Я зарычала. Это было глупо. Я всегда знала, чего хотела. И если честно, я знала, чего хотела сейчас. Это было невозможно, и от этого хотелось это больше. Мои ноги скользили по гравию, когда я отвлекалась, и приходилось сосредотачиваться на дороге.
Я не могла прогнать ощущение ладоней Скувреля на моих запястьях, то, как он выглядел так, словно разорвется, когда я произнесла его настоящее имя. Я не могла забыть, как его глаза обжигали, когда он признался, что хотел покончить со спутанным злом Фейвальда.
Но могла ли я поверить, что для него было жертвой просить моей смерти? Он свободно бросался красивыми словами. Было невозможно знать, врал ли он.
Я застыла.
Элли, ты дура.
Я думала о Скувреле, как о человеке. Я обходилась с ним, как с человеком, потому что его губы, глаза и эмоции казались смертными.
Я снова и снова забывала, что он не был смертным. Он был фейри.
И фейри не могли врать.
Я шла по лесу, тихая, как охотник, преследующий оленя, используя навыки из детства, чтобы быть незаметной. Но разум дрожал от осознания, что он не врал мне. Что все те слова должны быть правдой.
И это означало, что он переживал за меня — может, больше, чем я за него. И он разрывался от мысли, что попросит меня умереть.
И он нашел меня, поймал и привязал меня к себе для этого.
Я хотела злиться на него. И я злилась. Но я не ожидала в глубине души разочарование, смешанное с триумфом.
Триумф от того, что на то, как мое сердце сжималось от каждого его движения, было взаимным.
Разочарование, что это не могло ни к чему привести. Это было не важно. Он все еще хотел видеть меня мертвой.
Я поежилась.
Всегда был другой выход. И я его найду. Я отыщу его. Я попаду по нему, как по мишени стрелой. Я все еще была Охотницей.
КНИГА ВТОРАЯ
В отчаянные времена она восходит,
Под Кровавой луной она рыдает,
На высокой горе она путы разрывает,
А в низкой долине, наконец, умирает.
Песни Фейвальда
Ранее в Фейвальде
— Тебе нужно идти. Сейчас, — прошипел Скуврель, глаза ярко вспыхнули, когда он оглянулся. — Бери ключ. С ним можно уйти без обмена.
Женщина, с которой он говорил, была скрыта тенями, ее ладони дрожали, когда она брала ключ, глубокий капюшон скрывал лицо.
— А что потом?
— Спрячь его, — прошептал он. — Он от твоего народа. Пусть вернется к ним. Спрячь и храни, пока он снова тебе не понадобится.
— Малентрик будет меня искать, — в ее голосе звучала паника. Прядь рыжих волос выскользнула из-под капюшона. — Как и Маверик. Они не перестанут охотиться на меня. Они хотят… они хотят…
Всхлип, и Скуврель снова огляделся.
— Хватит плакать. Тебе нужно идти, сейчас, — он сорвал волосок с головы, намотал его на ключ и сунул ключ в ее руки. — Иди. Сейчас.
— Но почему? — выдавила она. — Почему ты помогаешь мне?
— Может, у меня еще есть совесть, хоть и слабая, хоть я и бесполезен.
— Я не считаю тебя бесполезным, сказала она между всхлипами.
Он вздохнул и толкнул ее с силой, она пропала между камней.
Глава семнадцатая
Я скользила по лесу, наполовину подняв повязку. Для человека расстояние было куда больше, чем когда я ехала на плечах у Рокки. И лес был полон не только людей, но и фейри.
Вдали я услышала рев, а потом свист стрел и пение, за этим последовал вой волка. Страх пробежал по моей спине. Если я поверну не туда, попаду в схватку без оружия.
Мне нужно было думать. Я задерживала дыхание, перебираясь из укрытия в укрытие.
Я шла по березовой роще, и там мне попалась пара фейри, отдыхающих у деревьев, пьющих вино из кубков из коры березы, смеющихся вместе.
— Завтра в путь, — сказала одна из них. Я спряталась за деревом, пытаясь понять, как лучше их обойти. — Я устала от игр, и я готова снова пить горячую кровь.
— Если бы она не убила Ирлипа и Фарзеля, я бы не шла за ней, — согласилась другая фейри — женщина цвета осени, на ней было платье из паутины с вырезом декольте до талии. Я бы дрожала в такой одежде, а она не переживала. — Но я уважаю такой уровень крови.
— Она хотя бы хочет захватить Двор Смертных. Потому мы пришли. Леди Кубков пропала, кто-то должен занять то место, — она вздохнула. — Я хочу в Фейвальд, если честно. Играть со смертными забавно, но душа болит по Кровавой луне и Дикой охоте. Мы пропускаем хорошую охоту, скорее всего. Бывший Равновесие захочет отомстить.
— Что это было?
Я услышала, как ветка треснула на березе напротив моего укрытия. Фейри повернулись туда, и я использовала шанс, побежала среди деревьев подальше от их глаз.
Фух. Это было близко, Элли.
Я должна была попросить Рокки помочь мне, но он привлекал много внимания, а мне нужно было тихо добраться до клетки и своих вещей.
Я старалась держаться востока, подальше от деревни. Я надеялась, что многие фейри были ближе к захваченной деревне.
Я стиснула зубы и заставила себя идти вперед, когда сталь зазвенела за мной, раздался высокий смех фейри и сдавленный крик.
Я была почти у реки, когда услышала голоса. Я юркнула за ели, выжидая, пока они пройдут мимо.
— Не ешь это сейчас! Ужина не будет часами, и ты пожалеешь, что не приберег это.
Человеческие солдаты.
— Мне плевать, что говорит Экельмейер, он не может мешать нам есть. У нас есть права.
Они ушли раньше, чем я обеспокоилась, что меня увидят, оставив меня дрожать от напряжения. Если я так нервничала от пары стражей и группы фейри, как я собиралась проникнуть в лагерь врага?
Я сглотнула. Может, это была плохая идея.
Треск ветки остановил меня, и я развернулась, все двоилось из-за того, что я видела мир духов и смертных одновременно.
Там, на другой стороне тропы, прижав пальцы к губам, стояла моя мама.
Я охнула.
В тот миг крик раздался дальше по тропе. Крик звучал подозрительно похоже на голос солдата, который жаловался на еду.
— Беги, мелкий смертный, убегай от нас! Протяни хотя бы час нашего времени. Последний почил слишком быстро!
Смех фейри звенел поверх криков.
— Мама, — прошептала я.
Она покачала головой. В ее руках были мои вещи — рукоять топора, клетка. Все. Я застыла, пожирая это глазами.
Топот ног по тропе, крики и злорадный смех наполнили воздух.
Мама опустила мой лук и колчан у дерева, за которым отчасти пряталась, положила рядом сияющую книгу. Она стала отступать в тени дерева.
Я использовала шанс, скрылась за своим деревом и посмотрела на тропу. В тот миг первый солдат пронесся мимо с воплями. Он не озирался. Я могла стоять у тропы, а он не увидел бы, ведь был занят. И не просто так. Фейри в одеянии из красных лент замерла передо мной и метнула пару серебряных дисков размером с монеты в солдата. Она понюхала воздух, как олень, склонила голову на бок. Я задержала дыхание, выдохнула, когда она пошла за ним. Диски выглядели острыми. Она могла гнаться за ним так часами, пока он не умрет от тысячи порезов.
Я поежилась.
Я посмотрела на маму, но она пропала. Оставив только мои лук, стрелы и книгу у дерева.
— Ты кое-что забыла.
