— Не понимаю о чем вы, — дернула руку, порываясь избавиться от хвата, но мужик не отпустил. Рывком притянул к себе, прогибая через столик, едва не уронив чашку с кофе, который так и не допила, и его неприятно шершавый голос шинковал слух:
— Передай ему, чтобы не дурил. Пусть отступиться от территорий, подчинится «новым», и тогда мы отстанем от него и тебя.
— Вы ошибаетесь. Глупо его шантажировать через меня. Я ему никто! — постаралась вразумить, как понимала, оборотня. Скосила на миг глаза и, к ужасу, осознала, что кафе совершенно пустовало, даже кассира-бармена не было.
— Никто, которая — Кто, — шипел мужик, сверля безумным взглядом, обдавая смрадом дыхания. — Суч**, слышишь? — брызжа слюной, прорычал еще грознее, в свою очередь, требуя повиновения. Я поморщилась от звуков его голоса, от омерзения, но когда он цапнул за ухо, взывала: «А-а-а…», — мой рот был безжалостно заткнут вонючей рукой: — Если не образумится, его будем ломать через тебя… — хищно оскалился тип, облизнул окровавленные губы с таким смаком, что меня едва не вывернуло. Золотые глаза голодно блеснули: — А тебя — через детей. — Схватив за загривок, мотнул мою голову в сторону, чтобы увидела пешеходный переход от школы до кафе.
До сего момента ходило много народа, но сейчас, словно время остановилось, люди исчезли. Жуткая пустынность… лишь девственная белизна парящего снега, припорашивающего улицу, давали понять — картинка не застыла. И тут я увидела идущих рядом плечом к плечу детей. Илья выше, он заметно вытянулся в последнее время, рос точно на дрожжах, а Златуля, миниатюрная и хрупкая, ему едва по грудь.
С замиранием сердца созерцала парочку, которая вот-вот должна была ступить на зебру. В тот самый момент, как они шагнули на проезжую часть, в их сторону с жутким гулом направилась машина…
Сердце екнуло и словно оборвалось, ухнув в бездну безумного страха и отчаянья.
— Не-е-е-ет! — завопила истошно, только голос больше походил на хрип, ведь мужик так сильно сдавил челюсть, что этот невнятный звук — все, на что была способна. В тщетной попытке остановить грядущий ужас — чиркнула по стеклу пальцами, мечтая ударить так сильно, чтобы привлечь внимание, но движение оказалось жалким. Попыталась пнуть… наплевав на боль, что разрасталась в голове от хвата мужика за волосы, но стекло отозвалось глухими «тук». Принялась отчаянно вырываться из лап твари, но он держал мертвой хваткой, а когда умудрилась сбить чашку и чуть не опрокинула стол — безжалостно, точно тряпичную куклу, впечатал меня в холодное окно. С жутким скрипом ткнул лицом, заставляя смотреть… От бессилия зажмурилась, но заслышав резкий визг колес и взволнованные голоса, распахнула глаза.
Дети были живы и здоровы. Стояли посреди дороги и в ужасе смотрели на мужчину, который выбирался из-за руля авто:
— Вы чего творите?! — визжал он. — На какой свет идете? — махнул на светофор, где ярко светился красный. По другим полосам проезжал редкий транспорт, а троица стояла на зебре — ребята теснились, а мужик продолжал на них орать и махать руками. Илья оправдывался, прижимал к себе плачущую Злату.
Сердце билось точно сумасшедшее, а когда водила обошел моих детей, обнял будто жалел, но при этом уставился на меня звериным взглядом бездушной твари, чуть не выскочило из груди.
Скосила глаза на мужика, который меня удерживал:
— Прошу, отпустите… — прохрипела, когда позволил, убрав руку ото рта. От сухости в горле резь и першение. Прокашлялась: — Мы ни в чем не виноваты! Не хотим… в ваших разборках… участвовать… — запиналась от ужаса.
— Просто, передай, сук***, - процедил на прощание оборотень и для убедительности еще раз воткнул носом в стекло. Перед взором замелькали светлые кляксы, но я упорно цеплялась за реальность. Распахнула глаза и только поняла, что свободна, кинулась прочь из кафе, по ходу бросив сотку на барную стойку и сорвав с вешалки шубку.
