— Вполне себе зависит, — процедил Конте. — Если у тебя не будет головы.
Тень едва заметно усмехнулся:
— Будь реалистом. Если ты нападёшь на меня, твоя добыча ускользнёт.
Дьявол. Если мы не уступим, и впрямь будет драка, в которой Церон может просто-напросто сбежать. А потом продолжит начатое, вот только станет куда осторожнее, и мы его больше не поймаем.
— А если мы убьём Церона первыми? — быстро сказала я.
— Я убью вас. И шансы у меня неплохие. А ваш пленник опять же исчезнет, воспользовавшись завязавшейся дракой.
Повисло молчание.
Пат. Ни одна сторона не хотела уступать.
— Закладка, что скажешь? — наконец произнёс Конте.
Я моргнула:
— Ты что, мне предлагаешь решать?
— Хм, — произнёс Тень, переводя взгляд с пентаграммы на обрывки моей куртки и рубашки, лежащие поодаль. — Судя по этим живописным обрывкам, ты успела познакомиться с обитателями этого подвала куда ближе, чем тебе бы хотелось… Закладка. И что же ты предлагаешь? Я хотел бы это услышать.
Я бросила взгляд на Церона.
— Я думаю, Триумвират уж точно не выдаст этому демону медаль за хорошее поведение, — хрипло сказала я. — Отдадим его Тени, Конте. Так будет лучше.
Конте и Тень молча смотрели друг на друга. Встрёпанный, небритый, в старой одежде, Конте совершенно не походил на Тень, аристократичного, холодного и безупречно одетого. Но в это мгновение они вдруг показались мне похожими. Оба были полукровками, и каждый из них защищал свой мир. Мир людей — и мир демонов.
И Церон преступил законы обоих миров.
Ещё несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.
— Я не желаю, чтобы этот мерзавец топтал землю хоть на час дольше положенного, — тихо сказал Конте.
Тень наклонил голову.
— Поверь, я тебя понимаю.
— Что до твоей катаны… — ещё тише сказал Конте. — Мы ещё встретимся.
— Обязательно встретимся, — согласился Тень. — Надеюсь, очень скоро.
Он кивнул Церону:
— Обойдёмся без пустых угроз, правда?
Мы с Конте молча расступились, давая Церону пройти. Демон смерил меня одним-единственным взглядом.
— Моя, — проронил он.
— Хорошие прощальные слова, — пробормотала я. — Желаю не застудить шею на эшафоте.
Тень смерил меня очень странным взглядом.
— Дам тебе и твоей спутнице совет, — проронил он, глядя на Конте. — Что бы ты ни собирался делать в ближайшие ночи — отмени это.
Конте усмехнулся:
— Это почему? Потому что ты каждую ночь будешь ждать меня на крыше, размахивая украденным мечом?
— Нет, — спокойно сказал Тень. — Потому что я собираюсь разобраться с тобой и твоей Закладкой так и тогда, когда будет удобно мне. И буду огорчён, если какой-нибудь удачливый мерзавец заступит мне дорогу.
Церон поравнялся с Тенью, и тот быстрым жестом перехватил его запястье. Я знала эту хватку: вырваться из неё было невозможно, не сломав руки настолько болезненным способом, что почти наверняка лишишься сознания.
— Возвращайся домой, Конте, — бросил через плечо Тень. — Я не предупреждаю дважды.
Дверь за ними захлопнулась, и я перевела дух.
— Хотел пожелать ему приятных снов напоследок, — сообщил Конте. — Но решил, что это было бы издевательством по отношению к тебе. Ты как, Закладка?
— Жить буду. Ты… послушаешь его совета? Отменим рейд на особняк Эреба?
Конте на миг прикрыл глаза.
— Этой ночью рейда не будет, конечно: мы оба измотаны. Я пошлю ребятам весточку.
Он серьёзно посмотрел на меня:
— Но завтра мы пойдём туда, Закладка. И в этот раз нас не остановит никто.
— Точно? — Я нахмурилась. — Конте, мне показалось, что Тень всерьёз хотел тебя предупредить. Оказать услугу. Как бы странно это ни звучало.
— И именно поэтому я не собираюсь пользоваться советами, подсказками или другой помощью от этого типа. — Глаза Конте сузились. — Особенно если эта катана попала к нему не просто так.
— Что в этой катане особенного? — тихо спросила я. — Скажи мне.
