вот звуков, свойственных заведению, куда люди приходят поесть, наоборот, слышно не было – ни голосов, ни звона вилок о тарелки.
– У нас сегодня людно, но ваш кабинет мы оставили свободным в надежде, что вы удостоите нас своим присутствием, – угодливо сообщил мужчина, распахивая перед нами золоченые двери.
Я подумала, что это вряд ли менеджер, по крайней мере, если бы в нашем мире сын президента решил сходить в ресторан, его бы точно встретил владелец.
Впрочем, предполагаемый хозяин вскоре тактично удалился. Проведя нас в отдельный кабинет с круглым столом, диванами и огромной картиной на стене, он вполголоса шепнул что-то подскочившему официанту и, раскланявшись, вышел. Я повела плечами. Неуютно: среди этой позолоты мое темно-синее форменное платье выглядело неуместно. Хотя меня же не предупредили, что собираются похищать! Да и принц одет схожим образом. И вообще мы тут вдвоем, никто меня не осудит.
Официант ловко усадил нас на стулья с гнутыми ножками. Ожидала, что он принесет нам меню или хотя бы озвучит блюда, но принц, вероятно, был частым гостем, потому что он попросил официанта принести «что-нибудь», и тот сразу же умчался передавать заказ на кухню. Интересно, что это «что-нибудь» собой представляет?
Оказалось, за расплывчатой формулировкой скрывались батарея винных бутылок, уйма тарелочек с салатами, рагу, суфле и большущий омар. Перед готовкой его принесли на огромном блюде с кухни и гордо нам продемонстрировали.
– Свежайший омар из Алгонского княжества, – угодливо произнес официант.
Ракообразное грустно шевельнуло длинными усами. Показалось, что его глаза-бусинки с укоризной смотрят прямо на меня, обвиняя в том, что я собираюсь его сожрать.
– У меня аллергия на морепродукты, – заявила с дрожью в голосе и попыталась улыбнуться.
Не то чтобы я была вегетарианкой, но до сих пор мне не приносили никого живого перед тем, как его приготовить.
– Унесите. – Принц скучающе махнул рукой.
Официант испарился вместе с омаром, словно воспользовался телепортом. Он вообще производил впечатление человека, владеющего некой особой магией: когда был не нужен, сливался со стеной или вовсе испарялся из комнаты, но стоило принцу протянуть руку к пустеющему бокалу, как официант проявлялся и предупредительно доливал вина.
– Так о чем же вы хотели поговорить? – спросила, едва все тарелки водрузили на стол.
Хотелось поскорее узнать, насколько глубока яма, в которую я угодила. Попробует ли принц всего лишь поразить мое воображение своим могуществом или богатством или сразу потребует, чтобы стала его любовницей, а не то… Как там в сказках? Голова с плеч?
– О нас, – пафосно произнес Даниэль, поднимая бокал.
Я нервно вцепилась в ножку своего, не торопясь пить. Кто знает, как на меня подействуют местные вина? И не подлили ли мне чего-нибудь? Лучше поберегусь.
– Никаких «нас» быть не может.
– Ошибаешься. – Принц сузил глаза, и я все же пригубила вино – он будет на меня давить, если не сразу угрожать, и капелька смелости мне не помешает. – Мне еще никто не отказывал, Элли. Не советую начинать. – Прозвучало довольно зловеще. По моему побледневшему лицу догадавшись, что поспешил с угрозами, видимо, решил подсластить пилюлю: – Быть возлюбленной принца не так уж плохо. О тебе заговорит весь свет. Тебе станут завидовать, дамы будут скупать такие же платья, а мужчины – восхищаться, и все, все, – он выделил это слово, – захотят с тобой подружиться.
Вероятно, он думал, что распрекрасная картина соблазнит меня упасть в его объятия. Однако я лишь передернулась, представив себе капающих ядом «подружек», которые накинутся на меня, если вдруг обо мне и принце пойдут какие-то слухи. Разве столичные аристократки и светские львицы потерпят, что принца захомутала какая-то выскочка? Да и не вызывал во мне принц ничего, кроме желания отойти подальше. Зацепившись взглядом за свою юбку, хмыкнула.
– Боюсь, дамам не понравится копировать академическую форму, – мило улыбнулась, – и местная мода не простит мне столь унылого веяния. Так что, ваше высочество, предлагаю вам обратить внимание на другую претендентку.
– Почему? – удивленно спросил Даниэль. Он выглядел по-настоящему шокированным, словно не мог поверить, что кто-то мог отказаться от места его любовницы. – Платья я тебе куплю, и драгоценности, и карету. У тебя все будет. – Довольно улыбнувшись, он встал со своего места и подошел ко мне.
Официант тут же просочился сквозь стену, оставив нас наедине, и я прокляла его за трусость. Бросил меня одну с этим… хозяином жизни, покупателем карет и платьев.
Меж тем принц цепко схватил меня за запястья и одним движением вздернул на ноги. Оцепенев, я с ужасом смотрела, как он медленно наклоняется ко мне. Что же придумать?
– Я хочу замуж! – выпалила и выдохнула, когда он отшатнулся. Так и знала, все мужчины боятся брака. – Ужасно хочу свадьбу, белое платье и кучу детишек. А вы же должны жениться на принцессе? У вас наверняка и невеста есть. Так что не нужно компрометировать меня, а то пойдут о нас сплетни, и вам как честному человеку придется жениться.
– Строишь из себя недотрогу? – Хватка на моих руках окрепла, и Даниэль снова притянул меня к себе. – Зачем же шла в мою комнату? Хотела забраться в мою постель?
– Я?! Когда? – Вопросы так возмутили, что я умудрилась вырваться и отбежать на пару шагов.
– Позавчера ночью. Тебя нашли на пороге моей комнаты, – медленно произнес он.
Взгляд стал цепким, и принц не выглядел ни на йоту влюбленным, а так, словно мои объяснения интересовали его больше того, буду я с ним встречаться или нет.
Позавчера? Как раз когда Элли пошла куда-то, а потом исчезла и на ее месте появилась я? Когда случилось покушение?
Покушение. Кто-то хотел убить принца, вдруг поняла.
– Так что тебе было нужно в моей комнате, Элли? – еще раз спросил Даниэль.
Хороший вопрос.
– Э-э… – Под изучающим взглядом принца из головы вылетели все идеи, и в ней стало пусто, как в кармане перед зарплатой. И что сказать? Элли не могла забрести туда случайно. – У меня… приступы лунатизма. Хожу, брожу по ночам.
– Вот оно как. – Принц, напряженно улыбнувшись, снова нагнулся. На сей раз для того, чтобы уставиться мне в глаза, словно желая найти там ответ, вру я или нет. – И что же ты видела в ту ночь?
– Ничего, – честно ответила. – Обычно я ничего не помню после того, как брожу ночами. – Детали делают ложь более достоверной, и я щедро пересыпала ими свое вранье: – Меня уже и к кровати привязывали, и двери запирали, а я все равно выбираюсь, а потом ничего не помню.
– Но если вспомнишь… – В тоне принца прозвучала угроза,
