— Да? — чопорным голосом ответила она. — Что вам угодно?
Мне было угодно знать, к чему весь маскарад. Впрочем, догадаться несложно: Илона нюхом учуяла аристократическую душонку и желала показать себя во всей красе.
— Вокруг все-таки деревня, — я срочно придумывала, как объяснить свой интерес. — Домашняя птица, собаки, кошки…
— И? — сквозь налет лоска пробилась настоящая Ласка.
— Платье подберите. Оно волочится по земле.
— И?!
— И по отходам жизнедеятельности пернатых и млекопитающих.
Умничать не стоило. Я ее только раззадорила, и превратилась то ли в беспощадного врага, то ли в подлую конкурентку.
— Не вам советовать мне, как вести себя в обществе приличных людей, — прошипела она, отряхивая подол.
Ну ладно, не мое дело так не мое. Зато я имела полное моральное право напомнить: где-то в пригороде Рена обитает семья госпожи Илоны: муж и пара детишек.
— Завидуйте молча!
А вот это было непонятно. Совсем.
Увы, спровоцировать ее на откровенность я не успела.
— Утку сожрала лиса, — шепот Медора прервал нашу занимательную беседу. — Развелось их… Вчера в кабаке мужики жаловались, что зверье совсем осмелело. По хлевам шастает, как у себя дома, на людей бросается.
— Э? — честно, порой я вроде и слышала практикантов, но не понимала сути их речей.
— Перья где? — Ласка позабыла обо мне и уставилась на подошедшего Вепря. — Снова не вернул, Хряк?!
— Не переживай, я быстро учусь на ошибках. Перья, лапы и клюв в кустах на опушке.
— Э?! — мой взгляд наткнулся на старосту поселка, вышагивавшего по улице со свирепым выражением лица, и вопросы отпали сами собой. — Это хорошо, — поспешила исправиться. — То есть плохо. Очень плохо! Еще раз попадетесь!..
Надеюсь, прозвучало достаточно понятливо.
К сожалению, господин Южин из Оленей навестил нас не из-за утиного жаркого, хотя без огня, насколько я поняла, не обошлось…
* * *
Мела вернулась поздней ночью. Зажгла какую-то магическую штуковину вроде светляка, принялась вытаскивать из-за шкафа мою котомку. Сначала я решила, мне это снится. Но она тряхнула меня за плечо и реальность определилась.
— Собирайся, Тая. Утром ты уезжаешь.
— С какой стати? — прохрипела я, неохотно вылезая из кровати. — А контракт? Мелкий шрифт хорошо читался. Уберусь раньше положенного срока — не получу ни шиша.
— Я сделаю тебе портал в Ольшань и дам денег на дорогу домой.
Оп-па! Это что-то новенькое.
— Дракон тебе больше не нужен? — надеюсь, иронии в моем голосе было больше, чем яда.
Она нахмурилась.
— Найду другой способ до него достучаться. Брось, — прозвучало устало. — Я, конечно, не подарок, но втягивать тебя в настоящие проблемы не собиралась.
То есть использовать меня в качестве приманки на Барра допустимо, а как запахло жареным, сразу надо идти на попятную? Ну-ну.
— Восемнадцать монет — и я уберусь отсюда хоть пешком.
— Ты в своем репертуаре, — хмыкнула колдунья. — Сама знаешь, мне таких денег не достать.
— Академия платит хорошо. Но не тебе, правда?
Ее глаза вспыхнули и погасли.
— Собирайся, — повторила она. — Никакое золото этого не стоит.
— Чего — этого?!! — порой Мела раздражала неимоверно. — Обычно люди начинают разговор с разъяснений, а не с непонятных намеков! Тебя вызвали опознать какой-то труп, знаю! Что дальше?
— Не опознать, а определить родственные связи покойного с помощью магии, — педантично уточнила колдунья, заставив меня окончательно потерять терпение.
Она правильно истолковала мой бешеный взгляд. Присела на свою постель, скрестила руки на груди, понизила голос… И выдала кучу новостей. Неприятных. Тревожных. Наталкивающих на серьезные размышления и порождающих опасения.
Самая хорошая из них заключалась в том, что пропавший в день прибытия извозчик нашелся. Он был жив, относительно здоров, более-менее в здравом уме. Впрочем, насчет последнего я откровенно сомневалась.
