стороне, ведь я часто карабкался на ту единственную гору, по которой всегда проходила незримая граница между миром темных и обычных людей, и смотрел сюда, прямо на этот дворец.
Это обычный человеческий глаз ни за что не разглядит здание на таком большом расстоянии, ведь между этим княжеством и владениями темных не одна сотня, а, быть может, и тысяча миль. Но я никогда не был человеком с обычными глазами. Да и не только глазами.
Да и весь фокус фактически состоял в том, что это княжество последнее на этой стороне, дальше только якобы бескрайняя степь, которая и упиралась в ту самую гору, на которой я с раннего детства организовал свой наблюдательный пункт.
И крайне непонятным для меня всегда было то, что эти мелкие богатые людишки додумались сотворить столько вещей для всеобщего комфорта, а также чтобы потешить собственное тщеславие, но ни на один миг никто из них не задумался о том, чтобы развивать армию, укреплять стены, поддерживать надежные союзы с соседями, чтобы в случае войны было кому прийти на помощь.
Но нет. Дед Чедвика Чейза только собственным эгом был занят, за что боги его и покарали в итоге. Практически не пожил в столь желанных стенах.
А внук его и того глупее, затеял заговор, переворот после недавнего переворота. А-хах, было бы очень смешно, если бы не было так печально.
Люди измельчали. По крайней мере, многие из них. И порой, глядя на таких, как лорд Чейз, я думаю, что мой темный наставник не был так уже не прав, когда говорил, что при захвате темными людских территорий, они получат по заслугам, потому что их прогнившие извращенные души давно охотнее смотрят на тьму, нежели заставляют направлять себя к свету.
Но стоит вспомнить Амелию Уиттел, как сразу начинаешь сомневаться, а так ли оно на самом деле?
Она очень светлая по своей природе, она как хрупкая радуга в дождливый день. Я с самого первого взгляда на нее знал это, ведь заглянуть в людскую душу для меня никогда не составляло труда, и мне даже не нужно было для этого прибегать к магии и звездам, как обычно поступал Гарриет.
И по его словам я должен буду пожертвовать ею ради всеобщего блага!?
И где справедливость?
Пока что я испытывал куда большее желание сделать наоборот, чтобы весь проклятый мир пожертвовал собою ради жизни одной светлой души.
Ее отец, кстати, тоже хороший человек, и он сразу понял, что грозит его дочери.
Не знал, он никак не мог знать о ритуале, который мне нужен, нет. Но почувствовал, интуитивно почувствовал, что что-то не так, что-то не чисто. И отказал.
Я ведь, признаться, даже был рад, услышав его ответ. Был рад одно мгновение. А потом мною снова завладел прагматичный темный я, который понимал, что девушка нужна.
Ох, от женщин слишком много хлопот, правильно говорил мой наставник. Он, наверное, на том свете сейчас удивленно ухмыляется, от того, что я наконец-то начал признавать правоту его слов.
Будь он здесь, я даже знаю, что бы он сказал.
— Лорриель, ты так долго противился своей сущности, а все ради чего? Чтобы прийти к ней, — довольный собой, он бы улыбнулся, скрестил руки на груди и продолжил. — Зря ты меня убил, ты всего лишь вырвался из внешних границ нашего мира, но сам мир остался в тебе по праву рождения.
— Ваше императорское величество, — ко мне подскочил один из членов тайной стражи.
— Да? — тяжело вздохнув, ответил ему.
Никогда не дадут остаться наедине с самим собой.
— Девушка, леди Амелия, ее нигде нет, — растерянно доложил он.
Ну началось…
20
Сказать по правде, я несколько устал ото всего вокруг происходящего, и Амелия стала последней каплей. Очень захотелось послать все в преисподнюю к Безымянному Богу и вернуться в горы, снова пожить отшельником, где меня и нашел Гарриет, столь фанатично следовавший заверениям своих любимых звезд.
Но нельзя. Каша во всю заварилась, и если я сбежал на этом моменте, то котелок взорвался бы даже без помощи темных.
И тогда я выдохнул, принял свое обычное беспристрастное выражение лица и заговорил с растерянным стражником.
— Ее слугу допросили?
— Да, ваше императорское величество, он ничего не знает. Клялся и божился, что его госпожа вышла прогуляться по дворцу, как она частенько это делает, — обеспокоенно ответил стражник.
Он сильно нервничал. Еще бы, второй раз девица, которая должна быть у него и его команды под особым надзором, таинственным образом исчезла, и никто не смог ее найти.
Но в этот раз я готов был биться об заклад, что дело не в очередном подслушанном заговоре, новые мятежники еще не созрели до активных действий, я точно это знал.
— Говоришь, леди Амелия часто бродит в одиночестве по дворцу? И куда именно она любит заглядывать? — эта информация показалась мне полезной, интуитивно я ощутил, что разгадка рядом.
— Так точно, — кивнул стражник, — она гуляет в основном по крылу, в котором расположены ее покои, любит заходить в библиотеку на втором этаже, подолгу сидит в небольшой беседке во внутреннем дворике, вход в который проходит тут же внизу. Леди Амелия не делала никогда ничего подозрительного, и у меня сложилось впечатление, что ей самой рисковать больше не хотелось, но все-таки она потерялась.
— Расслабила вашу бдительность девчонка своим постоянством, и все, — сурово ответил я ему.
На что стражник лишь поджал губы и виновато опустил глаза вниз.
К сожалению, тех, с кем я начал завоевывать свободные княжества людей, нельзя было приставить присматривать за Амелией, а они бы ее точно не упустили из виду, вот только мне пришлось бы постоянно не упускать их самих из виду, так как понятия чести и чужой женщины им не были знакомы.
— Продолжайте поиски, а вечером жду всю вашу команду у себя, вы второй раз не справились с единственной наложенной на вас задачей, — отдал приказ и оставил стражника наедине со своими мыслями.
