Ганти дернулся и открыл глаза, а у меня отлегло от сердца. Живой. Разговаривает. Может, и правда, будет незаметно, что Роканция его об стеллаж приложила?
Словно назло моим надеждам, парень попытался встать, умудрившись при этом задеть огромный гримуар в кожаной обложке. А дальше книги решили сыграть в эффект домино. Они падали и падали. Прицельно. На голову Ганти.
Когда книгопад наконец-то завершился, на лбу здоровяка красовались три шишки и, кажется, он был близок к тому, чтобы вновь потерять сознание.
— Что здесь происходит? — расталкивая столпившихся у входа адептов, к нам подошел профессор Лиргус.
— Это все они… Они меня чуть не убили, — завопил потерпевший Ганти, ощупывая лоб.
Эх, надо было повнимательнее листать «Магических животных». Глядишь, сейчас бы знала, к какой группе млекопитающих определить этого трехрогого.
Лиргус с сомнением покосился на нас.
— Девушки, со мной к ректору. Ганти, немедленно наведите здесь порядок, — распорядился преподаватель.
— Но ведь это они… — попытался запротестовать парень.
— Я увидел, кто и что сделал. И впредь не советую вам в этом сомневаться, — зловеще и очень убедительно произнес Лиргус.
Кабинет ректора не произвел на меня большого впечатления. Подумаешь, на стенах гирлянды с растениями в разномастных кашпо. Ну да, на полу пушистый ковер в цветочек. И еще кружевная салфеточка с выстроенными на ней в ряд фарфоровыми зайками на каминной полке. Про алое кресло даже упоминать не буду — такая типичная деталь, обязательный атрибут любого кабинета…
Единственное, что меня по-настоящему смутило — полное отсутствие бумаг на столе. То ли ректор специально перед нашим приходом переделал все дела. То ли документооборот в магической академии устроен в обход этой высокоуважаемой персоны.
Мы с Роканцией, потупившись, рассматривали цветочки на ковре, пока Лиргус рассказывал о произошедшем в библиотеке «безобразии». Низенький и весьма упитанный для своих габаритов ректор слушал молча. В задумчивости он почесал рыжую бороду…
Стоп, неужели вы подумали, что ректор женщина? Спешу вас расстроить. Дама в кабинете наблюдалась только одна. Мы с Роканцией в виду своего неприглядного поведения на этот статус не претендовали, о чем она нам сразу сообщила.
По правую руку от алого кресла в темно-зеленом платье с кружевным воротничком и цветочной вышивкой на рукавах стояла секретарша ректора. Дама возраста, который не терпит точности и всячески избегает определения, буравила нас недовольным взглядом. С напудренного носа то и дело спадало пенсне, а карминовые губы кривились от неудовольствия. Она как нельзя лучше сочеталась с обстановкой кабинета, но вряд ли кто-нибудь рискнул бы ей это сказать.
— Отто, я все-таки не понимаю: для чего вы привели сюда этих дерзких девиц? Наказали бы их сами по всей строгости. Неужели не понимаете, что они своим видом смущают моего бедного Арти, — заявила дама.
Арти, он же Артинор Буфар и он же ректор Синтарской академии универсальной магии, нахмурился и заерзал в своем алом кресле. Мужчина, который явно уже разменял четвертый десяток, совсем не выглядел смущенным.
— Леди Илиса, я не обладаю полномочиями… — слегка поморщившись, начал объяснять Лиргус.
— Глупости, — отмахнулась от него женщина. — Вы все тут только и делаете, что стараетесь досадить моему мальчику.
— Леди Илиса, я вовсе не… — попытался возразить профессор.
— На моем сыне лежит колоссальная ответственность. Почему он должен вникать в каждую ссору между адептами? — вопросила женщина, картинно закатывая глаза.
— Мама… — недовольно прошипел ректор в сторону секретаря. А потом обратился к нам троим:
— Думаю, профессор Ристон, как куратор первокурсников, должен назначить наказание и проверить самочувствие пострадавшего.
— Господин ректор, профессор Ристон, насколько мне известно, состоит в родстве с обеими девушками. Может, стоит перепоручить кураторство кому-то другому? — с подчеркнутой вежливостью поинтересовался Лиргус, а я начала подозревать, что неспроста он притащил нас сюда. Похоже, не зря заботливая мамочка-секретарь возмущается: втягивают ее сына в карьерные интриги, ну ведь точно втягивают.
— Вот эту, — ректор указал пальцем на Роканцию, — только Ристон и может урезонить. А что касается госпожи Шеридан… Скажите-ка нам, дорогуша, какое наказание полагалось за нападение на адепта в вашей бывшей альма-матер?
Я в нерешительности открыла рот и замерла. Роканция на этот раз ничем не могла мне помочь. Взгляды ректора, профессора Лиргуса и леди Илисы не просто были направлены на меня. Эта немногочисленная публика ждала, что я сейчас начну соловьем разливаться о зверских порядках в академии боевых искусств.
И чем мне их порадовать? Нужно брякнуть что-нибудь такое, отчего у них напрочь пропадет охота меня расспрашивать. Мне на минуту отказало воображение, а потом оно передумало и выдало нечто несусветное.
— Лишение еды на день, сто отжиманий, тридцать кругов по стадиону, шесть часов стояния на горохе и неделя карцера, — выпалила я и поспешила оценить произведенный эффект.
Лиргус смотрел на меня с открытым ртом. Ректор в прострации скреб бороду, едва слышно бормоча:
— Не зря беллонцев в прошлом году имперский совет грозился лишить лицензии, не зря…
Леди Илиса слегка побледнела, но изо всех сил старалась сохранить невозмутимый вид.
Не знаю, последовали ли бы дальнейшие расспросы о суровых нравах, царящих в академии боевых искусств, но в кабинет без стука вошел Винсент и все внимание переключилось на него.
— Что ты уже успела натворить? — спросил некромант, подойдя к сестре и встряхнув ее за плечи.
— Ганти оскорблял Адель, а я ему продемонстрировала боевое заклинание, которому научила меня кузина, — выпалила моя защитница.
— Какое еще боевое заклинание? — продолжал наседать на сестру Винс.
— Одно из тех, которым Адель научила меня до того, как ей заблокировали магию, — выразительно округлив глаза, заявила Роканция.
До Винсента дошло, и он медленно обернулся ко мне. Пришлось пожать плечами. Дескать, признаю свою вину, больше учить плохому никого не буду.
— Раз мы разобрались с этой ситуацией… — оживился ректор. — Профессор Лиргус, вы можете быть свободны. Вы адептки тоже ступайте. Куратор завтра назначит вам наказание, хмм… не слишком суровое, мы тут все-таки не звери. А вы, Ристон, останьтесь, есть разговор.
— Думаешь, его там сейчас из-за меня отчитывают? — нервно озираясь, спросила Роканция.
Дожидаясь Винса, мы слонялись по коридору, то
