такое творили. Но этот дед благодаря своей дружбе со всеми – и Хранителями, и Академией – мог, если что, Кешу защитить. А теперь? Что про него вообще Рада думает?
– Что Иннокентий Флягин – гений в алхимии и ныне один из сильнейших магов Академии и всего Альянса, – серьезно и пафосно объявил Хоук, но глаза его смеялись.
– Вау. Только не говори, что она ждала, пока Кеша куда-нибудь вляпается, чтобы выступить в роли спасительницы?
– Нет, не ждала, – качнул головой Хоук. – Рыжий ведь ставленник Торна, а тот и своих детишек в обиду не давал. А потом появились вы, и даже после смерти дедули, Рада решила, что вербовка Кеши – не первостепенная задача. Но она расспрашивала о вашей дружбе, приглядывалась... Если рыжего с его экспериментами и правда арестуют...
– То она сможет воспользоваться этим, чтобы не только Кешу сделать должником, но заодно и меня... – закончила я. – Кстати, о должниках Рады...
Договорить я не успела. Хоук жестом показал заткнуться, глядя куда-то мне за спину. Я встревоженно обернулась. В поле зрения оказался лишь невысокий щуплый пацан в черной шапке и наушниках. Он рассматривал обклеенный объявлениями столб и чуть ли не пританцовывал под музыку.
– Э? – недоуменно повернулась я к Хоуку. – Ты что, его знаешь?
– Немного, – напряженно ответил женишок. – Это...
– А! Яна Романова и Билли Линрих. А я-то вас и караулил... ну, не совсем вас обоих... – голос у пацана оказался не такой уж и пацанский. Когда он подошел поближе, я увидела, что и молодость его – лишь маскарад, подростковые шмотки. Мужчине – щуплому и болезненно-бледному – на вид было уже под тридцать. Но я бы не удивилась, будь ему и пару сотен лет – раз он знает нас, значит маг, а маги живут долго.
– Я-то думал просто с пани Яной поболтать... – продолжил разглагольствовать этот подозрительный тип. – Долго разрывался между тем, который из “объектов для пристального наблюдения” выбрать. И решил, что землянка – это знак. С одного мира как никак. А у кронуски в женихах песик Рады и нафиг оно мне надо... А тут, такой сюрприз! Женишок-то с другой...
– Вот на случай таких нежелательных встреч Абигейл и попросила меня сопроводить подругу, – ледяным тоном прервал трескотню мужчины Хоук. – Что тебе надо, Лев? Кажется, Хранители сегодня в другом месте должны собираться.
– Бу-бу-бу, – передразнил его этот... Лев. Громкое то ли имя, то ли кличка этому болтливому задохлику не подходило от слова “совсем”. – Как ты только терпишь этого зануду, красавица?
– Лев… ну надо же, – саркастически хмыкнула я. У меня даже язык не повернулся обратится к нему на “вы”. Хранитель меня жутко нервировал своими манерами глупого пятнадцатилетнего школьника. Хотя, может, и не в нем было дело, а в том, что перед лицом врага-хранителя я предстала без магии. И если он это заметит – то что-нибудь да заподозрит. Мы и так, оказывается, объекты для пристального наблюдения… далеко не радостная новость.
– Знаю, знаю, – Лев сокрушенно головой покивал. – Не похож. Ни в одном глазу не похож на царя зверей. А теперь, милыми глупостями обменявшись, давай, красавица, обсудим...
– Ничего обсуждать она не собирается, – отрезал Хоук. Да так уверенно, что мне из чувства противоречия захотелось поговорить с Хранителем. Но чувство здравого смысла было сильнее.
– Мне кажется, вы не совсем законно к нам пристаете, – вежливо заметила я.
– Да вообще не законно! – радостно согласился Лев. – Допрашивать студентов за пределами академии без официального предписания Хранителям не дозволено. Даже просто говорить – не дозволено. Мамочка Рада после одного случая позаботилась – нас всех даже клятву заставляют дать.
– Что-то не вижу, чтобы вы корчились в муках от ее нарушения, – скептически заметила я.
– Это потому что я сейчас больше не Хранитель, – прояснил Лев, довольный как объевшийся сметаны кошак. – Уволен без выходного пособия, можно сказать. Но! Хранитель – это состояние души, и расслабляться, красавица, не стоит. Так что, расскажешь, что вы там сотворили с дядькой Корном?
Однако, господин Лев определенно сбивал своими речами с толку. Конкретно так мозг выносил контрастами. Или ментальной магией, пробивающейся даже сквозь защиту амулета – мне аж захотелось ему ответить что-то по делу. Но Хоук, к счастью, оказался менее восприимчивым.
– Сотворили то, что он заслужил, похищая студенток. Рада была в своем праве, – я поежилась – от такого тона инеем покрыться можно. – Подробности будешь выпытывать у тех своих друзей, что все еще Хранители. Уверен, они все вынюхают.
– Все ты надо мной издеваешься, Билли Линрих, все издеваешься, – тяжко вздохнул Лев. – Рада даже всех причастных детишек из академии повыгоняла, чтобы никто ничего лишнего не сказал ненароком...
– Так, стоп, – дошло до меня. – Так это что, сегодня в академии расследование проводится?
А я еще удивлялась, как так исчезновение Корна и прикрытие турнира без последствий прошло? Какая все-таки Рада хитрая дамочка – представила все так, будто студентам милость оказала, поездочку домой долгожданную подарила, а на самом деле ради собственной безопасности все это устроила – чтобы никто не отвлекал, пока она Хранителям мозги дурит...
А ведь они – особенно те, что оппозиционеры с Корном во главе – тоже могут быть источником информации...
Ага, мало тебе, Яна, одного раза было! Не-не-не, больше никаких Хранителей.
– Рада в последнее время совсем меры не знает, – посетовал Лев. – Даже ее сторонники дергаться начинают от того, что в академии творится. А мы так вообще преобрадовались, когда Корна судьей обвестили.
– Ах, какая жалость, что результат для вас оказался плачевным, – ехидно ухмыльнулся Хоук.
– Да, тут дядька облажался. Ему, видимо, крышу на почве близкой победы над Радой конкретно так снесло, – .вздохнул Лев и спросил с какой-то чуть ли не мольбой: – Он хоть жив, а?
– Был жив, когда я его в последний раз видела. А дальше с ним ректор разбиралась.
Сваливать все на Раду Тарвиус я не стеснялась – она изначально всю эту кашу заварила, пусть и расхлебывает
Но что, черт побери, этот Лев конкретно знает? Что Ярэн успел сообщить своим друзьям-товарищам о нас? Лишь то, что я и Эби – особы подозрительные, или...
Я надеялась, что обошлось без “или”.
