коридору, и когда поднималась по лестнице, и даже на площадке, а потом я увидела его. То есть не просто его, а его без рубашки. Страж Лесар изволили тренироваться и по такому случаю оголили торс.
Нет, мне, конечно, плевать, но… Девочки, что это был за торс! Одни сплошные мышцы и каждая на своем месте! Хоть анатомическую модель с него пиши. А как он двигался! Казалось, блондин только изредка касается каменного пола ногами, а большую часть проводит в воздухе, совершая немыслимые взмахи светящейся светло-голубым штуковиной. Ну чисто джедай! Да прибудет с тобой сила, брат! И это при том, что за спиной стража не было крыльев.
Я невольно залюбовалась. Нет, он меня нисколечко не трогал как мужчина, просто… просто красиво было и вообще… Неудобно мешать челов… арсу.
Заметил Лесар меня сам.
— Приветствую, Инния, — произнес он, выключив свой «лазерный клинок».
Любопытная штуковина. Надо бы подробнее о ней узнать. Вдруг мне тоже такую дадут. А что? Я бы хотела.
К моему огорчению страж подошел к лежащей рядом одежде и надел рубашку, а поверх нее еще и куртку. Причудливые застежки соединял мучительно медленно и ухмылялся, наверняка, глядя на сожаление, написанное на моем лице. Эх, покерфейс не мой конек, мне ему еще учиться и учиться.
— Доброе утро, страж Лесар, — ответила я, чтобы хоть как-то скрыть неудобную ситуацию.
— Полетаем сначала, — ответил он. — А там, глядишь, поймем, доброе утро или не очень.
Кажется, мне сейчас заявили, что легко не будет. Вернее, что Женьке Бурмистровой слабо научиться парить аки птица!
— Полетаем, — кивнула я.
— Дамы вперед, — улыбнулся Лесар. — Прошу, леди!
Подначивает! Наверняка какую-то гадость замыслил.
Пусть видит, что я не сдаюсь и ни в чем ему не уступаю!
Подойдя к самому краю, я раскинула руки и, привычно оттолкнувшись, взмыла в небеса. Красная окантовка оперения сияла на солнце, ветер дул в лицо, а воздух был наполнен снежной свежестью. Мне казалось, что это идеальный полет. А я грациозная, быстрая и смелая птичка.
Да-да! Я даже посмотрела вниз, где на площадке все еще стоял страж, и усмехнулась. Пусть… Пусть смотрит, как в самый короткий срок недостраж превратился из подбитого кукурузника в истребителя.
Радость переполняла.
— Йу-у-у-у-у-уху-у-у-у-у-у! — крикнула я и добавила скорости, интенсивнее замахав крыльями.
Гадкий утенок сегодня превратился в прекрасного лебедя. Именно так я считала. Минуту или две…
А потом один блондинистый нервомотатель все испортил. Он омрачил и радость полета, и удовлетворение от своих достижений. Он… Он на святое покусился — на лебедя! Фактически одним взмахом крыльев превратив прекрасную птицу снова в гадкого утенка.
Страж не подходил к краю и не отталкивался, Лесар без видимых усилий всего раз взмахнул мощными крыльями и свечкой ушел в небо. Всего пара секунд ему понадобилась, чтобы оказаться выше меня. Он смотрел вниз и ухмылялся.
Падать с небес на землю обидно до чертиков, скажу я вам! И это… страшно!.. Как только я засмотрелась на глумливую физиономию наставника, тут же забыла, что дополнительными перьевыми конечностями махать надо, и камнем полетела вниз, на дно ущелья утыканного острыми пиками скал. Магия тоже была забыта. Возможно поэтому крылья вообще исчезли, страх сковал тело и, наверное, мозг, потому что думалось с трудом. Вернее, в голове поселилась одна мысль, она пульсировала и не давала сосредоточиться.
«Это фиаско, братан!» — прокручивалось и снова прокручивалось, словно заезженная пластинка. Почему фиаско? Что за нелепый братан? Кто он такой? И все это в последние моменты моей жизни! Вот бы потерять сознание…
И я почти уговорила себя его потерять. Причем, в рекордное, учитывая скорость падения, время, но тут снова кое-что произошло.
— Инни-и-и… — заорал Лесар.
И уже через мгновение мы висели между небом и землей, наставник держал меня на руках, прижимая к собственной груди. И могу поклясться, его сердце бухало почти так же испуганно громко, как и мое.
— Поставь меня куда-нибудь! — разозлилась я на себя, но выместила злость на спасителе.
Так, чисто по-женски поступают все дамы, попавшие в затруднительную ситуацию. Этот факт, он как аксиома, основан на инстинктах, выработанных веками, и никак не зависит от умственной составляющей влипшего в неприятности субъекта. Закон природы, ничего не поделать.
Очевидно, Лесар об этом знал. Ну, или чувствовал, потому что ответил:
— Не за что, милая. Обращайся, — и улыбнулся так, что внутри все расслабилось и потеплело.
— Ругать будешь? — уже без тени страха спросила у стража.
— А смысл есть?
Я прислушалась к себе, оценила потенциальные риски и ответила со всей искренностью и прямотой:
— Неа.
— То-то и оно, — вздохнул начальник и лениво замахал крыльями. — Потерпи немного, сейчас найдем место для посадки.
Потерпи… И когда это мы успели на «ты» перейти?
Место нашлось неподалеку. Вообще-то, это была не площадка, а небольшой уступ, на котором мы оба помещались, только если слипнемся, как два пельменя в дефективной морозилке.
Я стояла, прислонившись спиной к скале — единственной опоре в нашем положении, а Лесар… Он прижимался ко мне всем телом, чтобы удержать равновесие, ибо находился на самом краю, чем, признаться, смущал до крайности. А его руки? Его руки крепко сжимали мои бедра, а дыхание стража касалось моих волос, щек, шеи и будоражило, заставляло отвлечься от действительности и окунуться в мир фантазий, грез и иллюзий. И это было бы вполне хорошо, если бы не было так плохо! Какие грезы с бабником? Какие иллюзии? А уж о фривольных фантазиях я и упоминать не хочу! Женька, очнись! Это же почти Стас только с крыльями и красивее!
Внутренний диалог помог мало, потому что мне нравилась, да, очень нравилась наша близость, и все же я нашла в себе силы.
— Руки убрал! — прошипела я.
— Но тогда я упаду и разобьюсь о скалы внизу, — ответил Лесар, при этом состроил такую милую и невинную рожицу, что я действительно почувствовала себя без пяти минут убийцей. — Моя жертва останется на твоей совести.
Не на ту напал, ловелас крылатый!
— Моя совесть и не такое выдержит! — прищурилась я. — И что-то мне подсказывает, что ты выживешь. Руки убрал, быстро!
— Не забудь сконцентрироваться и помни про магию. Всегда, — зачем-то сказал страж.
Да, сначала я и правда не поняла зачем, но потом…
Страж резко отпустил мои бедра, пошатнулся, нелепо взмахнул руками и свалился вниз.
Нет, в первую секунду я решила, что по этому фигляру Станиславский плачет, но крылья за его спиной хоть и появились, да так и не распахнулись. Вот же недоразумение белобрысое на мою голову!
— Маши ими! Маши!
