Веселые разговорчики на несколько секунд стихли, а я, помимо ноющей боли в коленках и ладонях, всей кожей ощутила насмешливые взгляды присутствующих.
Вот так просто, в один нелепый миг, мое жизнерадостное настроение укатилось к траклиту под хвост!
Чего-чего, но таких шуточек от студентов АНС я точно не ожидала. Вроде бы уже совсем не дети, а ведут себя как настоящие приматы!
Вдохнула полной грудью и медленно выдохнула, подавляя желание выплеснуть все свое негодование на придурка, решившегося выставить меня на посмешище в первый же учебный день. «Отскребла» себя от пола, приподнялась на локтях и посмотрела, откуда прилетела подножка.
За ближайшим столом сидела куколка-блондинка с невинным выражением лица: удивленный взгляд, взволнованно хлопающие реснички. Для пущего эффекта даже алые губки сложила буковкой «О».
На дне карих глаз гадюки плескалась издевка — ее разглядела сразу. Руки так и чесались придушить девчонку. Но я понимала, что будет лучше для всех, в смысле, для меня и куколки с ее подружками, если отпущу ситуацию. Иначе быть войне.
Блондинка вскочила со стула и кинулась ко мне.
— Ты в порядке? — протянула руку, наигранно улыбаясь.
Я взглянула на развернутую ладонь, тонкие пальцы с аккуратным маникюром и с трудом подавила в себе желание «хрустнуть» одним из них так, чтоб фальшивая улыбка испарилась с лица негодницы. А потом — будто и не распласталась самым неэстетичным образом на полу столовой под сотни насмешливых взглядов, а наоборот, грациозно возлежала на берегу теплого моря под ласковым солнышком — светски-непринужденно ответила:
— Да, спасибо.
Схватилась за протянутую руку, осторожно поднялась и в упор посмотрела на наблюдавших за сценкой студентов. Те, словно провинившиеся щенки, тут же попрятали глаза и сделали вид, что заняты своими делами — обедом, чтением книг, разговорами. Кафетерий вновь ожил, а я перестала ощущать себя в эпицентре всеобщего внимания.
Интересно, Венесса все это видела? Да нет, вряд ли. Мадемуазель, по-моему, снова сидит на одной из своих излюбленных диет. К тому же, уверена, подруга так просто куколке ее проделку не спустила бы, заступилась бы за меня со всем жаром своей неукротимой натуры.
Блондинка между тем встрепенулась и запела соловьем, натянув на смазливое личико приторно-ласковую улыбку:
— Будь осторожна, вокруг много недоброжелателей. Сама знаешь, твоему переводу мало кто рад. Мы, маги, готовимся к поступлению в Академию с самого детства. Представь реакцию ребят, когда они узнали, что какая-то человечка с минимальным уровнем дара будет учиться вместе с ними.
Вот! Сказала гадость, а лыбится по-ангельски. Так и дала бы между глаз! Впрочем, это я всегда успею…
А припугнуть гадюку не мешало бы немедленно, чтоб отбить в ней охоту впоследствии жалить в спину. Поэтому шумно выдохнула и, приблизившись, ответила нарочито серьезным тоном, так, чтоб нахалке реальность не рисовалась в слишком уж радужных тонах:
— Прости, не знаю твоего имени… — Пожала плечиком и тут же продолжила, не дав возможности собеседнице и слова вставить: — Но вижу, ты девушка с о-о-очень доброй душой. Одна из всего зала решила мне помочь. Наверное, я расскажу об инциденте куратору и обязательно упомяну о тебе. Уверена, это пойдет тебе только на пользу! Вроде как в зале имеется множество камер, и преподаватели с легкостью смогут определить, чья эта затея с подножкой. Шутники получат по заслугам! Со своей стороны попрошу, конечно, чтобы их не выгоняли из учебного заведения за явное проявление расовой нетерпимости, которая, как всем известно, в наше время совсем не приветствуется. Обещаю, что скандала устраивать не стану, как-никак мы в Вениуме, а здесь все живут дружно. Не так ли?
Лицо блондиночки побелело, а мордашки ее подружек вытянулись. Все ошеломленно вытаращились на меня.
Я игриво подмигнула красоткам и добавила, весело махнув рукой на разбитую посуду и разбросанную по полу еду:
— Поможешь? Спасибо! Ты самая лучшая!
