Я покачала головой. Память подкидывала только воспоминания о вчерашнем недолгом путешествии по выжженному полю. Как будто до путешествия я и не существовала.
— Что мне теперь делать? — смотрела я при этом почему-то только на лекарей, избегая взгляда дознавателя. Медальон так и остался у меня в руке.
— Что ж, — дознаватель, напротив, смотрел только на меня. — Мы выдадим тебе документы на имя Джун Ренард…
— Почему именно Джун? — перебила его я.
— Это имя мы даем всем людям, потерявшим память. И мужчинам, и женщинам, — терпеливо пояснил мне главный лекарь.
— Что я бы пояснил, если бы меня не перебивали, — недовольно пояснил дознаватель, он вынул из кармана камзола лист бумаги и, откашлявшись, начал читать вслух. — Приказом Высшего Магического Совета восьми Соединенных Королевств неизвестная, найденная на окраине Огненной земли должна пройти испытания отбора и поступить на обучение в академию магии имени Фангорна Первооткрывателя.
— Зачем? — я думала, мне определят опекуна, который будет приглядывать за мной, пока ведутся поиски моих родителей.
— Мы не знаем точного твоего возраста, а магическое сканирование показывает, что все твои органы полностью сформированы. То есть с физиологической точки зрения ты уже достигла совершеннолетия.
— И сколько мне лет? — я пыталась справиться с потоком нахлынувшей на меня информации — эх, мне бы блокнот и самописец, чтобы все записать.
— Не меньше тридцати лет, хотя я бы не дал и двадцати пяти. Тебе надо больше есть.
— Господин дознаватель, — главврач недовольно поджал губы, — если у Вас все, то я попросил бы перестать оскорблять пациентку, и дать ей отдохнуть.
— Не все, — казалось, дознаватель, и так прямой как палка, выпрямился еще сильнее. — Кроме того, для труви Джун Ренард назначается разовая материальная помощь в размере пятисот золотых. Получить вышеозначенную сумму можно в любом государственном банке Соединенных Королевств, предъявив вексель, — и из того же кармана мужчина достал вексель и передал мне. — Первый этап поступления начался еще вчера, так что тебе придется сдавать экзамены экстерном.
— Подождите, — я вцепилась в край одеяла. — Сколько мне лет?!
— Тридцать и еще немного, — повторил лекарь, голос его был полон терпения. — Вы недавно достигли совершеннолетия. Не беспокойтесь, даже если Вы не вспомните события этого периода времени, у Вас будет еще примерно сто пятьдесят лет новых впечатлений.
Сто пятьдесят? Так много?!
Я бы задала этот вопрос лекарю, но тут снова влез дознаватель:
— Вы все запомнили? — казалось, он исходил ядом.
— Да. А где находятся академия и банк? В каком я вообще городе? — я подскочила к кровати, чтобы подойти к окну, но на полпути остановилась, поскольку дорогу мне преградил вездесущий дознаватель.
— Все понятно? — он возвышался надо мной на целую голову.
— Нет, — я потеряла память! Мне очень многое непонятно.
— Не мои проблемы, — буркнул мужчина, пряча лист приказа во внутренний карман. — Задавайте свои вопросы кому-нибудь другому.
И не прощаясь, он широкими шагами покинул небольшую палату. Вот ведь бывают такие люди, — стоило ему уйти, как солнце за окном стоило светить ярче, воздух в комнате свежее, а люди вокруг едва уловимо расслабились.
— Вот же… — тихонько выдохнул помощник дежурного лекаря и уселся в свое кресло.
— Хорошо, госпожа Ренард, — главный лекарь первым пришел в себя. — Сегодня вы переночуете в нашем лазарете, мы понаблюдаем за Вашим состоянием, а завтра Вам придется выполнять приказ Совета. — Если Вам что-то понадобится, обращайтесь к помощнику дежурного врача.
И, тихо переговариваясь между собой, оба лекаря направились к выходу.
— Я принесу тебе завтрак и свежие газеты, хорошо? — самый младший по должности мужчина поднялся из единственного кресла.
- А Вам не надо к другим пациентам? — я неуверенно взмахнула руками. — Я же, наверняка, не самый тяжелый случай.
