— Боязнь замкнутых пространств. Что-то случилось. — Не спрашивая, он приоткрывает окно на дюйм с моей стороны, хотя идет дождь.
В горле пересохло. Я никогда не говорила об этом, даже с бабушкой. Я даже не уверена, что смогу сказать. Но Джексон — моя сыворотка правды.
— Да, — бормочу я. — Кое-что произошло. — Закрываю глаза, чтобы не вспоминать о панике. Стены надвигаются, мои плечи сжаты, голова не может подняться, вокруг темнота.
Он ничего не говорит, и пространство между нами растягивается, как портал, бассейн реальности, в который я могла бы прыгнуть, если бы только осмелилась.
Могу ли я? Быть искренней с кем-то, кто не является членом семьи?
Нет. Смерть моего отца доказала, что нельзя доверять никому, кроме семьи. Но мои губы все равно шевелятся.
— Однажды я застряла в тесном пространстве. Рядом не было никого, кто мог бы помочь, и мне потребовались часы, чтобы выбраться. — Я так сильно сжимаю дверную ручку, что вот-вот оторву ее.
Джексон сжимает мою руку.
— Мне жаль, что это случилось с тобой. Теперь ты в безопасности, детка. У тебя есть собственный выход. Я остановлюсь в любой момент, когда тебе понадобится выйти. Хорошо?
Что-то сжимается в моем солнечном сплетении, когда мучения от этой конкретной травмы пытаются вырваться наружу. Я делаю глубокие вдохи. Ни за что я не собираюсь начинать реветь в машине Джексона Кинга. Будь он проклят за то, что вытянул это из меня.
— Эй. — Он отпускает мою руку и сгибает ее, чтобы надавить на мое солнечное сплетение, как делал в лифте. — Ты в порядке. — Он начинает съезжать на обочину, и я качаю головой.
— Нет. Продолжай ехать. Это не из-за машины, — задыхаюсь я.
— Расскажи мне остальное, — требует он. Его голос тверд, как будто он внезапно пришел в ярость. Из-за чего, я не могу понять.
Я качаю головой.
— Перестань.
— Нет. Скажи мне, или я остановлюсь и помогу тебе, детка.
Я понятия не имела, какая помощь имелась в виду, но не хотела заострять на этом внимание.
— Случилось что-то плохое. Прямо перед тем, — выпаливаю я.
Его рука крепче сжимает руль.
— Не то, о чем ты думаешь. — Понимаю, что он, возможно, подумал о сексуальном насилии или растлении малолетних, потому что его лицо стало абсолютно убийственным.
— Не сексуальное насилие. Я видела убийство.
Убийство. У этого слова есть острый край, который заряжает ограниченное пространство транспортного средства опасностью. Опасность, в которой я нахожусь с той ночи.
— Я должна была спрятаться. А потом, после этого, не могла найти выход. Наверное, шок сбил меня с толку.
Джексон чертыхается.
— Сколько тебе было лет?
— Шестнадцать. — Через год после того, как я взломала «Секьюер» и подумала, что самая умная девушка во вселенной.
Он ослабляет давление на мою грудную клетку и кладет руку мне за голову.
— Спасибо, что рассказала мне.
Я опускаю окно до упора и позволяю дождю хлестать меня по лицу, пряча скатившуюся непрошеную слезу. На самом деле, невероятно, но я чувствую себя легче. Как будто произнесенные слова освободили тьму, которую я заперла в своей груди восемь лет назад. Она покидает меня, правда все еще висит в машине, все еще отрезвляет и угнетает, но уже гораздо менее интенсивно. Я представляю, как ее высасывает в окно, обратно в пропасть. Чем бы ни была та пропасть.
— Я никогда никому не рассказывала, — говорю наконец, мой голос слегка хриплый от сдерживаемых слез.
— Теперь рассказала.
Глубокое чувство комфорта накрывает меня, словно одеялом. Впервые за много лет, с тех пор, как умерла моя мама, я не чувствую, что несу на своих плечах тяжесть всего мира. В одиночестве. Кто-то знает мой секрет, и мир не рухнул.
