— Ты опять с ним виделась? — произнес Крис ошарашенно.
— Это была случайная встреча, — затараторила волчица. — Столкнулись в кафе у университета.
— И?..
— И все, — села на водительское сиденье. Но замкнутое пространство вновь наполнило легкие запахом демона. Запахом опасности, удовольствия и тайны.
— Что значит "все"?! Когда я просто встречаю кого-то, то мне не требуется кайенский перец.
— Ты мне поможешь или нет? — девушка выскочила на свежий воздух и оставила открытой дверь, пока, придерживая плечом телефон, в багажнике искала запасной комплект одежды.
— Ты больше не втянешь меня в свои авантюры.
— Мы с тобой повязаны одной ниточкой, Крис.
— Да хоть веревочкой, снежинка. Ты понимаешь, что твой отец — мой брат, когда узнает о том, что я тебе помогал, свернет шею?
— Да, — спокойно произнесла. — Но, если я расскажу, что ты брал меня с собой в клуб, и там я встретила демона. Он свернет тебе шею сегодня же.
— Ну, снежинка, — заскрипел зубами. — Я не хочу в этом участвовать. Рассказывай или разбирайся сама.
— Что значит "сама"?! — юная волчица задохнулась от возмущения.
— То и значит, что я не собираюсь прикрывать твою обтянутую задницу. Удачи, — Крис сбросил вызов.
Она еще долго смотрела на погасший экран смартфона, не веря в то, что ей впервые отказали в помощи. Вероломно предали. Оставили без поддержки. Бросили в сложный момент жизни.
— Я тебе это припомню, Крыс! — отложила телефон и распаковывала чистое платье. Осмотревшись, сняла пропитанную ароматом парфюма и запахом кожи демона одежду. — Попроси у меня снова денег, — со злостью одернула полы и застегнула на боку молнию. — О-о-о, — воскликнула радостно, — а мне тоже есть что разболтать дедуле, — злорадно растерла ладони. — Посмотрим, как ты запляшешь… — Ксюша не успела озвучить угрозу, как смартфон в ее руках запиликал. — Что тебе? — спросила грубо, прочитав имя звонившего.
— Если поторопишься, то успеешь домой до того, как все вернутся. Я оставлю мыло в твоей спальне.
— Большое спасибо, Крис! Ты самый-самый лучший! — сменила гнев на милость. — Я знала, что покапризничаешь и поможешь, — лицо девушки светилось улыбкой.
— Угу, — отозвался оборотень. — Но обещай, что это в последний раз.
— Обещаю, — хлопнула крышкой багажника. — Конечно, обещаю. А дома точно никого не будет?
— Точно. Все уехали к Платову в стаю.
— А зачем? — не унималась Ксюша.
— За надом, — рыкнул Крис. — Мне не докладывали.
— Я тебя поняла, не злись, буду минут через двадцать. Предупреди если кто-то вернется.
— Угу, — без энтузиазма отозвался оборотень.
— А ты не так прост, — довольно смеялась волчица. — Мне теперь интересно, что же ты скрываешь.
— Не твоего ума дела, снежинка. Поспеши.
Хоть Ксюшу и учили в первую очередь думать о безопасности окружающих, сегодня она пренебрегла всеми правилами. Алый автомобиль летел по дорогам города, лавируя в плотном потоке послеобеденной пробки. Где-то пролетал на красный, где-то не пропускал пешеходов.
Автомобиль не сбрасывал скорость и в самой Озерной долине, пронесся мимо поселка и притормозил только тогда, когда особняк появился на горизонте.
Она набрала номер:
— Все свободно? — спросила заговорчески.
— Да.
— Отлично, я буду через минуту, уведи охрану, — потянула воздух в автомобиле и полностью открыла окна. — Крис, а что почему ты так подозрительно сговорчив?
— Считаю твою выходку вложением в собственное будущее, — отозвался оборотень. — Но ты обещала, что больше никогда…
— Честно-честно, — ложь давалась юной волчице легко. Тотальный контроль научил ее виртуозно юлить и выкручиваться.
Ворота особняка были заботливо распахнуты, автомобиль нырнул на территорию и, не теряя ни мгновения, Ксения бросилась по ступеням в дом.
Острого слуха волчицы достиг разговор двух женских голосов, откуда-то из сада. Вбежав по лестнице на второй этаж, она пронеслась по коридору до двери своей спальни и ввалилась в комнату.
