Барс тоненько мяукал где-то на печке, жалуясь лису на голодную жизнь и жестокую судьбу, забравшую у него хозяйку. Зверь молча внимал, положив мордочку на лапки, и изредка коротко тявкал. Как ни странно, но животное потихоньку замолчало, а вскоре даже замурлыкало. Вот же непостоянное создание.
Скрипнула дверь, впуская ароматную свежесть октября. Ветер взметнул листья перед избой, умудрился забросить парочку внутрь до того, как гость спешно исправил свою ошибку и перестал выпускать тепло. Не подняла головы, смотрела на огонь. Черные всполохи причудливо изгибались, завораживая. Почему для нас огонь черный? Знаю, на самом деле он оранжевый, красивый очень, помню...
-Госпожа странница, - негромко позвал лесник. - Давно вы мамку видели?
Эх, дурной ты парень, Лексей... Сам понимаешь, ушла твоя мать, совсем ушла, принял ее лес на вечный покой. Зачем спрашиваешь? Убедиться хочешь? Так я не просвещаю людей, я их проклинаю.
-Давай шею.
Задрожал, ухватился за ворот рубахи, попятился, еле взял себя в руки. Правильно, от нас не сбежишь, как ни пытайся, только себе хуже сделаешь. Преодолевая страх, приблизился, опустился на колени. Равнодушно ждала, пока он не отпустит мятую ткань и, судорожно вдохнув, зажмурится. Черное пламя гасло...
Обнаженная руки дрожала. Некоторое время смотрела на нее, наблюдая, как колеблется итак нечеткий контур, поймала Лексея за тем же занятием. Когда еще увидишь дрожащего странника, парень... Мы же нелюди, мы не испытываем ничего.
Пальцы безошибочно опустились на ямочку. Лесник дернулся непроизвольно, закусил губу. Неинтересно.
Усмехнулась и положила ладонь на его грудь. Кожа чуть нагрелась, свечение вокруг ладони нарастало. Когда я решила, что этого достаточно, и вновь надела перчатку, успел сформироваться ожог. Молча терпел, достойный. Пусть я и не специально проверяла, но всё равно приятно, что не ошиблась в выборе.
Живи теперь, Лексей-лесник, долго живи и счастливо, сватайся к своей Аксинье и забирай материнскую избу, ей она больше ни к чему. Кота не забывай кормить, хоть и глупый, но добрый он у вас, по хозяйке скорбит искренне, редко такое бывает. Берегите кота. А остальное будет, не сомневайся, странница лгать не станет.
Уходила молча, на прощание кинула взгляд в печку. Огонь пропал.
-Что ты делаешь?
Вопрос застал его врасплох: охотник дернулся, выпуская стрелу, и олень, чудом избежавший смерти, скакнул в сторону, где вскоре скрылся. С любопытством склонив голову к плечу, выслушала ругательства мужчины, не перебивая поток слов
-Ты чего под руку болтаешь?! - это уже мне. - Такую дичь упустил!
Охотник выглядел настолько опечаленным, что я не выдержала. Тихонько свистнула, шикнула на лиса, тявкающего недовольно. Еще чего, будут меня всякие учить.
Олень осторожно вышел из-за деревьев, настороженно глядя на нас. Вытянула руку вперед, еще раз свистнула на грани слышимости. Животное осмелело и доверчиво ткнулось мокрыми губами в ладонь. Не делая резких движений, погладила бархатистую морду. Мужчина молчал, с силой сжимая лук.
-Хочешь?
Посмотрел на меня странно, сделал шаг навстречу. Глупый, напугал рогатого пришельца тяжестью поступи. Зашептала что-то ласковое, позволяя охотнику приблизиться и положить руку выше моей. Несколько несмелых движений и, улыбнувшись кончиками губ, отступила, оставляя их наедине. Олень фыркнул, но дал себя погладить. Вдруг какой-то шум, зверь выпрямился, прянул ушами и был таков. Смотрели вслед с одинаковым выражением лица, но чувствовали разное: я - легкое сожаление, он - растерянность и тщательно подавляемый восторг. Вот же странное существо. Зачем скрывать свои эмоции?
Развернулась и пошла, пиная листья мыском ботинок. Скоро увянет желто-красный коридор, и придут холода. Тяжко станет путешествовать. Пора искать место зимовки.
-Постой!
Выполнила просьбу, отстраненно наблюдая, как приближается ко мне человек, терзаясь сомнениями. Решится или нет?
-Ты...
Решился.
-Согласна, - снова склонила голову: жест, выражающий заинтересованность в личности собеседника. - Как далеко твой дом?
Вопрос с зимой снят.
Мне понравилось здесь сразу. Почти так же уютно, как у старой ведьмы, разве что более пусто, ну для мужика это нормально. Печка большая, наверху можно спать, а рядом лавка - вот и еще одно спальное место. Где ни положит, везде неплохо, тепло будет. Кухонька небольшая, стол да пару стульев. Заметила люк в погреб. Еще одна комнатенка, одна стенка с оружием, другая - необычно - с книгами. И нигде охотничьих трофеев. Забавный попался мне экземпляр.
-Туалет на улице, умывальник только на кухне, - он кашлянул, жалея о своем предложении. - Спать будешь наверху, я на лавке. Холода спадут к марту, а до той поры можешь жить спокойно. Мясом и дровами обеспечу, если по хозяйству поможешь, благодарен буду. Впрочем, если тебе сложно, ничего, мне не в тягость.
Ну да, слепая, что с меня возьмешь...
-В конце января уйду.
-Куда уйдешь?! Самый мороз!
-Уйду, - улыбнулась легкомысленно, поднимая глаза на потолок. - Вьюга зовет с собой не хуже теплого ветра...
Охотник притих и больше не сказал ни слова, только позвал ужинать. Поблагодарила за кров и трапезу, умылась, разделась - он целомудренно выскочил за дверь - и забралась на печку. Она топилась уже сейчас, пусть и не в полную силу, так что лежать было тепло. Мужчина вернулся через час, весь продрогший и дрожащий. Зачем выходил? Простудиться?
Человек, что с него возьмешь
Через неделю он слег. Всё это время я наблюдала, как развиваются ростки болезни в его организме, а однажды даже предложила ему не ходить сегодня в лес - на улице резко похолодало за ночь. Охотник велел не вмешиваться в его дела и ушел раздраженным. Больше я не предпринимала попыток предупредить, спала днями, восстанавливаясь за последние месяцы, спала и ела. Иногда забиралась в книги, но чтение быстро надоедало: детективы казались слишком надуманными, мистика и страшилки клонили в сон, романы вызывали безумный смех, быстро перерастающий в хриплый кашель, так что бросила это гиблое дело.
С самого утра было понятно, что мужчина больше не сможет делать вид, будто всё в порядке. Его лихорадило, он кашлял, потел, терял ориентацию время от времени и засыпал на ходу. Но молчал. Готовя обед, порезал палец, и пряный запах еще долго щекотал нос. Ноздри хищно раздувались вне зависимости от моего желания, вдыхая такой чудесный и родной аромат. Охотник заметил мою реакцию и поспешил замазать ранку зеленкой. Насторожился.
