— Так ты хотя бы будешь под контролем, — заявила Горгия, памятуя о любовном зелье.
Младшие принцессы, казалось, не разделяли всеобщего волнения, у них были какие-то свои, не менее важные дела.
Прошло ещё два дня. Оникс успешно поила Фелисту зельем и с надеждой наблюдала за ней. Сестра под воздействием зелья часто чувствовала себя неважно, это отчасти радовало Оникс, потому что Фелиста предпочитала не выходить из комнаты, а отчасти пугало, а вдруг они с Бэрилом что-то перемудрили и травят принцессу? Бэрил эти дни почти не общался с Оникс, он сказал, что не хочет влиять на её решение, но принцесса ощущала, что за этим стоит что-то ещё. Он заверил её, что зелье действует ровно так, как и должно.
Оникс находилась у себя в комнате, когда в дверь постучали.
— Кто там?
— Вас хочет видеть Его Величество, — послышался из-за двери голос Белого рыцаря, — но Элисане хотелось бы поговорить с вами перед этим.
Оникс последовала за верным спутником Элисаны. Никто не знал, кто скрывался под личиной Белого рыцаря, даже сёстры. Только король и сама Элисана видели лицо Белого рыцаря. Никто не понимал зачем такая секретность, но Элисана всегда была на особом положении в семье.
— Я позвала тебя потому, что именно сегодня тебе придётся сделать выбор как жить дальше. И я хочу помочь тебе решиться на него. Ты ведь знаешь, что мне открыто больше, чем остальным, возможно из-за моего недуга.
— Но мне так страшно, сестра. Я ведь ничего о нём не знаю, я чувствую, что Бэрил от меня что-то скрывает, но и здесь мне часто неуютно, словно я нахожусь не на своём месте.
— Ты не сможешь всю жизнь прятаться от того, что тебе суждено, — Элисана говорила твёрдым голосом. Оникс была уверена, сестра готовилась к этому разговору не один день, — магия окружает тебя. Она — твоя суть, она живёт в самой глуби твоей сущности, сердцевина твоя — магия. Ты же знаешь, я чувствую такие вещи. И я всегда знала, кто из нас на что способен. Также, как и наш отец.
— Но я не хочу… — в отчаянии воскликнула Оникс, — не хочу становиться злой колдуньей! Я ненавижу причинять кому-то боль.
— Ты и не будешь причинять боль. Если ты последуешь по своему пути, то будь уверена, сможешь осуществить всё, что только пожелаешь.
— Значит, мне стоит принять его предложение? Выйти замуж за колдуна и уехать так далеко, что представить себе невозможно?
Элисана ничего не ответила на это, только тихонько вздохнула. Ясно, что именно так она и думает.
— Я поняла тебя, сестра, — тихо сказала Оникс, — не волнуйся за меня больше, я сделаю правильный выбор.
Она слегка сжала руку сестры и выскользнула за порог.
Король ждал её в том же самом кабинете, в котором состоялся их прошлый разговор. Подойдя к двери, Оникс замешкалась, потому что услышала обрывок разговора. Отец уже говорил с кем-то. Говорил о ней?
— Он не тот, за кого себя выдаёт, — сказал король.
— Но он спасение для твоей дочери, — ответил ему какой-то странный, словно бы нечеловеческий голос.
— Судьбу не изменишь.
Оникс громко постучала. Послышался шорох, через несколько минут король Роберт сказал:
— Войдите.
В кабинете отца никого не было. Оникс осмотрелась и лишний раз убедилась, что здесь негде было спрятаться постороннему человеку. Потайной ход? Сам король выглядел уставшим, он явно плохо спал последние дни, лицо осунулось и потеряло прежние краски. Он медлил с этим разговором, поняла Оникс, надеялся, что всё разрешить как-то иначе, что колдун сам одумается и сбежит.
— Ко мне пришёл незнакомец несколько дней назад., он сказал, что его зовут Бэрил и что он живёт в городе под названием Тард. Я слышал раньше об этом месте. Там живут маги. Ты знаешь, чего хотел от меня этот Бэрил?
— Он просил моей руки.
— Так ты уже разговаривала с ним? И что ты думаешь о нём?
— Он умён, хорошо разбирается в магии, воспитан. Уверенный в себе. Мне он симпатичен. Но я ничего о нём не знаю.