— Папуль, — выдохнула ошарашенно и отступила, — ты что делаешь в моей комнате? — спросила нервно, но быстро взяла себя в руки, улыбнулась. — Как дела? — не подходила, лелея слабую надежду, что отец не почувствует чужой запах.
— Тебя жду, — оборотень глубоко вдохнул, его лицо скривилось от отвращения, а в глазах загорелся желтоватый отблеск зверя. Мужчина продолжал сидеть на застеленной постели и молчать, ожидая чего-то.
— Зачем? Что-то случилось? — Ксюша кралась вдоль стены.
— Случилось, — произнес тихо. — Оказалось, что дочь врет мне, — сорвался на крик и вскочил.
Он приблизился, обхватил лицо дочери руками, склонился и из его груди донеслось болезненное рычание, от которого мягкие волоски приподнялись на всем теле, а в душе поселилась печаль.
Ксюша дернула головой, зарычала с обидой:
— Если бы ты мне хоть немного доверял, я не стала бы хранить от тебя секреты.
— Ну, конечно, — всплеснул руками оборотень. — Ты лучше осведомлена в устройстве мира. Ты лучше разбираешься в людях и… нелюдях, — выплюнул зло, подразумевая конкретную персону. — Он всего лишь хочет позлить меня. В очередной раз напомнить о долге. Развлечься!
— Он не считает меня ребенком! — выкрикнула юная волчица. — Не смеется надо мной! Не указывает свое место! Не тыкает возрастом! — с каждой фразой притопывала ногой и сильнее сжимала кулачки.
Им не нужно было произносить имени, чтобы понимать о ком разговор.
— И это ты поняла за два вечера?! — выкрикнул отец, расхаживая по комнате, словно загнанный зверь в клетке.
— Предатель, — выкрикнула Ксюша. Она надеялась, что встреча с отцом была случайностью, но теперь полностью уверилась в предательстве Криса. — Ты настоящий Крыс, дядюшка, — выкрикнула громче, чтобы обидчик точно ее услышал. — Я тебя никогда не прощу! Никогда!
— Глупая девчонка, — выдохнул отец. — Он же демон, ты действительно думаешь, что он питает к тебе хоть каплю симпатии?
— Это подло, отец! — просипела с обидой.
Оборотень вскинул брови:
— И в чем же заключается моя подлость?
— В том, что ты скрывал от меня существование демонов, да и неизвестно что еще скрываешь, — всплеснула руками. — А теперь обвиняешь в глупости и недалекости.
— Хватит! Если я так сделал, значит, у меня была на то причина. А ты должна слушать меня, полагаться на мой опыт! Я не желаю тебе зла, — произнес уже мягче.
— Конечно, не желаешь. Если ограничивать свободу и все время понукать моей же глупостью — не считается злом, то я не знаю, что сказать…
— Вот значит, как ты обо мне думаешь, — с лица оборотня слетела воинственность и злость, открывая болезненную гримасу. — Ты больше не выйдешь за территорию особняка. Даже в сопровождении. С завтрашнего дня получать знания будешь самостоятельно, — каждой фразой отдалял от себя дочь. — Телефон, — протянул руку.
— Пожалуйста, — не глядя отшвырнула смартфон. — Хотя бы из комнаты я могу выходить? — уточнила язвительно.
— Не усугубляй, — рыкнул оборотень, с остервенением хлопая дверью.
Юная волчица плотно сжала губы и часто-часто моргала, борясь с одинокими слезинками, стекающими по раскрасневшимся щекам:
— Ненавижу, — зашептала и слезы полились горячими потоками по ее лицу. — Ненавижу, — повторила с еще большей болью, снимая одежду и сбрасывая ее в корзину для грязного белья. — Я не выйду отсюда, — заявила громко. — Проживу следующие сто лет в четырех стенах! — включила воду и шагнула под теплые струи. — Поступлю так, как хочешь ты, папуля! Буду послушной дочерью.
Смыв первую обиду и злость, волчица лежала в постели, планируя извести отца своей покорностью. “Буду исполнительной до тошноты! Что сам пожалеешь, — пронзала белый потолок гневным взглядом. — Еще посмотрим, кто сдастся первым”.
На приглашение к ужину среагировала тут же, и через минуту сидела за столом с неестественно прямой спиной и стеклянным взглядом.
— Ешь.
