Неужели, бабуля…?
Развить мысль мне не дало продолжение разговора.
— Спасибо за комплимент, — сверкнул зубами парень. Чувствую, не достанется ему добавки.
— Здравствуйте, Людмила Захаровна, — запоздало поздоровалась Решетова, и уже шепотом добавила Владу: — Тина.
Думала, бабуля, как всегда, поправит подругу и попросит называть ее «баба Люда», но нет: она просто кивнула и улыбнулась.
— Будешь, чаю? — подала голос я, намечая в голове пунктик «объяснить бабушке, что Владислав Файтов не в моем вкусе».
— Нет. Я забежала посмотреть, в порядке ли ты… — она замялась, не зная, можно ли что-то упоминать о вчерашнем при несведущих. Влад как раз в это время уперся в меня взглядом и навострил уши.
— Да, — бодро ответила я и закивала, взглядом говоря: «Поговорим позже».
Благо, что Тина из проницательных:
— Я пойду, маме с варениками помочь надо, — складно ответила подруга и направилась к выходу: — Всем пока!
Влад ухмылялся, все еще разглядывая меня. Так и хотелось заклеить ему рот скотчем.
— Бабуль, — сказала я, допив остатки чая, — пойду наверх. Книжку почитаю. Я тебе не нужна?
В кармане будто жгло от измятого огрызка бумаги с рунами.
— Стой, — Влад почти схватил меня за руку, но я отступила, зыркнув на него вопросительно-угрожающе. — Помоги мне с прополкой.
— Я-я-я-я, — в голове не крутилось ни одного достойного ответа на такой внезапный и беспочвенный вопрос.
— Никуля поможет! — ответила за меня бабушка. — Она у нас такая хозяйственная.
— Я… — в голове у меня видимо что-то защемило, и прочие слова никак в ней не всплывали.
— Отблагодаришь меня, — улыбнулся парень и подмигнул мне. — А то спасибо я так и не услышал…
На последней фразе ему оставалось только театрально вздохнуть, но бабуля и так уже была на его стороне.
— Внучек, допивай чай, а я вам перекусить соберу, — засуетилась бабушка.
Я открыла рот, чтобы выдавить: «хорошо», но меня спасла пиликающая машинка.
— У меня же стирка! — хлопнула себя по бедру, изображая по уши занятую даму.
— Я закончу, — бабушка перерезала спасительную веревку.
— Мне нужно вытряхнуть плед, на котором я спала!
— Я помогу, — вызвался Влад, отрезая последние пути к отступлению.
Сокрушенно дернула плечами и прошла в зал. Указала парню на диван — уж если хочет, чтобы я ему помогла, пусть тоже, хоть что-то полезное сделает. Но прежде, чем проделать свой путь до банкетки с уличной обувью, услышала громкий чих, да такой, что Файтов выронил покрывало.
— Простыл, сынок? — бабушка выглянула из кухни, держа в руках набитую и благоухающую едой дачную сумку с белыми ромашками.
— Не… АПЧХИ! — ответ утонул в очередном приступе.
— Не врешь? — с сомнением прищурилась я, подойдя ближе.
— С чего… АПЧХИ! — у бедного парня аж глаза заслезились.
— У тебя аллергия, — заключила я, подбирая плед с пола.
В этот момент из его складок выпала изрядно помятая и облезлая ветка рябины, я подняла ее, и пока крутилась, в поисках места, куда ее пристроить, парень закашлял.
— Убери это биологическое оружие от меня! — Файтов зажал нос и отступил.
— На рябину? — спросила, подавляя жуткое желание сунуть ее ему под нос.
Парень сначала неуверенно покачал головой из стороны в сторону, словно примеряясь, потом кивнул.
— Сейчас, я дам тебе свои капли! — вызвалась бабушка.
Расправившись с пледом, а парень — с приступом аллергии, мы оба застыли в прихожей, сверля друг друга глазами, пока бабушка, собирала нам последние пожитки. Она меня выселяет, что ли?
— Ты меня чуть не прибила, — заявил парень на мое немое и хмурое недовольство.
— Ладно, — сквозь зубы процедила я, принимая из рук бабушки сумку.
Предчувствие так и шептало, что все это ничем хорошим не закончится.
