уже начинала жалеть о даном Мелани обещании.
– Я спешу, – повторила с нажимом, едва взглянув на одногруппника.
Теодор Этклонер поморщился, его глаза сузились и по всему видно было, что отказы принимать этот парень точно не привык. И подтверждая мою догадку вцепился в мой рукав, дернув так, что я едва не выронила уже подмерзшие булочки.
– Светлячок, ты не забыла, что я темный маг. И вполне имею право требовать…
– Я еще адептка, – не стала выслушивать его доводы и умозаключения, улыбнулась в ответ на заготовленную заблаговременно тираду. – Требовать можешь отправляться к магистру Снорри. Он тебя обязательно выслушает и объяснит в красках, куда тебе со своими требованиями ступать. Потому отпусти мой рукав и проваливай, пока не появилась полиция и не напомнила ТЕБЕ о правилах. К тому же… я в праве выбирать, как представитель более малочисленной магической касты.
– Думаешь, тебе предоставят этот выбор? – победно и как-то… очень противно улыбнулся Тео. Тем самым подтвердил мои мрачные умозаключения.
И я как никогда осознала – выбора мне не предоставят точно. Даже номинального. Кто осмелится связаться с сыночком льера Этклонера, градоправителя и дальнего родственника императрицы? Правильно – никто. И мне останется или согласиться или… перечеркнуть все семь лет обучения в магической академии, без надежды хоть когда-то работать по специальности. Без надежды хоть когда-нибудь поступить в университет.
– Выбор есть всегда, льер Этклонер, – дернув рукой так, что клок шерсти от моего старшенького серого полушубка остался в руке сокурсника, я развернулась и помаршировала в сторону постоялого двора, где работала моя тетя Роуз, не оглядываясь, не жалея ни о едином слове, не…
Ненавижу! Проклятое семейство Этклонеров, кажется, задалось целью выжить нас с тетей Роуз из города.
Сначала аннулировали лицензию целителя тетушки, вынудив ее стать разносчицей и поломойкой в единственном месте, где ее согласились принять на работу – постоялом дворе “Горный приют”. Тем самым убивая весь мощнейший потенциал сильного целителя. А учитывая тяжелую работу, еще несколько лет и ей самой понадобится помощь целителя. Сейчас любая магическая практика для тети могла обернуться заключением и неподъемным штрафом.
Как чувствует себя маг, которому запретили применять магию? Как птица, которую заперли в клетке и вдобавок связали крылья. У меня сердце разрывалось, когда я порой ловила ее на порыве залечить чью-либо рану, помочь тому, кто мучился от боли, но каждый раз останавливалась, вспоминая о запрете. И я чувствовала себя виноватой. Потому что именно я была тем якорем, что держал ее в этом городе. Я и то, что она потратила все до последнего медяка, чтобы сделать нам документы.
После, все старания льера Этклонера были брошены на мое “не поступление”, а после – исключение из местной магической академии. Здесь мне несказанно повезло, потому как во главе школы стоял сильнейший темный маг магистр Бимар Снорри, который… дословно “в гробу видел все ваши требования, если они касаются моих адептов!”. По его справедливому мнению, магически одаренные несовершеннолетние должны были проходить обучение, чтобы не причинять вред своими способностями. К тому же он, как маг подчиняющийся исключительно Совету магического магистрата, мог плюнуть в лицо Этклонеру, и ничего ему за это не будет. А вот мы с тетей не могли даже прошение о расследовании и восстановлении лицензии подать, ввиду… сложной жизненной ситуации.
За помощь я была безмерно благодарна магистру Снорри. На что он холодно советовал выразить все благодарности в прилежной учебе. И я старалась изо всех сил, уделяя все свое время учебе и померной помощи тете в постоялом дворе, за что она меня отчитывала, напоминая, что такая работа магу не на пользу в принципе. Сама она уже, казалось, утратила надежду, но все равно каждый вечер мазала опухшие от холодной воды и тяжелой работы суставы, разминала руки, пропускала магию… Заживало все быстро. Но не надолго.
В академию я смогла поступить куда позже, чем мои сокурсники и теперь была на два, а то и три года старше остальных одногруппников, что накладывало некоторый отпечаток на общение с ними. Если в моей группе абсолютное большинство учеников были в возрасте шестнадцати-семнадцати лет, о мне уже исполнилось девятнадцать. Хоть на магический потенциал это повлияло незначительно и я все еще оставалась твердым середнячком. Зато смогла сдружиться на практике с некоторыми городскими стражами. И теперь, они частенько приходили в “Горный приют” за кроком и новостями.
Третьим и самым, как по мне несправедливым и низким ударом был запрет на замужество для моей тети. Конечно, негласный. Но потенциальные женихи даже не смотрели в сторону красивейшей по моему мнению женщины. Даже вдовцы. И пусть сейчас ей было тридцать пять, она все еще выглядела моей ровесницей. Наследие нашего рода.
Конечно, запрет был с альтернативой. Но мне кажется, тетя Роуз скорее умерла бы старой девой, чем приняла мерзкие предложения градоправителя разделить с ним постель. Даже учитывая все те привилегии, что сулил он вместе со статусом официальной любовницы. Среди которых было восстановление лицензии. И льер Этклонер был уверен в успехе.
Глупый, совсем не понимал, что имея дело с сшаной Метроуз АссаашессТрев, сократившей свою фамилию вдвое, а статус десятикратно так точно, став просто льерой Роуз Трев, он также имел дело с длинной родословной упрямых и гордых носителей древней крови. Пусть и почти истребленной и вынужденной скрывать свои корни, способности и магию. Но даже под страхом смерти моя тетя не предала бы предков и не опозорилась, приняв такое постыдное предложение.
И вдобавок, мной заинтересовался сын льера Этклонера, Теодор – явно тоже не отличающийся высокими моральными качествами.
Что мне ничего хорошего не сулило.
За такими, отнюдь не способствующими праздничному настроению размышлениями, я не заметила, как пересекла людный центр города, оставив позади приготовления к весельям. Свернула в проулок, намереваясь сократить дорогу до постоялого двора. И даже проделала половину пути. Но тут же резко остановилась, словно наткнулась на невидимую стену.
Внутренности скрутило, как от спазма. С невероятным трудом удалось вдохнуть, а ноги уже несли меня в нужном направлении.
Точно определяя путь, в считанные мгновения я пересекла несколько маленьких нелюдимых перекрестков и оказалась во внутреннем дворике одного из многих, похожих, как близнецы, съемных домов. Жители не задерживались в удаленном городишке, предпочитая ему столицу. И таких, мрачно взирающих темными неживыми окнами домов становилось все больше и больше. Магия заколола кончики пальцев, и я безошибочно нашла причину всплеска.
Зов жизни.
Взгляд
