отмыла свои белые волосы и плотно перебинтовала порезы на руке.
После завтрака я отправилась гулять в саду Академии вместе с Шоном. Мы устроились под яблоней. Я тихонько привалилась к плечу брата. Несколько минут мы сидели молча, а затем я спросила, стараясь сделать невинные и наивные глаза:
— Шон, а что ты тогда говорил про Фиррема? В доме господина Стэндиша. Он ищет браслет нашей матери?
Юноша вздрогнул, его лицо окаменело.
— Не бери в голову, Шиясса, – уверенно сказал он. – Фиррем ничего не получит и ничего нам не сделает.
— Но куда делся мамин браслет, разве не он сам его забрал? – спросила я.
Шон нахмурился и ответил:
— Я не знаю, Шия. Я всегда думал ,что маме просто очень нравится этот браслет. Тебе не стоит переживать об этом. Мы сами разберемся.
Я кивнула и прикрыла глаза.
Ага, как же, разберутся. Жди с моря погоды... Нет, придется вытаскивать нас из этой переделки тоже. Я зевнула и пробурчала:
— Если этот браслет был так важен, возможно, о нем что-то знает эльфийка, которую мы спасли вчера.
Шон удивленно посмотрел на меня, но задумался. А затем осторожно спросил:
— Почему тебя это вдруг заинтересовало, Шиясса?
Ответить я не успела. На мои ноги упала тень. Я подняла взгляд. Рядом стоял тот самый горбоносый, который задирал нас в первый день. Его имя я запомнила. Юный герцог Хьюго Ильрем собственной персоной. И лицо его не предвещало ничего хорошего.
Я покосилась на артефакт седьмого ранга на его шее и предоставила Шону отвечать. Полуэльф поднялся и сказал:
— Мы ему помогли. А отделал его Фиррем-младший. Кажется, был недоволен, что тот оказывает знаки внимания его сестре.
Хьюго задумался. Поправил меч у пояса, а затем снова подозрительно посмотрел на нас.
— Фиррем сильнее его магически. С чего бы он стал драться? – спросил он.
— Он и физически его сильнее, – отмахнулся Шон. – Сомневаюсь, что их роды порадовались бы дуэли. Разве его родная сестра не замужем за каким-то дальним родственником барона?
Кажется, братец попал в точку. Ильрем уже спокойнее признал:
— Да, это так.
— Мы твоего вассала спасли от избиения и подлечили, – подала голос я, – мог бы и спасибо сказать.
Хьюго снисходительно посмотрел на меня. В отличие от Шона, я не стала утруждать себя и осталась сидеть на траве.
— Обойдетесь, - фыркнул Хьюго. – Вам здесь не место, полукровки.
С этими словами он развернулся и ушел. Шоннерт сжал кулаки и процедил:
— Наверное, с его точки зрения, то, что он нас не трогает, уже благодарность.
Я пожала плечами и попросила:
— Давай найдем Винсента.
Он, разумеется, согласился. Он почти всегда соглашался на то, что я предлагала. Точнее, на то,что предлагала Шиясса.
Юный Герцог Ильрем меня интересовал мало. Нас здесь не любили, но терпели., это я поняла почти сразу. После первых уроков по магической боевке с Винсентом старались не связываться. А Шон был одним из лучших на мечах. Род Ястера, похоже, тоже был известен в узких кругах. Не знаю, чем прославились предки Тонми, но его предпочитали не трогать.
Винсента и Ястера мы нашли на плацу. Парни устроили тренировку на местных железках, не иначе как по недосмотру местного бога считающихся оружием. Новый стиль боя давался мне тяжело, и на потуги парней я смотрела со смесью тоски и отвращения.
Заметив нас, Винсент выбил клинок из рук Ястера и подошел.
— Пошли гулять, – как можно более невинно предложила я.
Парни обменялись взглядами. Винсент тут же согласился, а Шон сбросил куртку и взялся за меч, чтобы составить пару Ястеру. Когда мы вышли за ворота, Вин проницательно спросил:
— Мы идем в предместья?
Я подняла на него изумленный взгляд:
— Верно. Как ты это понял?
Юноша пожал плечами и напомнил:
— Вчера ты там что-то искала и не нашла.
— Не что-то, – поправила я его. – Кого-то.
Пришлось рассказать про ночные приключения с проникновением в Академию и мальчишку всезнайку в Свином переулке. Винсент слушал меня внимательно, а потом покачал головой:
— Это все очень страннно, Шия. Магия, которая смогла пройти через защиту Академии, знания о нежити у оборванца...
— Поэтому я и хочу найти его. Или что-то о нем разузнать, – сообщила я.
Днем район, где мы ловили руги, мне понравился еще меньше, чем ночью. Бедность сквозила здесь изо всех щелей, провожала нас глазами попрошаек и пьянчужек, которые уже успели опохмелиться в недавно открывшихся трактирах.
Мальчишку, который потянул руки к моему поясу, я поймала за руку. Смерила немигающим взглядом. В той жизни я умела смотреть в иной мир сквозь человека, и этот взгляд, бывало, пугал моих противников до дрожи. В образе прелестной голубоглазой эльфийки у меня это получалось хуже. Но, кажется, все же получалось. Стоило мне чуть ослабить хватку, как парнишка вырвался и удрал, не говоря ни слова. Больше нас не трогали.
Свиной переулок даже в это время был тих и заброшен. Только одна бабка ковыляла по нему от Сонной улицы, опираясь на клюку. Я вежливо поздоровалась и спросила:
— Мы тут с приятелем договорились встретиться, а он не пришел. Может, знаете, где он живет? Такой, с черными волосами, в залатанной одежде... Очень нужно!
— Тут мальчишек таких, как грибов после дождя, – проворчала старуха. - как звать хоть твоего знакомого?
— Рик, – ответила я.
Моя собеседница изменилась в лице, размашисто перекрестилась и отправилась прочь, что-то бормоча.
— Чего это она? – спросила я у Винсента.
В местных верованиях я еще не разобралась. Поняла только, что бог вроде как у нуамьеннцев один, и крест имеет какое-то сакральное значение. На меня обрушилось столько новых сведений, что часть из них моя память просто отметала. Все, что я прочла в местной религиозной книге, которая называлась Писание, тут же вылетело из моей головы. Так же, как имена одноклассников. А вот заклинания я учила накрепко, и все еще надеялась показать на экзаменах превосходный результат. Правда, пока на практике я чаще применяла некромантию, а не светлую магию.
Мы вышли на Сонную и я сделала еще несколько попыток расспросить прохожих о Рике, но получила тот же самый результат. Как только я произносила имя мальчишки, люди крестились и уходили. А одна тетка даже начала пятиться, показывая нам
