнял её целиком, её наставник, её бог, её мужчина; он брал её, забирал себе, называл своей, она была его, она наконец-то принадлежала ему, и слаще этого не было ничего. От этого знания кружилась голова. Кира сама не заметила, как он сдвинулся, сидя на корточках перед ней с её ногами у него на бёдрах: его рука обхватила её за спину, поднимая вверх, и она вскрикнула в его объятиях, когда его рот нашёл её грудь.
Но вскрикнула уже совершенно по-другому.
Она уже двигалась на нём сама, найдя привычный ритм; её рыжие волосы рассыпались по плечам, на ключицах сверкали капли пота. Она стонала, задыхаясь, закусывала губу; когда он с силой опустил её обратно на спину перед камином и вновь навис над ней, двигаясь уже быстрее, Кира могла лишь стонать от наслаждения, вцепившись ногтями в его плечи и безуспешно пытаясь сглотнуть. Ей было хорошо, ей было так хорошо, что хотелось остановить этот миг — и одновременно сжать время, чтобы очутиться вместе со своим мужчиной в той заветной точке, где кончается пространство.
С её губ сорвался бессвязный выкрик, который он тут же погасил поцелуем. Его рука скользнула по её животу вниз, на чувствительный бугорок между её ног, и она распахнулась перед ним так поспешно и жадно, что её пятка толкнулась в облицовку камина.
Они вместе засмеялись: Кира даже не думала, что во время занятий любовью можно было смеяться.
А потом его пальцы погладили её бугорок снова, и ей стало не до смеха. Она видела звёзды, он заслонял от неё всё небо, двигаясь всё быстрее, и в секунду, в которую она услышала протяжный стон и ощутила поток горячего семени, орошающего её лоно, она потеряла контроль сама, падая в бездну и взлетая одновременно, бессильно раскинувшись на ковре — и зная абсолютно точно, что в этот миг стала его королевой.
Сильные руки перевернули её на бок, обняли, и она уткнулась в родное плечо.
— Я должна была упасть в обморок, — прошептала она.
— Не получится, — серьёзно сказал профессор Деннет, накручивая её локон себе на палец. — От меня нет спасения.
Они вновь тихо засмеялись.
«Я люблю вас», так хотела сказать Кира. Но он, как обычно, сказал бы ей, что в ней говорит её разгорячённое страстью и любовным пылом тело, а не она сама.
— И как вам наши невинные утехи? — негромко поинтересовался профессор.
— Да, — выдохнула Кира.
— Правильный ответ.
— Проставите мне зачёт автоматом?
— Ну уж. Вы недооцениваете мой интеллект, мисс Риаз. Отправлю на переэкзаменовку, разумеется.
Кира счастливо прижалась к нему щекой.
— Мне было так хорошо, — прошептала она.
Его руки, держащие её, слегка напряглись. Слегка. Но этого ей хватило, чтобы напрячься самой.
Но потом его тело расслабилось.
— Маленькая обманщица, — пробормотал профессор, гладя её по спине. — Вы обманули меня, дрянная девчонка, и заставили взять то, что я не хотел у вас брать.
— Я…
— Вы, — подтвердил он. — Что ж, вы заплатите.
Но в его шёпоте, подумала Кира, не было жёсткости. Только обещание.
— Прямо сейчас?
— Ну я же не настолько всесилен. — В его голосе скользнула насмешка. — Но право на ночную рубашку вы, пожалуй, заработали.
— А право устроиться в вашей постели?
Он провёл рукой по густому ковру.
— А если мы заснём прямо здесь? Перед камином?
Кира сонно сощурилась. Мысль была хороша, но…
— Сейчас я хочу в постель, — беспомощно призналась она. — Чудовищно устала. После… после всего.
Губы профессора коснулись её лба.
