— Я не хотела ставить тебя в неловкое положение, — сказала я. — Что ты можешь мне сказать?
Она снова обратила свое внимание на мои волосы, ее пальцы без усилий теребили ниточки. — Он должен съедать по крайней мере одного человека каждый год, иначе умрет.
— Только одного? Зачем забирать так много из нас и почему только каждые девять лет, если им нужен был один каждый год? Почему бы каждый год не забирать с Атоса по одному человеку, чтобы умилостивить зверя?
— Это должен быть доброволец, — сказала она. — Человек должен войти в лабиринт добровольно.
Мои глаза расширились. Райвин попросил добровольцев. Клейтон вмешался сам. Никто его не заставлял.
— Тогда зачем заставлять нас смотреть? Другой трибьют ни за что не рискнул бы войти в этот лабиринт теперь, когда они видели, что случилось с Клейтоном.
— Ты бы удивилась, узнав, на что способен человек после многих лет жизни здесь. — мрачно ответила она. — Каждый год кто-нибудь обязательно становится волонтером. Король позаботится о том, чтобы это произошло.
— Я не понимаю. Никто не сделал бы этого после того, как увидел, на что способно это существо. — Я покачала головой, совершенно сбитая с толку тем, что услышала. Все это не имело смысла.
— Зверь служит двум целям. Это наказание для любого, кто перечит королю, но это также билет отсюда. Портал в центре, он настоящий.
Она возобновила свою работу.
— Они рассчитывают на отчаяние. — Я сглотнула. — Что именно они собираются с нами сделать, пока мы здесь?
Она наклонилась ближе, опустив лицо, чтобы иметь возможность прошептать. — Здесь есть все, чего пожелает твое сердце, кроме твоего дома. Роскошь может только долго маскировать тоску по дому. Людям здесь не место. Они это чувствуют. Желание сбежать взывает к ним до глубины души.
Я слышала, как стучит мое сердце в ушах. Она не сказала этого прямо, но я могла уловить, о чем она умолчала. Людям здесь не место. — Ты знаешь обо мне. О моем отце?
— Слухи распространяются быстро, принцесса. — Она выпрямилась, возвращаясь к своему занятию.
— Что именно ты слышала? — Спросила я.
Она закончила заплетать косу, затем убрала руки с моей головы. — Я слышала, кем был твой отец, но ты не вампир. Если бы это было так, ты бы уже справилась с этой тягой.
Я нахмурила брови, обдумывая ее слова. Возможно, я вообразила, что она отнесла меня к другой категории, чем человеческие трибуты. Если я не была наполовину вампиром, кем еще я могла быть? Может быть, я была просто человеком. Эта мысль должна была меня утешить, но я чувствовала странную неудовлетворенность от этой мысли.
Отработанными движениями она добавила румянца моим щекам и подводки для глаз. — Тебе следует перестать беспокоиться о вещах, которые ты не можешь контролировать, и сосредоточиться на выживании. Если королю понравится, что ты рядом, ты могла бы прожить здесь долгую и счастливую жизнь.
— У меня нет никакого интереса провести остаток своей жизни с Королем фейри. — ответила я.
Она убрала косметику в маленький ящичек. — Когда я была маленькой, принц Гадюк пытался убить королевского монстра. Он был уверен, что зверь каким-то образом является ключом к свержению самого короля.
— Неужели? — Я выпрямилась, чувствуя, как в моей груди осторожно зарождается надежда. Был ли монстр тем ответом, который я искала?
— Мы никогда не узнаем. Принц был не первым, кто пытался убить существо, но он подобрался ближе, чем кто-либо другой. Мы все думали, что он действительно может это сделать. Никто не пробовал того, что пробовал он. Я помню, как наблюдала за ним, затаив дыхание, когда он оставлял за собой этот ниточной след. Такой оптимистичный мальчик, что думал, что ему понадобится этот след, чтобы найти выход. Он действительно думал, что сможет это сделать… — Она вздохнула. — Но даже с помощью ближайшего окружения короля этого было недостаточно. Зверя нельзя убить. У принца не было ни единого шанса.
Она глубоко вздохнула, затем на мгновение закрыла глаза, словно вспоминая. Когда она открыла глаза, то смотрела очень далеко. — Король уничтожил все их королевство на следующий день, затем он не остановился, пока не взял под контроль все остальные Дворы фейри.
Я позволила ее словам осмыслиться, добавив их к тем небольшим знаниям, которые у меня были о Короле фейри. Всю мою жизнь он контролировал всех фейри, Вампиров и Оборотней. Он всегда был единственным, кто правил Коносом и Телосом. Только драконы-оборотни были вне его досягаемости.
Я никогда не задумывалась о том, как это произошло, или о том факте, что те, кем он правил, возможно, не хотели находиться под его контролем.
— Они сопротивлялись, не так ли? — Спросила я. — Другие Королевства фейри, оборотни и вампиры.
— Вампирам было все равно. Они легко присягнули на верность. Остальные… — она покачала головой. — Это были столетия войн. Самое кровавое время в нашей истории.
Каким-то образом знание того, что оборотни и другие Дворы Фейри не хотели находиться под властью нынешнего короля, вселило в меня надежду. Знал ли об этом мой отец? Не поэтому ли он думал, что у него будет шанс победить, если драконы будут на нашей стороне? Если удастся убедить другие дворы помочь нам, сможем ли мы, наконец, победить короля?
У меня скрутило живот. Что, если они этого не знали? Я должна была выбраться отсюда и передать эту информацию Атосу. Этого могло быть достаточно, чтобы все изменить.
10
Ара
Нория привела меня во внутренний двор в центре дома. Он был окружен двухэтажными колоннадами, их дорические колонны были выкрашены в ярко-алый цвет. Бумажные фонарики в драгоценных тонах свисали на веревочках по всему открытому пространству, освещая вечер веселыми красками, которые напомнили мне о доме.
Это было до боли похоже на то, как устраивались вечеринки на Афоне. Похоже на вечеринку, которую мы устроили в честь делегации. Событие, к которому следовало относиться как ко времени траура, превратилось в праздничную сцену. Как будто мы были счастливы передать наших людей Коносу.
Разве я не сделала то же самое? Это
