Как будто её слова были недостаточно откровенны, она многозначительно вскинула брови. Локи замялся от неловкости. Беспокойство было таким странным на его внушительной фигуре, что Роре захотелось избавить его от этого пристального взгляда.
— Я виновата в его исчезновении, — сказала она.
Джинкс вскинула бровь и фыркнула.
— Очевидно.
От этого намёка у Роры в животе что-то перевернулось.
— Я никогда раньше здесь не была. Я устроила небольшую сцену, и Локи пришёл мне на спасение.
— Это он может, — Джинкс улыбнулась, белые зубы на фоне светло-коричневой кожи. — Старый добрый прекрасный принц.
— Джинкс… — они обменялись взглядами, в которых было гораздо больше смысла, чем в его раздражённом рычании.
Акцент Джинкс был похож на тот, что Рора слышала от Одилара, но не совсем. Гости со всей Каэлиры были редки из-за опасностей путешествия по диким местам, поэтому её общение с иностранцами было ограничено. Чаще всего в своей жизни она видела людей из Локи.
— Первый раз, да? Я Джинкс. На случай, если ты не уловила это из-за его пыхтения и сопения, — она прислонилась к рабочему столу, за ее спиной звякнули банки.
— Я… Роар.
— Мне нравится. Сильно. Смело, — она подмигнула и продолжила: — В следующий раз попробуй сказать это так, чтобы не выглядеть, будто хочешь исчезнуть в ближайшей стене.
Именно этого Рора и хотела сделать. Это было безумием, что она всё ещё здесь. Ей нужно было следить за Кассием. Если она не узнает, что он делает, вся эта рискованная ситуация будет напрасной.
— Я должна идти.
— Чепуха, — сказала Джинкс. — Если это твой первый раз в «Глазе», ты должна получить полноценный опыт. Если ты можешь справиться с хаосом, рынок покажется тебе очень красивым.
«Глаз». По крайней мере, теперь Роре было от чего отталкиваться. И слово «красота» ни на йоту не описывало это место. Рора не могла забыть тот первый взгляд. Молния, застывшая в фонаре. Метели в бутылках. Штормы, которые пугали и завораживали её всю жизнь, уменьшились и стали такими маленькими, что их можно было держать в руке. Это само по себе было бы потрясающе, но скрытое место и суета покупателей и торгующихся владельцев ларьков заставили её почувствовать, что она вошла в новый мир. И это было прямо здесь, в её городе. Долгие годы она терпела неудачу, держась за ручку двери, которая навсегда останется запертой. Она заставила себя принять это, потому что у неё не было выбора. В этом мире было два типа людей: Бурерожденные и все остальные. Но это место… оно всё изменило. Это были обычные люди, бездарные, скупающие магию, как буханки хлеба.
— И вы все… работаете здесь?
Джинкс усмехнулась.
— Мы те, кто держит такие места в рабочем состоянии.
Рора бросила взгляд на Локи, не улавливая суть. Он ответил:
— Мы охотники.
— Охотники?
— Как ты думаешь, кто побеждает эти бури, чтобы богатые и безнравственные могли получить свою дозу власти? Сожги меня, Локи. Ты очень плохо флиртуешь, если ещё даже не разыграл карту охотника за бурями. Это чистое золото.
— Джинкс, — снова предупредил он.
— Погодите… всё это, — Роре было трудно произнести это слово, — всё эта магия здесь… вы сделали это?
— Не всё. Но всё лучшее пришло от нас.
— Так вы оба Бурерожденные? Но вы не военные?
Все Бурерожденные не благородной крови призывались в армию. Без исключений. Она повернулась к Локи и спросила:
— Или ты забыл упомянуть, что ты дворянин?
Может быть, он всё-таки был родственником Кассия.
— Где ты нашёл эту девушку? — спросила Джинкс. — Под камнем? Если бы мы всецело полагались на благородных Бурерожденных в магии, то ничего из этого не существовало бы. Мы бы все оказались в ловушке в наших грязных городах, трещащих по швам от перенаселенности и бедности, слишком боясь уехать и столкнуться с бурями снаружи.