Правило 7. Если не хочешь делать то, что тебе не по душе — учись придумывать оправдания
Пока мы шаркали по гравийной дороге, я все повторяла:
— Это только сегодня. Сегодня и все. Больше даже не пытайся что-либо просить. Помогу с прополкой: и все — мы в расчете. Только сегодня, — успокаивала себя, а на деле раздражала попутчика.
— Да понял я! — не выдержал Влад. — Тебя заклинило что ли?
Я замолчала. Когда я была не в своей тарелке, переживала или нервничала, меня немного заносило: никак не могла избавиться от привычки без конца повторять вслух волнующие меня вещи. Конечно, говорю я для себя, но не все это понимают.
— Так у тебя аллергия на рябину? — перекрыла вопросом любопытные взгляды Влада, еще чуть-чуть и он бы точно принялся расспрашивать меня.
— Вроде того… — все-таки мне не показалось, и он тогда кивнул неуверенно.
— Это как? — ответ сбил с толку. Рябина же повсеместно растет, да и она уж отцвела, как у него может быть аллергия…?
— А вот так, — парень шутливо развел руками.
— Ясно, — коротко ответила и отвернулась, разглядывая дом с ярко-желтым забором, рядом с продуктовым «Магазином» (фантазия у владельца хромает на обе ноги).
— Может, у меня на тебя аллергия, — запоздало пошутил Влад, издав короткий смешок.
Я не горела желанием узнавать его поближе, мне просто не хотелось, чтобы он расспрашивал о моих тараканах. Поэтому и спросила. Но, если откровенно, то парень вызывал у меня недоверие, причем очень сильное. Первые полгода, стыдно сказать, но он был мне, мягко говоря, симпатичен. Я часто думала, каково это — иметь такого парня. Но когда он, ни разу, не ответил на мой «Привет»… Хотя нет, однажды он коротко кивнул. Или это был не он…? Да уже и неважно. Я переросла влюбленность, и сейчас относилась к нему, как к любому не глупому парню, симпатичнее обезьяны: неплохо бы узнать его поближе, подружится, а там…
Правильно говорят — бойся своих желаний.
Теперь вон: вышагивала с недавним объектом моих симпатий, только и делай, что задавай вопросы. Но… не было ни малейшего желания. Наоборот, хотелось надеть водолазный костюм 18 века, чтобы он не лез мне в душу. Ну не верила я в его искренность. Чтобы он не сказал.
— Я тебе…
Остановилась, сердце подпрыгнуло — показалось, что продолжение будет «совсем не нравлюсь?», как если бы он прочитал мои мысли.
— Что? — произнесла на выдохе, всеми силами стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.
— Я тебе не сказал, чтобы ты перчатки взяла. А то у меня нет… Будешь голыми руками…
— Постой, — прервала я поток новой информации. — А ты?
— А что я? — его лицо приняло невинно-искренний вид, даже уголки губ не дрогнули в сарказме, лишь брови слегка подпрыгнули, вытягивая лицо. — Ты будешь полоть.
— С чего это? — возмутилась я.
— С того, что ты мне должна, — Влад продолжил прежде, чем из моего открытого рта выскочил хоть один звук: — во-первых. А во-вторых: ты же не хочешь, чтобы твоя бабушка узнала, что ты ходишь во сне, да еще и умудрилась забрести так далеко в лес.
Ни намека на вопросительную интонацию в его голосе — что кувалдой прошелся по моему терпению, оставив на нем огромную трещину — не было.
— Хорошо, — ответила я как можно спокойнее, и даже улыбнулась. Меня осенило: что он специально действует мне на нервы. Не знаю зачем, но я не собираюсь играть в эти игры.
Брови парня в этот раз сделали искренний скачок, стремясь к линии роста темно-русых волос.
— Чудно, — мед полился из его уст, а мрачные мысли о дачном участке в почти десять соток постучались в одну из дверей в моей голове.
Сердце все еще было растревожено фразой «умудрилась забрести так далеко в лес». Неужели, правда? Насколько далеко? И не связано ли это с моими снами и озером, что мне привиделось в лесу.
Я погрузилась в собственные мысли и не сразу поняла, что Влад пропал из моего поля зрения. Оглядевшись по сторонам, поняла: он зашел в дом, с прохудившимся забором и трескучей калиткой.
— Будь как дома, — Файтов раскинул руки. Больше было похоже на то, что он очерчивает мой фронт работы, а не приглашает в гости.