— Я не единственный помощник дежурного лекаря, — улыбнулся мужчина. — Нас двенадцать человек и к каждому прикреплены две палаты. Во второй сейчас пациент спит. Так что… завтрак?
И вот я, наконец, осталась одна.
Палата, где меня разместили, была совсем небольшой. Узкая кровать, тумба и кресло возле нее. Одна дверь в коридор и одна в личную ванную. Над тумбой разместился единственный источник дневного света — узкое наглухо закрытое окошко. И все же я необычайно ему порадовалась — хоть какая-то связь с миром.
Пейзаж за окном был восхитительный. Выбеленные двух- и трехэтажные домики с разноцветными ставнями и крышами выстроились идеальными геометрическими квадратами. Возле каждого крыльца и на многочисленных узких балкончиках стояли горшки с пестрыми цветами, на нагретой солнцем дороге грелись откормленные коты, с неба доносились крики чаек. А за домами разлилась нескончаемая морская синь, заполненная огромными парусниками.
Я была в прибрежном городе!
Пока я любовалась пейзажем за окном, в комнату вплыл поднос с моим завтраком, а показавшийся в дверях мужчина крикнул:
— Твоя соседка проснулась, так что, если что-то понадобиться, крикни, — и дверь за ним захлопнулась.
Я спокойно позавтракала, затем полистала журналы и газеты, тематика которых была самой разнообразной. Узнала о посещении монаршей четой Второго королевства нескольких школ в столице, о том, как Магический Совет исключил из своего состава какого-то мага Нерона за аморальные эксперименты. В других журналах были свежие сплетни, стихи и рассказы известных авторов и статьи для женщин: о моде, диетах, отношениях.
Так что я нашла, чем заняться до самого вечера, прерываясь только на обед и ужин, но к вечеру журналы и газеты закончились, и я совершенно не знала, чем себя занять. К тому же накопленная за день энергия просилась наружу, однако выходить из палаты я не рискнула, так что пришлось делать зарядку, пока не начала кружиться голова. Все-таки лекари были правы насчет истощенности моего организма.
Я устроилась на кровати, перебирая в руках цепочку, на которой висит медальон, и мои мысли плавно свернули к завтрашнему дню. Смогу ли я сдать все вступительные испытания? А пятьсот золотых — это много? Потерять память — это кошмар! Как теперь заполнить все пробелы?
И с этой мыслью я уснула.
Глава 2. О том, что поступать трудно даже по блату
Утром, когда я проснулась, на тумбочке уже стоял завтрак. На небольшом деревянном подносе расположились ароматная каша с маслом, тост и чай. Возле кружки с чаем обнаружилась записка «Все документы на столе дежурного врача на выходе, палату освободить до десяти утра».
Вот и все, ни подписи, ни прощания. Я, конечно, понимаю, что я не единственный пациент, да и не особо больна, но все равно немного обидно.
Встала, заправила постель, надела платье, которое со вчерашнего дня стало выглядеть еще хуже, если это возможно, — просто мятая тряпка, которая к тому еще и болтается на мне, как на вешалке. Нужна магия, чтобы это исправить.
Руки сами собой поднялись на уровень лица, словно я вот-вот произнесу заклинание. Вот только ни слов, ни пасов я не вспомнила. Пришлось самой собирать волосы в узел, а платье разглаживать смоченными водой руками. В общем, с горем пополам я привела себя в порядок, но все равно инстинктивное желание чаровать не давало мне покоя.
Слишком странно.
Но все же, стоять и ждать ответов было глупо, поэтому я положила свое единственное имущество в карман платья и тихонько вышла из палаты, нашла лестницу на первый этаж и подошла к столу дежурного врача. Вышеозначенный мужчина отсутствовал, а на столе царил ужасный беспорядок. Руки сами потянулись убрать мусор, разложить счета и личные дела пациентов, но я остановилась. Не мое дело, не стоит и лезть.
Но все равно поковыряться пришлось, чтобы найти свои документы, которые, как оказалось, кто-то упаковал в пухлый коричневый конверт с рисунком лисы на лицевой стороне. Чье-то странное чувство юмора, не иначе.