Конте покачал головой:
— Она принадлежит миру, который я оставил позади. Но я хотел бы знать, как она попала к этому парню. Очень хотел бы.
Я вздохнула.
— Зараза ты, Конте. Ты вообще не собираешься давать мне никаких ответов?
— Угу. Пора, Закладка. Найдём тебе какую-нибудь одежду по дороге.
— Да уж, — пробормотала я. — Кажется, мне пора уже начинать носить с собой запасной комплект.
— Не самая плохая идея.
Я принялась собирать вещи, но мысль о катане Тени не выходила у меня из головы. Конте весь побелел, когда увидел её. Кому же она принадлежала раньше?
Узнаю. Обязательно узнаю.
Только не оказалось бы слишком поздно.
Глава 13
Я открыла глаза и в ужасе закричала.
Я висела в воздухе, и прямо подо мной перекатывалась лава. Огненная, исходящая жаром и смертельно опасная. Я не знала, от чего мне было страшнее: от пышущего в лицо далёкого огня — или от невозможной высоты.
А от падения меня удерживала лишь твёрдая рука, обхватившая меня поперёк талии.
Я была во сне. И я…
…Забыла выпить снотворное с вербеной. Просто-напросто забыла, слишком измотанная схваткой и переживаниями. И не в последнюю очередь — воспоминаниями о том, как на мне с ухмылками рвали одежду — и как я после этого дралась насмерть. Я слишком хорошо помнила, как мой клинок наискось резал чешую, как бешено пульсировала в пальцах злость — и как долго меня трясло от запоздалого понимания, что всё могло повернуться совсем, совсем иначе.
— Чёртов сон, — прошипела я. — Поставь меня на место, Тень!
Тень тихо засмеялся:
— Быстро же ты догадалась, что это я.
— А кто ещё может мне сниться? — огрызнулась я. — Церон?
Тень рывком притянул меня к себе, поставив на ноги. Он вновь был обнажён по пояс: на нём были лишь штаны из лёгкой ткани.
— Я посоветовал тебе забыть это имя, — произнёс он негромко. — Своих советов я не повторяю.
Я вырвалась из его рук, тяжело дыша. И огляделась.
Вершина скалы, на которой мы стояли, была совсем невелика: полтора человеческих роста в ширину, если не меньше. Я бы не рискнула на ней засыпать.
— Хорошенькие же сны тебе снятся, — выдохнула я. — И так каждую ночь?
— Нет.
— Тогда как часто?
Тень не ответил. Я молча сжала его руку.
— В детстве было хуже, — спокойно сказал Тень. — Демоны инстинктивно контролируют свои сны, полукровки — нет. Многие умирают во сне — от страха.
Я невольно взяла его за руку, едва осознавая, что делаю.
— Как же выжил ты?
— Научился не бояться.
Он потянул меня за руку, уводя от края. Уселся на тёплой скале, скрестив ноги, — и притянул меня к себе, прижимая спиной к нему. Его руки обхватили меня под грудью, и я только сейчас поняла, что вновь была не одета.
Я дёрнулась, попытавшись освободиться, но железные руки меня удержали.
— Тихо. Ты и так чуть не перекатилась через край: я едва тебя удержал. Снова хочешь прыгнуть вниз? Знаешь, как это мучительно — сгорать заживо?
— Можно подумать, ты пробовал, — фыркнула я.
Тень не ответил, но его руки напряглись.
Я вдруг представила мальчишку, которому ночь от ночи снились подобные сны, где бежать было некуда. Не может быть, чтобы он ни разу не погибал во сне. Что, если бы он заснул и оказался внутри ледника? На дне океана?
— Какой кошмар, — прошептала я.
— Всего лишь одно из испытаний. И я никогда не променял бы свою судьбу на твою.
Я вдруг вспомнила: Конте иногда кричал во сне. Даже теперь, став взрослым. Неужели ему тоже снились подобные ужасы?
— Что ж, — произнесла я. — По крайней мере, этой ночью тебе не одиноко.
— Одиночество — не слабость. Когда-нибудь ты это поймёшь.
Тень легонько потянул за косу, притягивая мою голову себе на плечо.
— Закладка, — негромко сказал он. — Почему Конте тебя так зовёт?
— Я люблю читать. — Я повернула к нему голову. — Или ты скажешь, что чтение тоже для слабых?