Девушка недовольно кряхтела, но покорно собирала виноградинки с паркета. После того, как все было убрано, я поблагодарила «помощницу» и, развернувшись, уверенным шагом направилась на выход, отважно принимая на себя осуждающие взгляды со всех сторон.
Искренне надеюсь, что куколка больше не выкинет подобный выкрутас. Ибо только одной Диаре известно, сумею ли сдержаться в следующий раз…
До распахнутых дверей оставалось несколько метров, я уже предвкушала, как скроюсь в безлюдном коридоре и меня, хотя бы до окончания обеденного перерыва, оставят в покое.
И тут в столовую влетела разъяренная Венесса. Глаза красные, мокрые от слез, на щеках темные дорожки потекшей туши. За ней по пятам следовал Крис.
Неужели снова что-то не поделили? Расстались ведь уже. Чего теперь-то ругаться?
Подруга, завидев меня, ускорила шаг. Я уже мысленно подбирала слова утешения.
И тут… И тут произошло нечто невразумительно-неожиданное. Оказавшись рядом, девушка размахнулась и… отвесила мне увесистую пощечину. Звук удара разнесся по всему кафетерию. Студенты вновь умолкли, а я непонимающе уставилась на Несс.
Щека горела, в груди пекло. За что она так со мной?!
На лице подруги отражалась неподдельная ненависть: глаза злобно горят, как у голодного волка, губы дрожат, крылья носа грозно раздуваются…
— Мы больше не друзья… — процедила она и сорвалась с места.
Отбежала к окну, и уселась за свободный столик.
Понурый Крис, медленно проплывая мимо меня, одними губами прошептал: «Прости», — а потом пристроился на сиденье рядом с Венессой и начал что-то ей говорить.
Что ж, все ясно — моя красавица узнала, кто новая пассия у ее бывшего возлюбленного.
Вот же придурок! Кто ж в здравом уме пускается в откровения со своей бывшей, да еще сразу после расставания? Самый настоящий осел! Ладно б, я еще взаимностью ответила, но между нами ведь абсолютно ничего такого нет…
Что ж за день-то сегодня! Такое ощущение, что все боги разом рассердились на меня за что-то.
Посмотрела на Несс, но та, поймав мой взгляд, демонстративно отвернулась к окну. Да, похоже, обиделась всерьез. Ладно, остынет, тогда и поговорим. Сейчас к ней лучше не лезть.
Стараясь не думать о происшествиях в столовой, направилась к аудитории, в которой должна была проходить следующая лекция. Молилась, чтобы моя новая студенческая жизнь — хотя бы сегодня! — не преподносила мне больше таких неприятных сюрпризов.
Подобно парящим в ясном небе птицам, быстро и безмятежно пролетел остаток учебного дня. Беспредельно удивило, что меня все же оставили в покое. Почти.
Если не считать косых взглядов, чрезмерно громких перешептываний, в которых то и дело нарочито подчеркнуто произносилось мое имя. Однако так было куда лучше — когда никто не лез ко мне напрямую и я наконец-то смогла сосредоточиться на лекциях, стараясь не обращать внимания на еще кое-какие «мелочи».
Уж больно назойливым показалось повышенное внимание к моей персоне со стороны учителей, которые все повторяли, будто по чьему-то приказу, одно и то же: что им не терпится, мол, окунуться в исследование моего дара вместе со мной. Но и этому испытанию пришел конец.
Вскоре затрещал звонок, давая зеленый свет преподавателю, устало мямлившему слова, завершить последний за день урок, а студентам — покинуть аудиторию и отправиться по домам.
Коридоры неузнаваемо оживились, заполнились гущей шумных, спешащих к долгожданной свободе магов. Меня, как в стаде баранов, толкали со всех сторон, пихали то в одно плечо, то в другое, высокомерно понукая: «С дороги, человечка»! Складывалось впечатление, что они все тут сговорились и теперь не дадут мне покоя уже ни-ког-да…
Оставался один лестничный пролет до входных дверей. «Ничего, уж на улице не должно быть такого столпотворения, — подбадривала себя. — Там и вздохну спокойно». Однако теплившаяся в душе надежда рухнула в тот самый миг, когда на крыльце увидела густую толпу. Ни обойти, ни протиснуться! Да что за траклит их всех тут собрал? Чего они стоят-то как вкопанные?