Спеша к детям, одевалась на ходу. Единственное, оказавшись на улице, смахнула слезы и нацепила дежурную улыбку на лицо, словно ничего не случилось. Дети в этот самый момент уже перешли дорогу и торопились ко мне.
Обняла ребят и тотчас всхлипнула:
— Как вы?
— Ой, мам, — зачастил Илья. — Мы тут со Златой стали переходить дорогу, а когда вышли на зебру, свет резко стал красным и машины… они нас чуть не сбили…
— Какой ужас, — переживала, но уже больше думала, что теперь дальше делать.
— Мамуль, — Злата ткнула пальцем мне в щеку. — Это у тебя кровь?
Я нервно провела рукой по уху и шее, где ощутила уже подсохшую корочку. Ковырнула ногтем и посмотрела.
— Ой, наверное, поцарапалась… — соврала и изобразила невинную улыбку.
— Странно, — нахмурилась доча, — на ухе тоже кровь… и… будто укус…
— Что прямо зубы торчат? — попыталась пошутить.
— Нет, — была все также серьезна дочка. — Но похоже на отпечатки… И… ты плакала? — ладошкой скользнула по моему лицу.
— Ерунда, — отмахнулась я и поспешила встать в полный рост. — Домой пора!
Часть 2 Глава 3
Весь вечер была сама не своя, извелась от беспорядочно горьких мыслей. Посуда из рук валилась, еда подгорала, чайник подогревала несколько раз подряд. Дети волновались и постоянно спрашивали все ли нормально?! Натягивала улыбку и деланно отмахивалась: «Отлично, просто день не задался!» Доча взялась обработать укус перекисью, причем она же и настояла на процедуре, заверив, что могла попасть инфекция. Я согласилась, но уже сидя на кухне и ожидая окончания, была в еще большем раздрае, ведь Златуля пиявкой присосалась: «откуда укус?» А я больше цеплялась за другую пугающую мысль, не заразил ли меня урод? Не стану ли оборотнем? Потом вспомнила, что Демьян тоже парой меток наградил и, между прочим, рубцы до сих пор на коже белели, но я так и не обратилась тварью. Значит, должна остаться человеком и на этот раз.
В спальню почти ворвалась. Закрыла дверь и прижалась спиной. Это ужасно. Не желаю обманывать детей. Не хочу опять мучиться. Не хочу бояться… Меня жутко напугал мужик, но еще больше страшилась встречи со своим личным демоном. Демьяном… Да и, по правде, не видела толку в нашей беседе. Приду к нему… и?.. "Просили передать, отдай территории, а не то меня с детьми убьют?!"
Даже самой смешно, только смешок с горечью вырвался и чуть слезы из глаз не брызнули.
Ромке позвонить? А он чем поможет? Родители — вообще, не вариант, еще не хватало их подставить… Детей бы тоже маме с папой отправить, да только пока есть возможность, твари будут дергать за нити, то есть за мою привязанность к Злате и Илье.
Не спала всю ночь. Прокручивала разные варианты, как и что лучше сделать, но ничего дельного не надумала. Все сводилось к тому, что в цепочке Демьян-Я-Дети- я центральное звено и, как итог — лишнее.
Мне все равно до Демьяна и его разборок, единственное, кто волновал — мои дети. Связующее между первым и вторыми — я. Выходило, если выйду из строя, твари утратят интерес к детям, ведь шантажировать решили Демьяна через меня. Не будет меня, не будет смысла делать больно Илье и Злате.
Если кукловоду плевать на меня, то на ребят и подавно!
Да, он обещал, что детям не причинят вреда, но гарантий никаких… Тем более твари уже добрались до моей семьи! А Демьян где-то… и ему нет дела до проблем бывшей фантош. Какой бред надеяться, что он начнет волноваться за человечишек… Я Демьяну нужна как кобыле пятая нога. Он меня столько раз истязал, изменял, бросал, подставлял, из-за него я стала монстром!
С завидным упорством перебирала варианты, возвращаясь к одному и тому же. Ладно, допустим, плюну на гордость, найду кукловода. Даже смогу уговорить выслушать. Передам, что от меня требуют…
Черт, сверхидиотство думать, что он прислушается. Демьян за меня-то не захотел вступиться. Требовать, чтобы защитил детей, которые к тому же не его?! Да он засмеет…
Меня трясло от негодования и страха.
