что ты мне не сказал…
– О чем? – недовольно буркнул я.
– О том, что у тебя медовый месяц.
– Такой медовый, что аж скулы сводит…
– Ну какой есть, – пожал он плечами. – Ты правильно все делаешь – даже не сомневайся. И что сюда ее привез – тоже. Даже если отец будет бурчать, ничего сделать не сможет – ты вправе выбирать себе женщину.
– Я знаю.
– Но ты сомневаешься… – возразил он как раз тогда, когда из калитки вышел отец ведьмачьего семейства. – Привет, Солох.
– О, блудные медведи, – просиял мужчина. – Аркадия говорила мне, что до утра у нас сна не будет – несутся к нам за помощью старые друзья.
Насчет «друзей» я бы поспорил. Семейство Солоха всегда казалось мне не от мира сего. Они походили на староверов больше, чем на ведьмаков, типа того же Горького. Солоху лет сорок, но из-за бороды я все время воспринимал его старым лешим в футболке и джинсах. Я знал, что он временами согласовывает с отцом принятие на реабилитацию разных нелюдей – тех же ведьмаков и чужих оборотней. Не всех мой старик пропускает, а потом еще делает Солоху голову с отчетностью по срокам нахождения нерезидента на территории поселка. Так может получиться и с белобрысой. Но все это порешаем позже. Главное сейчас – устроить ее на ночь.
– У меня к тебе просьба, – начал я. – О помощи – все так. Мы из приюта сегодня саламандру вызволили.
– Ух ты! – оживился Солох. – Покажете?
Только обернувшись к машине, я понял, что у меня снова проблемы. Ромка стояла у дверей, обнимая себя руками, и взгляд ее не сулил спокойных переговоров.
– Кто это? – потребовала она, когда я подвел ведьмака ближе.
– Он поможет твоей подруге, – сдвинул я брови.
– Я сама ей помогу, – вздернула она подбородок.
– Не сегодня, – отрезал я.
– Я останусь с ней.
– Я останусь, – возник рядом Ян. – Вы можете положиться на меня и Солоха. Они и не таких выхаживали.
– Я не могу оставить Шебу одну среди незнакомцев! – зашипела ведьма, а у меня что-то лопнуло внутри.
Я схватил ее под руку и рывком отвел в сторону, бросив на ходу:
– Забирайте девочку!
– Дар, не надо! – задергалась Ромашка, но я оттащил ее подальше от машины и развернул к себе лицом:
– Ты здесь и сейчас не в том положении, чтобы ставить мне условия, – заговорил жестко.
– Да что с тобой?! – вдруг воскликнула она, пихая меня в грудь. – Ты звал меня к себе пять лет назад, чтобы я была «не в том положении»?! Ты думал тогда, что со мной так можно?!
– Нет! – рявкнул я и обхватил ее лицо ладонями. – Моя жизнь с тобой будет сплошным компромиссом. Но не надо начинать ее сразу с них! Не здесь! И не сейчас!
– Со мной надо быть готовым к компромиссам здесь, сейчас и вообще каждую секунду, Дар! – обхватила она мои ладони. – Там – моя подруга, близкий мне человек! Я не могу ее просто оставить! Даже с самыми лучшими медведями на свете!
Тут рядом тихо откашлялись, и мы синхронно повернулись. К белобрысой. Та стояла позади – бледная, как приведение.
– Ром, пожалуйста, не добавляй тут никому проблем, – попросила она серьезно, глядя на ведьму в моих руках. – Не стоит требовать большего, чем тебе могут дать. Дар и Ян и так сделали многое. Я бы сейчас висела в душевой в наручниках, а ты бы ехала с Яворским один черт знает куда.
Она шмыгнула носом и обняла себя, ежась. А в воздух взлетели огненные бабочки и принялись виться у саламандры над головой. Ведьма в моих руках обмякла, и я выпустил ее к подруге, молча удаляясь обратно к машине.
* * *
Я скользнула к Шебе и обняла, но только тут до меня дошло, что я просто вешаюсь на нее и держусь, чтобы меня не смыло этим водоворотом событий к Дарьяру. Ей и так трудно.
– Прости, – опустила я руки.
– Ром, иди к нему, – смотрела она перед собой. – Нет, мне не настолько плохо, чтобы не понимать, что ты тупо бегаешь вокруг столба, но уже давно привязана к нему веревкой! Ты сама себя привязала! Ну так иди!
– Всегда успею, – фыркнула я.
– Ты трусишь, – глянула она на меня. – Хочешь, но трусишь.
– А ты бы не трусила?
– Я занималась любовью с Сашкой в полной ванной, чтобы его не спалить! – вскричала она, сжав кулаки. – Мой страх с твоим вообще не сравним!..
Не думала, что мне надо себя беречь от Шебы. Но она, оказывается, тоже умела бить больно.
– …Прости, Ром, – сжалась она. – Я знаю, что не права сейчас, но меня всю рвет на части от того, что я не знаю, где Сашка. И тебя тоже не станет без Дара, если с ним что-то случится. Мы обе это знаем. Поэтому надо идти навстречу, раз выбрала направление, и не мяться на месте.
«Я и так без дара, – усмехнулась я про себя. – Куда уж больше».
– Ну и как предлагаешь тебя бросить? – покачала я головой.
– Ты не бросишь – ты же рядом будешь? – оживилась она и кивнула в сторону машины. – Я так понимаю, у него тут дом.
– Понятия не имею… – начала было я.
А Шеба уже направилась к Медведю. Мне оставалось только рвануться за ней.
– Простите, а вы же недалеко живете? – повысила она голос, чтобы я не успела ее нагнать.
Дар обернулся от калитки, прерывая беседу с дедком и другом, бросил взгляд на меня, потом вернулся к Шебе:
– Недалеко. У меня здесь дом в поселке. Если тебе что-то понадобится, я всегда отпущу к тебе Ромалию.
– Видишь? – обернулась она ко мне, назидательно тыча пальцем в Медведя. – Все хорошо.
Ян, стоявший рядом, мягко улыбнулся:
– Пошли устроим тебя?
Шеба, не попрощавшись со мной, направилась в калитку, за ней втянулись Ян и дедок. И мы остались с Медведем одни.
– Поехали, – устало кивнул он на машину.
Я поплелась на заднее сиденье, продолжая глупую акцию сепаратизма. Он молча сел за руль, и мы двинулись обратно в поселок. Машина ехала небыстро, а я рассматривала фасады домов, аккуратные заборчики, какие-то магазинчики и лавочки, освещенные фонарями.
– Красиво тут у тебя, – вырвалось у меня тихое. – А я правда думала, что твой дом там.
– Дом там, где семья, – отозвался он.
А мой взгляд прикипел к его напряженному профилю. И оторваться стало невозможно. Я смотрела, как он щурится на дорогу, как обрисовываются его скулы и сжимаются пальцы на руле. Он напоминал мне огонь в камине: смотреть можно, а трогать нет.
Дом стоял, погруженный темноту, будто в отдалении от основного
