по очаровательной мордашке? — не только ему можно быть мерзким.
— Я бы не дерзил, Ная, — глухо отозвался он. Я сглотнула. Мы дрались раньше множество раз, но я ни разу не попадала по лицу, а он ни разу не показывал клинков. Обычно копировал мое оружие, и позволял мне надрать ему зад. Здесь, в институте, он был на равных с любым, даже с учеником не из богатого или знатного рода. В стенах этого здания любой такой же никто, и такой же всё, как и я, и принц, и остальные адепты. Это любили повторять все шеды, и ректор в том числе.
— Я бы не лезла, когда не просят, — заведя жезл за спину, я приняла боевую стойку, отвечая ему в тон. — Тем более при наличии гарема из желающих доставить тебе максимальное удовольствие.
Даже если он сейчас порежет меня на мелкие кусочки, отступить — означало бы смириться с поражением, а это вообще не про меня. Да и не верила я, что Рин настолько меня ненавидит. С самого детства мы вместе в этой академии, он с семи лет, я с пяти, разница у нас как раз два года, ходили на многие совместные уроки, тренировались вместе. Я подала пример, как стоит бить наследников… ну, возможно он и мог меня ненавидеть… слегка.
С такими глазами я его не узнавала, и с каждой секундой все больше желудок скручивало страхом. А вдруг он не в себе? Да нет, не может быть, ерунда какая-то. Я доводила его и сильнее. Поймав жуть, прыгающую мурашками по лопаткам, я уже привычным ментальным усилием раздробила страх, ощутив, что его крошечные части больше не могут на меня никак повлиять.
ИнЛекрит неуловимо подался вперед, замахиваясь и сокращая расстояние. Перед моими глазами так и встал тренировочный зал с движущимися деревянными манекенами. Никогда не знаешь, откуда прилетит шипованный цилиндр, а чтобы увернуться, нужна неимоверная реакция.
Которая у меня была, к счастью. Я проскользнула мимо обоих клинков, увернувшись, и подсекла принцу ноги. Он споткнулся, но снова не упал, чем вызвал раздражение. И немного — гордость. Это мой император. Пусть и будущий, но все же… Неожиданное чувство сбило меня с толку, позволив дать Рину мгновение, достаточное, чтобы вновь развернуться ко мне.
— Неплохо, мышь, — голос стал угрожающе тихий и хриплый. Ну, вот опять. Лет с семнадцати у него пошли публичные размышления на тему, как должна выглядеть благородная девушка. Я тогда пришла на бал Полуночи в лесгидских пепельно-серых шароварах, повязанных сверху прозрачным палантином со звенящими монетками, да топе в том же стиле, потому что другого наряда не было, да и этот-то Алуа подарил, после успешной вылазки в горы Лесгиды, самой дальней провинции. И хоть мне было плевать на мнение большинства, да и костюм нравился, да и Алуа нравился, как шед, конечно, куда больше балов и празднеств, да и до звания благородной мне было как до той же Лесгиды, прозвище «мышь» неприятно зацепило. — Пойдешь со мной на свидание? — вдруг его голос слегка потеплел, а глаза вновь стали голубыми, только вот сила джинна никуда не делась. Впрочем, это не помешало мне тут же закатить глаза и поджать губы — такие вопросы у Рина проскакивали нечасто, но с каждым разом все менее изобретательно.
— Если это попытка пригласить меня в постель, Ринсдей, то она бездарна, — холодно отозвалась я. — Что, те, кто в ней уже побывал, больше не представляют интереса?
— Они никогда не представляли интереса, мышка. И да, иногда люди используют слово «свидание» исключительно в том смысле, который указан в словаре, — Рин вдруг улыбнулся, но не нахально, совсем не как обычно, отвел взгляд в сторону, будто рассматривал свое плечо, чуть опустив голову, и в момент, когда я решила было уже нападать, от его осязаемой ауры отделилось несколько пятен энергии, которые моментом сформировались в такие же, как и клинки из рук, кинжалы.
— Твою хашру… — начала было я, но тут они, что закономерно, полетели в меня. Бросив палку под ноги, я выставила щит, забыв, что от этой магии защиты нет, то ли от неожиданности, то ли от осознания, что Ринсдей реально может сейчас меня на не очень приятные куски покромсать. Не сомневающееся в скором ощущении невыносимой боли и безвременной смерти тело, вдруг слегка сжавшись, всей поверхностью кожи выпустило еще одну волну, слившуюся со щитом, и в тот же момент кинжалы зависли в воздухе перед вибрирующей прозрачной сферой, отчаянно пытаясь сквозь нее прорваться. От мест их соприкосновения магия непрерывно била с мощностью гейзера, встречной силой не пуская их внутрь. Я, пребывая в шоке, разглядывала их, убеждаясь, что мутные лезвия по магии абсолютно идентичны моей новой защите, разве что она была абсолютно прозрачной, и видимой только благодаря движению воздуха рядом с ней. Все произошло в доли секунды, хотя мне казалось, оттикало не меньше нескольких минут, и очнулась я, только заметив, как Рин, подпрыгнув, так же пытается вонзить клинки в прозрачную сферу, и так же получает необъяснимый отпор, словно стена горячего встречного воздуха не пускает лезвия ко мне.
Я не подозревала в себе такой магии. Ни один магический тест никогда не показывал направленности на императорскую силу. Да и не чувствовала я тяжелой, мо́рочной энергетики, исходящей временами от Рина, силы Той стороны, хоть и бывала в Нижнем мире не раз. Может, подцепила что-то, заразилась?
От этой мысли я крупно вздрогнула, а сфера, замерцав, значительно сдулась, словно проколотый воздушный шар. Рин так и не убрал ни кинжалы, ни лезвия, продолжая пытаться продырявить защиту. Я уже опустилась на одно колено и подняла вверх ладони, чтобы усилить магию и уместиться в щите, когда в библиотеку вбежали ректор ИнФерио и шед ИнТарлид.
— Что происходит? — возопил ИнФерио, кидаясь к нам, впрочем, не рискнув прикоснуться к принцу. Или к его магии, все еще исступленно кружащей по телу наследника. А вот шед Алуа, тяжело прошагав к нам, без малейшего намека на страх схватил принца за плечо и отшвырнул от меня в сторону, даже не глядя, куда, явно нимало не беспокоясь за благополучное приземление монаршей черепушки. Кинжалы Рина рассеялись, я расхохоталась, отпустила магию, попыталась встать с колена и… рухнула на пол без сознания.
