надо, я допрыгаю, — она отмахнулась и действительно начала прыгать на одной ноге к двери.
Азар хмыкнул и лишь скрестил руки на груди, наблюдая за девушкой. Интересно, по лестнице она тоже прыгать собралась?
Когда Даниила уже почти добралась до дверей, сообщил:
— Я привез карту на твое имя для оплаты покупок. Она на столе. Можешь взять. Если, конечно, она тебе нужна.
Даниила сцепила зубы, но все же развернулась, попрыгала обратно и взяла со стола большой серый конверт с документами и картой. С занятыми руками прыгать ей стало тяжелее. Азару надоело смотреть на эти ее издевательства над собой. Еще, не дай республика, вторую ногу себе свернет.
— Эй! Я бы допрыгала! — возмущенно пискнула девушка, когда он, перехватив ее за талию, поднял на руки.
— Нет, Даниила. Ты бы допрыгалась. Я не собираюсь спать с тобой каждый раз, как ты себе что-нибудь ломаешь. Так что будь добра, хоть немного серьезнее отнесись к своему здоровью.
— Вы не собираетесь?!.. — она буквально задыхалась от возмущения. Глаза блестели гневом, щеки раскраснелись от прыжков, волосы растрепались. От нее пахло нахальством и непокорностью. — То есть, собираясь устроить «соитие», вы делаете мне одолжение?!
Кончики пальцев начало покалывать, еще чуть-чуть, и полезут когти. Азар утробно рыкнул и, резко развернувшись, усадил наглую девицу прямо на стол, уперев руки по обе стороны от ее бедер.
— А теперь слушай сюда, девочка, — он мимолетно отметил, как она сжала губы от этого обращения, но был слишком раздражен, да и не заслужила она сейчас обращений по имени. — Из-за определенных обстоятельств мой холостой статус стал проблемой. Поэтому — мой план держать тебя рядом. Водить по всем необходимым мероприятиями, представлять знакомым и родственникам в качестве красивой и глупой куклы, послушной и молчаливой. Эмма тем временем будет проводить твои периодические обследования.
Он старался, чтобы голос звучал сухо и холодно, но, видимо, зверь все равно начинал порываться наружу, и девица эта чувствовала. Она больше не язвила, не дерзила. Просто вжала голову в плечи и смотрела на него своими большими испуганными глазами, напряженно сглатывая, то и дело облизывая свои розовые пухлые губки. Словно не понимая, что только усугубляет этим свою ситуацию.
— Твоя беременность же станет пространством для шантажа. Так что этого необходимо избежать любой ценой. Через два-три года тебе выдадут заключение о твоей непригодности для вынашивания потомства, — тем временем продолжал он. — К тому времени, надеюсь, мне ширма в твоем лице больше не понадобиться. Ты будешь вольна пойти на все четыре стороны. Как ты понимаешь — все нужно держать в тайне, так как это не совсем законно. Попытаешься проболтаться — я отправлю тебя обратно в академию и сделаю так, чтобы следующий «жених» научил тебя таки хорошим манерам и идеальному поведению. — От прозвучавшей угрозы она дернулась как от пощечины. — Ну как, я ответил на все твои вопросы?
Он криво усмехнулся, даже не думая, что она ответит. Но, похоже, что чувство самосохранения у воробушка все же отсутствовало напрочь:
— Остался один.
— И какой же?
— И когда вы намерены со мной переспать?
Глава 7
Сидеть на столе, в кольце рук оборотня было жестко, неудобно. Я ощущала себя загнанным в капкан зверьком. Отступать некуда.
— Как ты понимаешь, все нужно держать в тайне, так как это не совсем законно. Попытаешься проболтаться — я отправлю тебя обратно в академию и сделаю так, чтобы следующий «жених» научил тебя таки хорошим манерам и идеальному поведению.
Угроза в его голосе была настоящей. Пугающей, заставляющей трепетать. Даже одна мысль об академии вызывала желание сжаться в клубок, забиться куда-нибудь в угол и жалеть себя.
«Не забывай, Даниила, ты тут не в гостях. И оборотень тебе не друг и не родственник», — напомнила сама в себе.
С другой стороны, он хотя бы честен. Прямо говорит, что ему от меня нужно, и сделка, которую предлагает, довольно справедлива. Я помогаю ему — он помогает мне. И ставки одинаково высокие для обоих.
«Не совсем законно», — он еще мягко выразился. За все, что идет вразрез с интересами республики, карают даже оборотней. Хозяйственные академии находятся в прямом ведении службы безопасности страны, и то, о чем говорит Азар — это воспрепятствование их деятельности. Да, не все оборотни, взяв жен из академии, стремятся сразу обзавестись потомством, но официально за попытки предохраняться можно налететь на огромный штраф или даже административный арест, ну и лишиться невесты — без возмещения затрат, само собой.
— Ну как, я ответил на все твои вопросы?
От кривой усмешки оборотня по телу прошли мурашки. Глубоко вдохнула, набирая побольше воздуха:
— Остался один.
— И какой же?
Вскинула голову и посмотрела прямо в его желтые глаза. Пусть не думает, что я боюсь его. Я действительно готова на все ради свободы. Почти на все.
— И когда вы намерены со мной переспать?
Можно было поздравить себя — мой голос не дрогнул, а взгляд был все таким же прямым.
Оборотень сначала вскинул брови, а затем вдруг его лицо приобрело хищное, голодное выражение. Глаза сузились, словно он сейчас выслеживал добычу, даже черты лица каким-то неведомым образом стали казаться острее.
Неуверенно поерзала на столе, лакированная поверхность неприятно холодила кожу. Вот только отступать было некуда.
Азар тем временем наклонился еще чуть ближе:
— Дай подумать…
Ощущение горячего шепота прямо над ухом вызывало мурашки по коже, звук его голоса отзывался дрожью во всем теле. Руки мужчины сомкнулись на моей талии, пальцы проскользили по платью, чуть поглаживая застежки. От этих прикосновений внизу живота сладко вспыхнуло томление, краска прилила к щекам, дыхание участилось.
— …Когда… — он сделал драматическую паузу, — ты этого заслужишь.
«О чем он?» — я попыталась отодвинуться, чтобы заглянуть оборотню в глаза, попытаться прочитать их выражение, но он лишь еще сильнее прижал меня к себе и вдруг поднял.
— Куда мы?
— Применять «народные средства», — мягко засмеялся мужчина, а у меня внутри все сжалось от горячей смеси страха и предвкушения, которого я и сама себе объяснить не могла.
* * *
Я ожидала, что Азар отнесет меня на кровать, но он свернул в ванную. Усадил меня на бортик, а сам с невозмутимым видом скинул пиджак, деловито, пуговичка за пуговичкой, расстегнул рубашку и повернул краны. Мне на ноги брызнула вода из кранов. Я инстинктивно их одернула, и чуть приподняла подол платья, чтобы не замочить.
— Чтобы не намочить и не порвать, — пояснил он в ответ на мой недоуменный взгляд.
— Если ты хочешь, чтобы я помылась перед тем, как… — смутилась, не договорив до конца. Невозмутимость Азара, то,
