сил сопротивляться. Внутри будто что-то сломалось, высохло и распалось в пыль.
Несколько секунд я смотрю на кольцо, а потом беру его и подношу к безымянному пальцу. Гилберт нависает надо мной чёрной тенью.
– Давай, – шепчет он.
В груди щемит, внутренний зверь тревожно мечется, тарабаня лапами. В голове вдруг всплывает детская считалочка:
Раз-два-три-четыре-пять…
Вышел кролик погулять…
Волк в засаде поджидает…
И злодейство замышляет…
Встряхиваю головой, пытаясь отогнать туман отчаяния и последний раз взвесить “за” и “против”. Считаю в уме до трёх.
Раз… Моё имя Николь Розен, я принцесса Аштарии.
Два… Гилберт сильнейший маг… которому не стоит доверять.
Три… Прямо сейчас он настойчиво пытается меня окольцевать…
Но у меня нет выбора! Ведь он не может лгать!
Не может… но…
Когда последний раз смотрела на клятву?
Вновь стиснув кольцо в кулаке, оборачиваюсь к Гилберту и очень чётко говорю:
– Покажи свою ладонь!
– Почему ты вдруг… – хмурится маг. Маска бесстрастности на его лице трескается под моим взглядом.
– Я хочу взглянуть на печать клятвы.
– Да что вдруг случилось?!
– Отказываешься? – щурюсь я. Отчаяние в груди оборачивается злостью, вспыхивает будто сухие ветки, брошенные в костёр. Жар приливает к щекам.
– Зачем ты так поступаешь со мной, Николь, – голос Гилберта скатывается в шипение. Он кидает короткий взгляд мне за спину, туда, где солнце стремительно катится к горизонту. Похоже, маг надеется уйти от ответа.
– Раз так… – говорю, отступая. – То мне придётся применить вторую часть клятвы!
– Ты не станешь, – нервно улыбается маг. – Ты не такая, Николь.
– Прямо сейчас ты заставляешь меня… злиться, Гилберт! ПРОТИВ МОЕЙ ВОЛИ! – выдавливаю с яростью. Ветер налетает ледяным порывом.
Мои слова гремят в воздухе гулким эхом, а через миг от меня к магу летят короткие молнии света, они одновременно ударяют бывшего жениха в шею, в грудь и в живот, заставляя его вскрикнуть и содрогнуться от боли, свет тонкой леской обматывается вокруг горла мага, предостерегая от любых непрошеных действий. Именно так работает магическая клятва, завязанная на чужую волю.
– Гхр! Пере… перестань! – хрипит Гилберт, отступая и сгибаясь пополам. На бледных висках выступают крупные капли пота, в чёрных глазах загораются алые отсветы.
– Покажи руку!
С рыком он вскидывает ладонь…
Ту самую, к которой привязана клятва. Там на бледной коже обуглились и воспалились связанные воедино буквы “Г” и “К”.
– Лжец, – рычу сквозь зубы. – Ты солгал!
Меня трясёт от гнева. От собственной глупости! Когда я перестала сверяться с клятвой? Когда упустила момент?! Демоны и Боги! Какая же я дура!
– Лишь единожды, – шипит он. Иначе бы уже лишился руки! Видишь! Сейчас никакой реакции, значит, это правда.
– Когда ты солгал! Когда?! Говори!
Ветер накидывается злой сворой, рычит, раздувая мою накидку, бросаясь ледяным крошевом в лицо.
– Я лишь хотел помочь тебе с правильным решением, – глаза Гилберта вспыхивают, и что-то вдруг начинает жечь мне руку.
– Ай! – вскрикиваю, откидывая раскалившееся кольцо, и тут же чувствую волну магии. Успеваю лишь моргнуть, а Гилберт уже оказывается рядом. Одной рукой зажимает мне рот, другой хватает за запястье. Прижимает спиной к перилам так, что бортик больно впивается в поясницу.
– Всё! Ты не можешь говорить! – рычит он, обдавая дыханием моё ухо. – Поэтому больше никаких фокусов.