— Эти дни я пытался разузнать о нём хоть что-то. Даже общался с жителями улицы Покинутых.
— И что?
— Людям этого сорта ведомо то, что для нас останется скрытым, возможно навсегда. Бэрил сильный маг с амбициями, у него есть, что предложить начинающему магу, такому как ты. Но будет ли он хорошим мужем и принесёт ли тебе счастье, неизвестно. По его словам, в Тарде он занимает не последнее место. Но так ли это? Так просто не узнать.
— Ты же знаешь, отец, что мои способности не подчиняются мне, — медленно произнесла Оникс, — то, что произошло с Фелистой, лишнее тому подтверждение. Бэрил помог мне приготовить зелье-противоядие тому, что я дала Фелите. И я благодарна ему за это. Я добавляла противоядие в напиток сестры все эти дни и убедилась в том, что оно работает. И, чтобы подобного не происходило больше, мне нужен рядом такой человек как Бэрил. Я чувствую, то могу положиться на него. Поэтому… да, я принимаю его предложение.
Какое-то время отец с грустью смотрел на неё. Потом подошёл и обнял.
— Да будет так. Завтра я призову к нам вестника Михаила, и мы назначим день венчания.
***
Об этом доме ходила дурная слава. Матери отпуская детей гулять, строго-настрого запрещали им подходить к дому Безумных. Прохожие делали громадный крюк, чтобы не видеть его, даже бродячие псы не подходили к нему и птицы над ним не летали. Хотя самого дома уже не было, он сгорел тридцать лет назад во время сильной грозы со всеми жильцами. Но даже теперь люди изредка слышали крики ужаса, кто-то знав на помощь, словно духи погибших не хотели покидать его.
Дом некогда был окружён высоким забором, скрывающим его от взгляда и оставляющим одну макушку жёлтой крыши. Забор, выкованный на славу, и теперь был крепок. Он совсем зарос, дикий виноград и раньше прятал его, а с тех пор как люди покинули эти места, он покрыл его полностью. Во дворе сохранился домик сторожа, с покосившейся крышей, облупившейся краской на окнах, и старый скрипучий колодец. Перебравшись через забор, какой-нибудь смельчак ещё смог рассмотреть обгоревшие останки, скрытые порослью. Н вряд ли кто-то воспользовался бы этой возможностью.
Этой ночью в доме Безумных снова было неспокойно. Если присмотреться, можно было заметить, как из окна сторожки пробивается тусклый зелёный свет.
В комнате пахло сыростью и плесенью. Бодрое изумрудное пламя плясало прямо последи пола. Несколько досок пола давно уже сгнили и в этих местах зияли дыры.
Рядом с огнём стоял человек в чёрном, языки пламени касались его ног, но не наносили какого-либо заметного урона. На его лице белела маска с огромным носом и ухмыляющимся ртом. Он стоял неподвижно, скрестив руки и, кажется, чего-то ждал.
Перед ним на стуле сидел человек и с ужасом смотрел, как пламя лижет сапоги стоящего. Лицо его было в крови, серое, осунувшееся. От него за версту пахло перегаром. За его спиной, подобно снежной горе, стоял гигант в красных сапогах с забавными, девичьими бантиками, болотного цвета брюках и куртке.
— Вы такой упрямец, Син, — медленно, с расстановкой проговорил мужчина, — мы тут уже сколько, минут двадцать?
— Почти пол часа, — загудел гигант за спиной. Син вздрогнул и втянул голову в плечи, ожидая удара.
— Долго, очень долго… — зацокал языком мужчина, — терять время мы не любим.
— Что вам нужно? — прохрипел сидящий на стуле, — оставьте меня в покое! Я ничего не знаю и вообще я никто!
— Тут ты прав, — из-за маски послышался смешок, пламя медленно поползло по ноге человека в маске и перетекло тому в руку, — но получилось так, что у тебя кое-что есть. То, что нам нужно.
— У меня нет ни капли магических способностей, — захныкал Син.
Человек в маске дал знак гиганту.
— Видишь этот символ? — гигант рванул ворот рубахи Сина и обнажил плечо, — всего несколько чёрных линий и точек. Он станет заметнее. Это выдало тебя, предсказатель!
Он несколько раз тряхнул Сина, отчего у того поплыло всё перед глазами.
