Другой не отреагировал, даже не знал, что его господин стоял там и слышал его.
— Не знаю, этот вопрос лучше задать ему. Уверен, он захочет тебя увидеть. Это довольно странно, как по мне, но я ничего не могу поделать. Я только жалкий слуга.
Амичия хотела задать еще вопросы, но тело устало, и перед глазами вспыхивали видения.
— Может, мы оба узнаем ответы. Но мне нужно отдохнуть.
— Да. Лучшее исцеление — это сон.
Амичия не знала, могла ли уснуть. Когда она закрывала глаза, она видела пылающие алые глаза, и он толкал ее с крыши. Но она хотела ответы.
Так что она исцелится и заставит его все объяснить.
Глава 13
— Ты точно самый сложный мой пациент.
Амичия улыбнулась и подвинула самодельные костыли под руками.
— Тогда тебе повезло! Я же твой единственный пациент в жизни.
Жуть хмыкнул и бросился вперед, когда Амичия пошатнулась. Он вздохнул и проворчал:
— Совсем не удача послала тебя ко мне.
— Точно. Это был демон из Ада, а ты зовешь его господином.
Неделя бормотания в бреду сделала ее голос хриплым, а горло отекшим, но теперь она хотя бы могла думать. Это был первый шаг к исцелению. Амичия была рада, что снова была собой.
Тени больше не двигались. Огонь не обжигал ее тело изнутри. Это был шаг в нужном направлении, и она не думала, что такое было возможным.
Жуть был с ней каждый день. Его господин поручил повару заботиться о ней. Это Амичия тоже не понимала.
Она была уверена, что существо было мужчиной. Когда он помогал ей переодеться, он стал темнее от румянца. И он был намного младше, чем выглядел.
Может, ее возраста, может, младше. Хоть она не видела детей в рядах Жути. Понятно, что они не хотели размножаться, но разве юные не должны быть меньше?
Амичия позволила Жути поддержать ее, сдула прядь темных волос с глаз и улыбнулась чудищу.
— Видишь? Никаких проблем.
— Ты снова сломаешь ногу.
Может, но она не могла лежать и дальше. Теперь Жути не гонялись за ней по поместью, желая поглотить ее, и она хотела помыться. Даже если от этого снова сломает ногу.
Она сделала шаг, прыгнула второй, чтобы не тревожить левую ногу. Ее левая сломанная рука сделала движение неуклюжим, болела, как бы она ни осторожничала. Но она двигалась шаг за шагом, не падая, так что могла добраться до купальни, которая, по словам Жути, была снаружи.
— Видишь? — она радовалась движениям. — Я не упала.
— Упадешь.
Амичия оглянулась на хмурое чудище. Даже теперь ее сердце пропускало удар от злого выражения лица. Кровь отливала от лица, коленки дрожали. Чудище вот-вот решит, что не может больше ее терпеть? Бросится на нее?
Морщины на лице Жути стали глубже, он недовольно фыркнул.
— Перестань. Что бы ты ни делала. Ты упадешь, и мне опять тебя собирать.
— Прости, — шепнула она.
— Чем ты думала?
Амичия не хотела признавать, что в ней бурлил страх. Чудище было с ней добрым. Но если она это признает, Король Жути победит. Не все Жути были монстрами.
Она надеялась.
Качая головой, Амичия сделала еще шаг к двери и сосредоточилась на боли в бицепсе. Кость сломалась, когда она упала, по словам Жути, приглядывавшего за ней. Она не пробила кожу, значит, перелом должен был зажить с простой шиной.
С ее ногой было иначе. Кость бедра торчала не на месте, другой конец торчал в другую сторону. Они вернули кости на место, но шрамы будут жуткими, и она вряд ли сможет нормально ходить.
Жуть давал ей травы, хоть она не знала их название. На вкус было как мята и вино. Вкусов было слишком много, и она от этого кашляла.
— Лекарство Жути, — так его звало существо.
Амичия старалась не думать о последствиях. Она исцелится, это был первый шаг. Если она не сможет ходить как раньше…
Она отогнала мысль снова. Мрачные мысли проглотят ее, если она их допустит. Шепот заявлял, что она будет всегда бесполезной. Что ее жизнь не будет прежней. Жути испортили ее даже в ее человеческом облике, хоть и не обратили ее.
