лихорадки супруга. Она не просто предпочла одиночество, у неё выработалась настоящая аллергия и на столицу, и на высший свет, и даже на магию. Когда Лэйк решил перенять дела семьи, она выдохнула чуть свободнее, полностью погрузившись в своё одиночество.
Во-вторых, у нас в роду к вопросу создания семьи подходили очень щепетильно. Никаких договорных и фиктивных браков, длительная помолвка с соблюдением множества ритуалов.
Суровый регламент нивелировался тем, что союзы, заключённые в роду Эйдос, всегда были удачными. Выйдя замуж за моего отца, мама безоговорочно приняла все правила «игры».
В новости про мою внезапную помолвку с самим принцем она как минимум почувствует подвох.
В-третьих… Я и сама переживала. Лэйк почти полностью сепарировался, с каждым возвращением задерживаясь в родовом гнёздышке все меньше и меньше. Если вдруг пропаду и я, мама останется совсем одна.
Нет. Это всего на три года. Потом я вернусь.
Всё же решившись, я коротко постучала и, не дожидаясь ответа, явно боясь передумать, толкнула дверь.
— Мама, я отправляюсь в столицу.
Она сидела за письменным столом и ровным, чуть угловатым почерком что-то писала. При моем появлении оторвала взгляд от бумаги и отправила перо в подставку.
— Хорошо.
Поза осталась неизменной, не считая лёгкого наклона головы и приподнятых бровей. Примерно с таким же интересом мама наблюдала за сыном садовника, когда тот решил попробовать дождевого червяка на вкус.
— Его высочес… Кристер предложил обручиться, и я намерена согласиться.
— Хорошо, — с секундной заминкой ответила она, даже в лице не изменившись.
— Ты… Ты даже ни о чем не спросишь меня? — удивилась я.
Ожидала я чего угодно: от ультиматумов, торгов и споров до фееричного скандала. Но никак не сухого «хорошо», на которое даже ответить нечего.
— Например? — тон матери, как и всегда, сухой и спокойный. Она будто бы совсем не удивилась, хотя принц клятвенно уверил меня, что пока не вёл с ней никаких бесед. Интересно… А Кристера она бы приняла? Или сослалась бы на недомогание или заразную хворь? Все же наследника куда тяжелее игнорировать, чем даже правых и левых министров.
— Ну… — я чуть было не начала перечислять, каких именно, но вовремя прикусила язык. — Нет, у меня нет примеров.
— Ты не спрашиваешь у меня совета, а ставишь перед фактом. К тому же вряд ли тебя интересует моё одобрение. Ты достаточно взрослая леди, для того чтобы самостоятельно принимать решение.
— Но ты одобряешь? — с замиранием сердца спросила я. Ответ был для меня действительно важен.
— Нет. Но, как правило, с одного маленького неодобрения начинаются великие дела.
— Спасибо! — широко улыбнувшись, произнесла я.
В переводе с маминого на человеческий это был вполне себе вотум доверия. И как всегда в её удивляющем стиле.
Пожалуй, в тот момент мне стоило остановиться и задуматься уже второй раз за день, но над головой уже проносились печати для артефактов, идеи для создания которых я вынашивала все эти годы.
Единственное, что мама посчитала важным обсудить со мной перед поездкой, — передача мне отцовского кольца. Будучи Эйдос и владея этой печаткой, я имела полное право распоряжаться голосом семьи в Совете Империи. «Раз уж будешь при дворе, тебе придётся поиграть в политику»,
— напоследок произнесла она.
В её тоне проскользнуло что-то странное. Что-то, что ей совсем не свойственно. Переживание?
Возможно. Вот только ни за меня, ни за Лэйка мама не переживала с самого детства.
Её отношение вполне можно было принять за равнодушие, но тут речь шла о другом — о странной, непонятно на чем основанной вере в нас с братом. С самого детства нам предоставлялась полная свобода, и, если бы не её молчаливая фигура, скрывающаяся в тени, мы бы не просто набили шишек на коленках, а лишились бы их. Нет… Как у матери была вера в собственных детей, так и у нас была вера в то, что, если ситуация станет совсем патовой, всемогущая, по нашим разумениям, мать всегда придёт на выручку.
Именно об этом я размышляла, направляясь в самое сердце империи, город Лайтгард. А когда за окном экипажа показались белокаменные башни главных ворот, меня охватили страх и нервозность. Как меня примут при дворе? Какие слухи вообще ходят о нашей семье? Почему принцу понадобилась именно я? Как вести себя в Малом дворце? И в конце концов, во что я вообще ввязалась?!
Глава 2. Дворец, который стал домом
Прошло два года
— Леди Эйдос, время завтрака! — донеслось до меня сквозь пух.
Я повыше натянула одеяло. Все эти ранние просыпания, особенно после ночи, проведённой в лаборатории, явно не для меня.
— Леди Эйдос, на сегодня запланирована уйма дел… — с настойчивостью пикси во время спаривания вокруг моей постели порхали две служанки, приставленные ко мне Кристером.
Поначалу привыкнуть к постоянному чужому присутствую было непросто. В родовом поместье я пользовалась помощью слуг, когда было необходимо сменить постельное белье или провести генеральную уборку дальних комнат. Мама, не терпящая дома посторонних, держала лишь пару помощников, которые едва ли справились бы с нашими комнатами, если бы следовали всем правилам.
Эти же две служанки — Анис и Бегония — по официальной версии были приставлены ко мне для того, чтобы будить, подавать завтрак, помогать одеваться и следовать за мной надоедающими тенями.
По факту, дела обстояли несколько иначе.
Анис прекрасно разбиралась во всем, что так важно в придворной жизни: когда и перед кем следует правильно присесть в реверансе, когда статно принимать подобные «почести», какие жесты следует и тем более не следует допускать, как верно начинать беседу и избегать разговоров.
Знания Бегонии же можно было охарактеризовать одним ёмким словом «картотека». Иногда у меня складывалось ощущение, что она поимённо знает не только весь свет Малого дворца, но и внучатых племянников третьей кухарки на запасной кухне. И ладно поимённо — скорее всего, служанка имела на каждого из них по пухлому досье.
Бегония и Анис были первыми «подарками» Кристера, если так вообще можно сказать о людях.
Необходимостью, которая помогла мне быстрее освоиться в новом статусе и не ударить в грязь лицом. Они пришлись как нельзя более кстати и в начале моего большого путешествия в славный город фиктивной помолвки, и сейчас. Да и, признаться честно, «надоедающими тенями» они были лишь по утрам, когда пытались добудиться меня после бессонной ночи.
— Леди Эйдос, сегодня возвращается его императорское высочество. Вы просили, чтобы мы подготовили вас к встрече, — напомнила Анис.
— Так завтра же, — неуверенно пробурчала я в подушку, сверяясь с внутренним календарём.
— «Завтра»
