переменчив, и люди переменчивы.
– Никогда! Клянусь, я… я всегда буду вам благодарна!
Дуэса собирала маятник почти не глядя, словно делала это тысячу раз. Но перед тем, как зарядить капсулу, она сжала её в руке и закрыла глаза.
– Выйди, прошу тебя. Это ненадолго. Ты еще сама не представляешь, как ты сильна. Твоя морт сбивает тонкую настройку, одна я справлюсь быстрее.
– Хорошо, – подчинилась Фог без возражений. Дуэса водила ладонью над картой, изредка касаясь мирцитовых инкрустаций кончиками длинных ногтей. – Я пойду и умоюсь. Лицо щиплет.
Дуэса улыбнулась
– О, это от соли.
Снаружи действительно стало полегче. Наскоро ополоснув лицо, Фог легла на траву и закатала хисту до колен. Хотелось ещё скинуть сандалии, но Дуэса могла выйти в любой момент. Подсохшие стебельки царапали шею и затылок. Облака в небе летели с ужасающей скоростью и словно бы необычайно низко; казалось, ещё немного – и они зацепят шпили цеха. Ветер перебирал ветви эрисей, настолько старых, что они уже даже не цвели по весне.
«Алаойш был куда старше этих деревьев, – вдруг подумала Фогарта, щурясь на солнце, мелькающее в разрывах облаков. – Интересно, он цвёл… любил? Дуэса такая красивая, но она ему не нравилась. Или он любил кого-то ещё и был верен той, единственной? А ей не говорил, потому что знал, что скоро будет сброс… Получается, если так, то для меня хорошо, что он стал эстрой, потому что теперь он может полюбить меня?»
Фог села так резко, что в висках застучали молоточки.
– Нет, – хрипло прошептала она. – Мне не нужен чужой эстра и его любовь. Я хочу вернуть Алаойша. Я его верну.
Морт вокруг беседки рассеялась.
– Готово, – прозвучал негромкий голос Дуэсы. Она стояла на ступенях, бледная, с потемневшими глазами. – Иди сюда, я покажу тебе на карте.
Чувствуя, как у нее разгораются щеки, Фог одернула хисту, вскочила и побежала к ступеням. Дуэса отступила, пропуская ее внутрь.
– Он на юге, Фогарта. Где-то в Земле злых чудес, – произнесла Дуэса ровно, избегая взгляда глаза в глаза. – Ничего удивительного, ведь морт всегда притягивает эстру туда, где он нужен…
– Так вот почему у меня поиск не получался, – выдохнула с облегчением Фог. – Там же хаотические скопления морт, любые манипуляции затруднены… Ой, простите, я вас перебила, кажется…
– Ничего, – улыбнулась Дуэса и успокаивающе погладила её по руке. – Ты хорошо держишься. Времени, увы, уже почти не осталось – впрочем, я знаю, как помочь тебе. На закате от Серебряного Шпиля отлетает грузовой дирижабль. Капитан – мой хороший друг по имени Сидше Джай-рон. Подойдёшь и к нему и скажешь, что ты от меня. Ах, вот ещё это кольцо покажешь, – добавила Дуэса, медленно снимая с пальца перстень с голубым камнем. – Сидше отвезёт тебя до города Шуду. А оттуда – девять дней пути до того места, на которое указал маятник.
Дуэса поскребла ногтем по карте, делая отметку. Фог сощурилась, всматриваясь.
– Что здесь?
– Пустоши, – пожала плечами красавица. – Но рядом есть город. Смотри – вот тут.
– Дабур? – нахмурилась Фог. Название было знакомым. Совсем недавно Дёран говорил что-то о Дабуре – вспомнить бы, что… Нечто плохое – это точно.
– Да. Попробуй поспрашивать там. На Юге мы бываем редко, потому что морт там словно сошла с ума. Значит, появление одного из нас, даже эстры, не останется незамеченным. А я пока попробую помочь тебе отсюда. Скажу старшим, что вы вдвоем с Алайошем отправились в путешествие. И заказы твои раздам – это же они у тебя в сундуке, да?
– Ох, Дуэса, спасибо вам! – Фог поклонилась так низко, что едва не стукнулась лбом об пол. – Я вас никогда не забуду, обещаю! Почему вы всё это делаете?
Уголки губ у Дуэсы дёрнулись.
– Наверно, потому, что я тоже люблю Алайоша. Не так, как ты.
– Тогда вы меня понимаете, – улыбнулась Фогарта так, как в последний раз улыбалась только с Алишем. – Вы удивительная. Простите, что я не верила вам!
Дуэса опустила взгляд.
– Беги уже, девочка моя. До Серебряного Шпиля ещё добраться надо, да и капитана ты наверняка не сразу найдёшь. Что ж, удачи тебе!
Фог вновь поклонилась и принялась собираться. В душе у неё словно птицы пели, и оттого всё получалось легко. Даже сундук слушался малейшей мысли и больше не таранил ни углы, ни кусты… Только одно вызывало смутное, невнятное беспокойство.
Леденцовая сладость исчезла, а на языке был привкус меди и соли. И Дуэса больше не улыбалась.
Дирижабль покорил Фог с первого взгляда.
Он был огромным – наверное, с Торговую палату величиной, а может, и больше. Баллон, обшитый тонкими листами металла, переливался на солнце всеми оттенками синего и голубого. Гондолу словно только вчера выкрасили в белый – ни пятнышка, ни потёртости, ни даже царапинки на трапе. Матово-серебристые лопасти замерли в обманчиво безопасной неподвижности, но легко представлялось, как они с пугающе-низким звуком взрезают упругий воздух, направляя колоссальный механизм в согласии с желанием капитана.
Но прекрасней всего были потоки морт.
Сердце дирижабля – двигатель; пока он спал, и потоки энергии медленно текли по проводящим серебряным