И если долго о таком думать, она возненавидит существо, спасшее ей жизнь. Он не был виноват, что его господин сбросил ее с крыши. Он не был виноват, что она пришла сюда. И он не был виноват, что Жути напали на ее дом.
Это была не его вина.
Амичия думала о чудище, помогающем ей, как о существе до этого. Но теперь осознала, что у него был пол. И могло быть имя.
Она замерла.
— Как тебя зовут?
Он шел за ней, наступая на пятки, чтобы поймать ее, если она упадет. От ее вопроса он застыл. Он не дышал, долго не моргал, обдумывая ее вопрос.
— Не знаю, — ответил он. — Вряд ли у меня есть имя.
— У тебя должно быть имя, — Амичия указала здоровой рукой на его тело. — Это не всегда был твой облик, если я правильно поняла твой вид. Я видела, как один из моих стал таким, как ты. Так что ты когда-то мог быть таким, как я.
Он сглотнул, глаза расширились, и она увидела белки. Он стал дышать быстро, задыхаясь с каждым словом.
— Я не знаю свое имя. У меня его нет. У меня не было жизни до становления Жутью.
Она сказала что-то не так и вызвала у бедняги шок.
Амичия опустила ладонь на его руку. Они потрясенно посмотрели туда, где она пыталась утешить его.
Его кожа была шершавой. Как наждачная бумага. Она такого еще не ощущала. Даже ящерица была гладкой местами. А тут она словно касалась грубого гранита.
— Мне не нравятся прикосновения, — пробормотал он, все еще глядя на ее ладонь, словно она вонзила кинжал меж его ребер.
О, нет. Она не хотела причинить ему неудобства. Она пыталась утешить его, не помнящего свое имя. Это было важным для личности. Знать свое имя было как знать, кем ты был и откуда.
Она убрала руку от него.
— Прости.
Он все еще смотрел на место, где до этого ее пальцы задевали его кожу.
— И я не знал.
Он не знал, что не любил прикосновения? Амичия не понимала, почему он не помнил этого, но теперь он будто немного вспоминал.
Каждый кусочек знаний о нем и его виде задевал ее душу. Хоть она все еще боялась того, что он мог с ней сделать, он теперь напоминал человека сильнее, чем остальные. Он хотел вспомнить. Она ощущала это глубоко в душе.
— Бернард, — прошептала она, глядя на него. Она хотела, чтобы он пришел в себя из шока, в который погрузился.
Жуть посмотрел на нее большими глазами.
— Что ты сказала?
— Как по мне, ты похож на Бернарда.
— Я ни на что не похож, — ответил он. — Я похож на Жуть, мы все одинаковые. Мы должны так выглядеть, чтобы никто не понял разницы, когда мы нападаем. Мы просто армия чудищ.
— Ты другой, — Амичия сжала костыли и пошла к двери. — И только ты со мной говоришь. Так что ты будешь Бернардом.
Он повторил имя, следуя за ней, тихое слово звучало и звучало, а потом он фыркнул.
— Глупое имя.
— Почему ты так говоришь? Оно означает «медведь», храбрый и крепкий.
— Потому и глупо, — Жуть по имени Бернард пошел впереди нее, повел ее к купальне. — Я не такой как медведь. Я — слабак, который не смог даже биться с другими Жутями.
— Сила не только в физической мощи, — ответила она. — Сила может быть в способности преодолевать трудности. Она может быть в способности находить изъяны в своей душе и исправлять их.
Они шли по коридорам поместья. Теперь она видела здание в свете солнца и понимала, что место было куда красивее. Лучи плясали на позолоте, превращая коридор в луч света. Статуи сияли, белый мрамор был чистым, хотя слуги давно их не протирали.
Ее глаза болели от идеального вида, и Амичия смотрела на свои ноги, а не на вещи вокруг. Но даже пол был красивым. Жилы темного мрамора виднелись в белом как вены живого существа. С каждым шагом она следовала по темным жилкам к тому, что не могла представить.
— Дыши, — сказал Бернард. — Ты перестала дышать, человечек.