Я мычу, мотаю головой! Пробую пнуть его коленом, а когда не получается, кусаю за ладонь – с силой, с яростью, точно зверь. Кислый вкус крови омывает язык.
– Тварь! – Он отдёргивает руку, а я хочу крикнуть, но… воздуха нет! Нет голоса!
– Слушай сюда, Николь… ты ведь знаешь, что я прав! Прекрати сопротивляться!
Сплёвываю кровь прямо в бледное лицо. Гилберта трясёт от бешенства, он так сильно сдавливает моё запястье, что кажется, сейчас сломает руку!
– Ты наденешь чёртово кольцо! – его подбородок уродливо дрожит от злобы.
Он думает, что победил? Но я знаю ещё кое-что об этих клятвах! Изучала на общем курсе! Достаточно чёткой мысли и тогда…
“Я не хочу! – думаю так громко, как могу! – Всё происходит ПРОТИВ МОЕЙ ВОЛИ! Я НЕ ХОЧУ!”
Воздух взрывается электрическими разрядами.
Гилберта отталкивает, скручивает болью, сосуды в выпученных глазах лопаются, заливая белки алым. Я не прекращаю мысленно твердить, как мантру: ”Против моей воли!”
– Агххххррх, – хрипит маг, сползая к моим ногам. Он корчится от жуткой агонии, его плащ расплескался по заснеженному мрамору чёрной кляксой. Маг скулит и рыдает, словно его тело пожирает невидимое пламя.
– В чём ты солгал?! – голос вновь вернулся ко мне. – В чём?! Отвечай! Немедленно отвечай и боль прекратится!
– Агххххрхх, – выдыхает Гилберт, колотясь в судорогах. Меня тоже трясёт, ведь я в ужасе. В ужасе от себя самой! От того, что делаю! Я дышу так часто, будто километр бежала без остановки, сердце стучит на пределе.
Усилием воли ослабляю давление клятвы, и маг замирает, тяжело дыша. Выглядит он ужасно: бледное лицо с разводами крови, белки глаз красные как вино. Я – чудовище! Что я творю?!
Обхватываю себя руками. Горло сжимает тошнота, голос трескается:
– Отвечай, иначе…
– Есть ещё од-дин ч-человек, кха-кха, – разбитыми губами произносит Гилберт. Даже сейчас, когда маг глядит снизу вверх, мне жутко до ледяного озноба.
– Продолжай!
– Ещё один ч-человек! Всего один… к-кроме меня! Ахах-кха-кха, – он смеётся каркающим смехом. Я закусываю щёки. Небо темнеет, рубиновый диск солнца совсем скоро закатится за горы. Но время ещё есть!
– Ты имеешь в виду того, кто смог бы управлять алтарём? – Я намерена получить ответ.
– Да… Этот человек, возможно, смог бы… возможно, нет.
– Кто это?! Я его знаю?!
Гилберт растягивает губы в жутком подобии улыбки… а потом садится и выковыривает что-то из снега. Это кольцо, что выпало из моих пальцев.
– Отвечай!
Но он молчит. Молчит и поднимается, отталкиваясь ладонями от пола. Не торопясь, отряхивает плащ, а потом вскидывает взгляд, от которого у меня ноги делаются ватными. Я отступаю по кругу, а он медленно движется следом. Снежные хлопья кружатся, будто в медленном тревожном вальсе, опускаясь на одежду и наши лица.
– Ты вынуждаешь меня, – мой голос ломается, скатывается в писк. Кролик внутри замер, словно перед прыжком в пропасть.
– Неужели?
– Я снова применю клятву!
Он усмехается, и я выкрикиваю, стискивая кулаки:
– Ты действуешь против моей воли!
И… ничего не происходит! Гилберт даже бровью не ведёт.
– Зимой солнце садится так рано, не правда ли, – качает он темноволосой головой.
Я испуганно оглядываюсь… Солнце ещё виднеется! Но вдруг его образ развеивается дымкой… и я вижу лишь тёмное небо с сероватыми пятнами облаков и слабыми отсветами закатившегося за горизонт светила.
– Простенькая иллюзия, – отвечает маг, скалясь гиеной. – Чтобы птичка