Внезапно у Роры свело живот, и закружилась голова. Пот заструился по её коже. Если она не выйдет на свежий воздух, её стошнит. Она пошатнулась в сторону и слегка споткнулась.
— Роар?
Руки схватили её за плечи, и её ноги восприняли это как разрешение быть ещё менее сговорчивой.
— Ты можешь применять магию бурь? — слова прозвучали невнятно, почти шёпотом.
Головокружение охватило её, и чёрные пятна затмили её зрение.
— Роар, ты меня слышишь? Скажи, в чём дело.
Её рот наполнился слюной, а горло перехватило, когда она попыталась сглотнуть.
— Ты… ты можешь использовать магию бури, и ты не был рождён с ней?
Перед её глазами возникло лицо Локи.
— Ты что-нибудь ела? Прикасалась к чему-нибудь странному на рынке?
Рора не могла вспомнить, ела ли она вообще сегодня что-нибудь, кроме чая, который ей дали от боли.
— Ты можешь…
— Да, — отрезал он, слегка встряхнув её за плечи. — Могу, но не был рождён. А теперь перестань уклоняться от каждого вопроса и скажешь мне, в чём дело?
Наверное, во всём. Или ни в чем. Возможно, ничего из этого не было по-настоящему, и она лежала в постели и просто-напросто видела сон, вызванный травами. Или, может быть, всё чему её учили, всё что, как ей казалось, она знала, было абсолютно неправильным.
— Локи, твоя рука, — сказала Джинкс.
Рора попыталась сфокусировать взгляд, когда мир начал вращаться. Ладонь Локи была большой и шершавой, и по ней размазалось нечто красное. Теперь, когда она подумала об этом, острая боль поглотила её раненую руку.
Рора закрыла глаза, борясь с головокружением, а когда она попыталась открыть их снова, темнота прошептала ей остановиться. Так она и сделала.
Первые племена Каэлиры жили там, где пустыня встречается с морем, на земле под названием Выходи. Благословенные богиней даром заимствовать магию у природы, они были её самыми любимыми детьми. Со временем они возжелали больше и больше магии, едва ли не полностью выкачав её из земли. Жадность была их первым грехом. Гордость станет вторым.
— Исконные мифы Каэлиры.
6
Локи поймал Роар, когда она начала резко падать на пол. Она оказалась легче, чем он ожидал, её тело было маленьким под надетой на неё свободной мантией. Мир погрузился в тишину, стоило ему посмотреть на её измождённое лицо. Он прикоснулся к её щеке в попытке привести её в чувства, и кровь с его руки измазала её кожу. На какое-то время он и забыл о крови.
— Найди Дьюка, — рявкнул он Джинкс, и понёс Роар на плед.
Он закатал слишком большие рукава и отыскал перевязку на предплечье, которая полностью промокла. Небеса, всё это время она истекала кровью? Он мысленно вернулся в момент, когда схватил её за руку перед появлением Джинкс. Она вздрогнула, но он посчитал, что это из-за его острой реакции на её попытки уйти. Неужели из-за него рана вскрылась? Мужчина, которого она так боялась встретить на рынке… сделал это? Ярость вспыхнула огнём, а потом превратилась в холод в его душе.
Он склонился над ней, прислушиваясь к её дыханию. Ласковое веяние тёплого воздуха коснулось его уха, и он резко отдёрнулся, сглатывая. Бинты. Ему надо остановить кровотечение. Он поискал упаковку медикаментов, которые они обычно брали на ловлю. У Дьюка было больше всего познаний в медицине, чем у кого-либо в группе, но Локи был более чем способен сделать всё сам. Он вернулся к Роар с кипой средств — бинты, мазь, которую Джинс делала из каких-то магических трав, полная фляжка воды. Он снял окровавленные полосы ткани, и его желудок свело. Рана была глубокой. Один из швов разошёлся.
Он прижал к ране новую повязку, и через несколько минут кровь стала проступать. Он выругался. Порывшись в медикаментах, он отыскал растение, зовущееся «бойцовый мох», которое впитывало кровь как губка. Согласно легенде, оно росло на древних полях сражений, где кровь старых богов пропитала землю. Но именно этот куст был выращен самой Джинкс буквально за час. Хорошо иметь земную ведьму в команде.