Во всяком случае, пока.
Может быть, заплачу за это позже. Я откидываю голову на подголовник, охлаждаемая брызгами дождя и успокаиваемая шорохом дворников машины Джексона.
Он останавливается перед моим домом.
— Увидимся завтра.
На мгновение подумываю о том, чтобы снова убежать. Я поступила правильно, отдав Джексону флешку, но если ситуация накалится, если шантажисты собираются позвонить в ФБР, мне было бы лучше уехать из города.
Вот только мысль о том, что не увижу Джексона завтра, слишком ранит. Я толкаю дверь и выхожу.
— Да. Увидимся завтра.
~.~
Джексон
Я ошеломлен своей потребностью защитить Кайли. Мне хочется убить каждого дракона, который когда-либо показывал ей свои зубы. Чтобы исправить то зло, от которого она страдала. Но я, наверное, сошел с ума, потому что, как только прихожу домой, проверяю ее, заходя в базы данных правоохранительных органов и социальной работы по ее имени и номеру социального страхования. Неудивительно, что ничего не нахожу.
Имя и номер страховки, которые она указала в заявлении о приеме на работу, вероятно, были фальсифицированы. Такая девушка как она, хакер ее калибра, обладает способностью создавать правдоподобные фальшивые личности. Она могла обратиться в департамент транспортных средств, в бюро записи актов гражданского состояния. Сила, которой она могла обладать, ошеломляет. И все же она ничего не украла у моих клиентов, когда взломала систему безопасности. Для нее это игра. Она была всего лишь ребенком.
Какова бы ни была ее история, ее жизнь не легка. Ни один подросток, ставший свидетелем убийства, не останется без шрамов в душе.
Кому как не мне знать.
Не удовлетворенный, я клянусь продолжать копать, пока не выясню точно, что случилось с моим маленьким хакером. Но сейчас у меня есть кое-что гораздо более неотложное для исследования. На ноутбуке с отключенной сетью, который держу исключительно для тестирования кода, открываю флэш-накопитель и изучаю вредоносную программу, которой Кайли должна была заразить «Секьюер».
Бессмыслица, поэтому я начинаю мозговой штурм, выясняя, чего добиваются шантажисты.
И жалею, что не позволил Кайли остаться, чтобы мы могли посмотреть на это вместе.
Ладно завтра. В общественном месте, где у меня меньше соблазна прикоснуться к ней. Завтра мы поработаем над этим вместе.
Я не подвергаю сомнению правильность этого ощущения, потому что ничто из того, как Кайли влияет на меня, не имеет смысла.
Только Кайли. Только Кайли имеет для меня смысл.
~.~
Кайли
В домике, который мы сняли рядом с университетом, горит свет. Я выбрала это место, потому что оно модное, а в нескольких минутах ходьбы есть множество ресторанов и магазинов. Я всегда располагаюсь в местах, где легко слиться с толпой.
— Мими? — Я толкаю дверь и затем останавливаюсь. Что-то кажется не так. Волосы у меня на затылке встают дыбом, я оглядываюсь, пытаясь определить, что изменилось.
Кажется, всё по местам.
— Мими? — Вышло резковато, надеюсь, она еще не в постели.
Я оглядываю кухню и вижу на полу нераспакованные пакеты с продуктами. Тревожность возрастает.
Звонит мой телефон. Я достаю его из кармана и смотрю на надпись «номер неопределен». Обычно я бы никогда не ответила, но что-то не в порядке, поэтому провожу пальцем по экрану и прикладываю телефон к уху.
— Алло?
— Ты не следовала нашим инструкциям. — Голос сгенерирован компьютером. Волна гнева пронзает меня.
— К черту ваши инструкции.
— Мы грохнем твою бабушку. Ты должна была сделать то, что тебе сказали.
Холод наполняет мои вены. Я покачиваюсь на ногах.