Мужчина обнаружился в Тресковнике — деревеньке к юго-западу от Трясогузок, в которую нам предстояло переместиться на следующей неделе. Его одежда превратилась в лохмотья, тело покрывали глубокие царапины, волосы сбились в грязный колтун и воняли гарью.
Он понятия не имел, что, где и когда с ним произошло. Помнил, что вез багаж и четверку практикантов. По его словам, почти у селения молодая дура устроила кошмарное представление, желая остановиться и поймать какую-то бабочку. Пришлось послушать ее, хотя до «базы» оставалось всего ничего. Приезжие разбежались кто куда, возница прикорнул… И пришел в себя посреди Тресковника.
О его участи Мела узнала случайно. Этому событию не придали значения. Никто не верил в рассказ извозчика. Староста Трясогузок без обиняков заявил, что Лопар из Кротов — тот еще пьянчуга и бабник. Мало ли что могло с ним приключиться. Тем более, на краю поселка жила бабка, варившая лучший самогон в округе. Понятно, куда он отлучился. Небось наклюкался так, что позабыл собственное имя.
— Бабка что, и опиумом приторговывает? — засомневалась в этой теории я. — Как по мне, хмель выветривается быстро. Или у нее товар, так сказать, эксклюзивный? С добавками химии и ароматами магии?
— Ты о брюхокрылах? — как всегда, Мела была свято уверена, что я знаю, о чем говорю. — Вряд ли. Королевский брюхокрыл — очень редкий эндемичный вид. В древности шаманы использовали его как дурманящее и галлюциногенное средство, но сейчас живой экземпляр в десятки раз ценнее, чем настойка с засушенным насекомым. Да и трудно представить бабку, бегающую с сачком по лугам. Нет, извозчик — это другое… Может, он даже связан со вчерашним…
— Со вчерашним чем?!
— С убийством.
Как выяснилось, к колдунье приходили потому, что один из местных жителей обнаружил на своей ниве человеческие останки. Поскольку в здешних местах маги — явление пусть и неприятное, однако привычное, люди знали: магия способна на многое. Например, указать на родственников покойного.
А еще Меле предлагалось сознаться в том, что некий эксперимент закончился летальным исходом.
Ее привели на зеленое поле ржи, располагавшееся на приличном расстоянии от селения. Показали выгоревшую плешь с несколькими костями и черепом. Спросили, что могло привести к подобному исходу.
«Магия», — наверняка ожидали услышать господа доморощенные следователи и обвинители.
— Дракон, — ответила она.
Потом по собственному почину нарисовала заклинание поиска родственных связей и пару часов кряду доказывала, что не обманывает: присутствующие действительно смотрят на кого-то из семьи старосты.
Южин сходил домой и увидел, что жена и дочери живы-здоровы. Проведал братьев, женатого сына, даже не поленился вспомнить о двоюродных и троюродных тетках.
Набросился на Мелу с обвинениями: дескать, сама виновата, а теперь городит чушь, чтобы всех запутать.
Затем умолк, будто что-то вспомнив. Убрался почти бегом, а когда вернулся, на нем лица не было.
— Страшная сила! — бочком обошел заклятье. — В пору моей юности шел слух, что соседский Ораш приходится мне братом. Вот и узнали точно…
Ораша, принадлежавшего к роду Лошадей, жена не видела с самого утра. Он ушел на полчаса, чтобы накосить кроликам свежей травы, и не вернулся даже к обеду. Женщина не слишком волновалась — как и в случае извозчика, списала задержку на бабку с самогоном.
К вечеру прибыли сыскари. Опросили заинтересованных лиц, достали колдунью недвусмысленными намеками, собрали кости и отправили «в город на проверку». Версию о происках подопечных Академии сочли не слишком достоверной, но пообещали «вернуться и разобраться».
— Пусть разбираются, — зевнула я. — Стой! Хочешь сказать, Барр где-то рядом?!!
— Нет.
Мне пришлось несколько раз прокрутить в голове услышанное, однако ясности не прибавилось.
— Ты сказала, виноват дракон.
— Да.
— То есть он ищет меня?!
— Нет.
Я горжусь своим терпением. Годы скитаний хорошо его натренировали. Вывести меня из себя не так просто, как может показаться. Да, порой я несдержанная на язык и в мыслях превращаю неприятного собеседника в котлету. Бывает. Должна же быть какая-то отдушина?
