Но теперь я вспомнила, кто я и где. Я — на болоте, и нас с трибуном, кажется собираются съесть.
Магварр Виатор медленно и плавно повернул голову, проследил за моим взглядом.
— Троллоглодит, — произнес почти беззвучно, разглядев замеченное мной чудовище.
— Он очень опасен? — так же тихо уточнила я.
— Смертельно опасен. И — почти непобедим.
— Бежим?
— Нападет при первом же резком движении. Попытаюсь сжечь, но может не хватить резерва. — Мужчина говорил короткими рублеными фразами и продолжал искоса наблюдать за жуткой хищной тварью.
А я… я стояла и думала, что, пожалуй, это было бы красиво — сыграть что-то напоследок. И умереть под музыку.
Осталось выяснить, что с моим драгоценным музыкальным инструментом.
Последнее время я, как пастушонок, привыкла таскать свирель на боку. Она и сейчас должна быть там, если, конечно, ее не смыло и не затянуло в трясину, пока я принимала ванну из болотной жижи.
Краем глаза наблюдая за чудовищем, похожим на огромный осклизлый пень с безразмерной зубастой пастью, крокодильим хвостом и клешнями вместо рук, я потянулась правой рукой к левому бедру в поисках чехла с инструментом.
Моя ладонь медленно заскользила по груди мужчины вниз. Сапфирово-синие глаза трибуна оторвались от троллоглодита, впились в мое лицо с немым изумлением и начали темнеть. Чем ниже опускалась моя странствующая между двумя телами рука, тем шире становились зрачки магварра, его пальцы впивались в мои плечи все сильнее, а дыхание становилось все чаще и горячее.
Ох! Кажется, я догадываюсь, о чем он думает!
Я не выдержала, закатила глаза: мужчины во всех мирах одинаковы! Нас того и гляди сожрут, а трибун вообразил, что я с ним заигрывать взялась, да еще так откровенно!
Тем временем, моя рука, проскользнув между нашими с магварром животами, наконец, добралась до петли, крепящейся к поясу, и нащупала древко свирели. Я мысленно поблагодарила местного Всевидящего за то, что инструмент на месте, аккуратно перебирая пальцами, освободила свирель из чехла и плавно потянула ее вверх.
Магварр Алаир, поняв, что целью путешествия моей руки было совсем не то, о чем он подумал, слегка расслабился, медленно и вроде бы даже немного разочарованно выдохнул, и только тут я поняла, что все это время мужчина практически не дышал!
— Что ты задумала, Барбра? — он оторвал черный, как ночь, взгляд от моего лица и снова покосился на болотного монстра.
— Сыграю что-нибудь напоследок, пока ты будешь запекать эту тварь.
— Пфхм… — то ли фыркнул, то ли хмыкнул мой преследователь, переквалифицировавшийся в защитника и спасителя, выразив этим междометием все свое отношение к моей затее.
Впрочем, отказываться от нее я и не подумала.
Троллоглодит нападать не спешил. Медленно, как улитка, он перемещался в нашу сторону, напоминая питона на охоте: тот тоже долго подбирается к жертве, стараясь не спугнуть ее, а потом вдруг делает быстрый бросок.
Так же медленно я выпростала свирель из тесного плена наших прижатых друг к другу тел, пристроила магварру на плечо, набрала в грудь воздуха и заиграла — правой рукой: левая по-прежнему лежала на груди мужчины.
Из всех известных мне мелодий в этот момент отчего-то вспомнилась одна: простенькая и слегка заунывная колыбельная. Её-то я и начала наигрывать.
Едва раздались первые звуки, осклизлый пень с распахнутой зубастой пастью дернулся и замер, закаменел. Его крокодилий хвост взметнулся вверх и тут же плюхнулся обратно в тину, подняв кучу брызг. Глаза чудища — выпученные, шаровидные, заметались по болоту в поисках источника звука. Похоже, болотное эхо, подхватившее тоскливый напев, донесло его до троллоглодита совсем с другой стороны.
Трибун порядком впечатлился тем, как повлияла на троллоглодита моя музыка. Вначале брови мужчины взметнулись вверх в удивлении, а потом на его губах проступила едва заметная улыбка, а в глазах загорелся огонек надежды.
— Продолжай, — шепнул магварр и едва ощутимо сжал мой бок левой, невидимой для троллоглодита рукой в знак одобрения.
Впрочем, я в дополнительных поощрениях не нуждалась. Мне и без того было понятно, что, как и волы, болотное чудище подпало под магическое воздействие земной мелодии. Выкаченные глазищи страшилища перестали метаться, остановились, глядя куда-то вдаль и остекленели. Хвост обмяк. То ли ветки, то ли щупальца, которые заканчивались огромными клешнями, бессильно повисли. Пасть захлопнулась, скрыв кривые, уродливые, но очень острые и опасные клыки. Тварь уснула.
— Уходим. Медленно. След в след за мной. Играй, пока не дам знак. — Трибун пару раз плавно повел рукой вверх-вниз, удостоверился, что монстр на его движения не реагирует и, внимательно глядя под ноги, сделал первый шаг, отступая от меня.
Мне тут же стало намного более жутко, чем в было в его объятиях. Если б не долгие годы репетиций и выступлений, научившие меня не отвлекаться и не сбиваться — я, наверное, запнулась бы сразу же, в этот самый миг. Но… я сумела не сбиться с такта и, ступая в ямку, оставленную сапогом магварра, продолжила выводить всё ту же заунывно-печальную мелодию.
За первым шагом последовал второй, третий. Мне хотелось рвануть прочь от троллоглодита, отдалиться от него как можно скорее, чтобы не видеть. Вот только магварр вел меня по широкой дуге, огибая страшилище, но не спеша удаляться от него.
Несколько раз трибун молча указывал мне на заросли кустарника и высокой травы, в которых виднелись другие осклизлые пни с остекленевшими глазами. Всего я насчитала четырех монстров — вместе с тем первым, который оказался к нам ближе всего. Все они спали: спасибо моей свирели и монотонному напеву, способному повергнуть в сон даже этих голодных и злобных существ.
Наконец, оглянувшись, я смогла увидеть другой бок монстра, а магварр Виатор перестал кружить и повел меня прямо, никуда больше не сворачивая. Первое время под ногами еще хлюпала болотная жижа. Потом стало суше. А еще через десяток шагов я обнаружила, что мы взбираемся на невысокий холм.
Стоило нам перевалить его вершину, как трибун резко остановился, и я, не успев остановиться, уткнулась свирелью ему между лопаток. Тут же опустила инструмент. Мужчина развернулся ко мне, глянул недовольно:
— Разве я давал команду перестать играть?
Молча подняла свирель обратно к губам, потянула носом воздух…
— Отбой. Сюда троллоглодиты не доберутся. Они способны двигаться только по влажной почве. Но с воинской дисциплиной, как я погляжу, у тебя не очень.
Мне стало обидно: это, значит, я тут стараюсь, усыпляю монстров, спасаю нас обоих, не жалея легких, а мне еще и претензии выкатывают?! Я поджала губы, засопела недовольно и молча засунула свирель обратно в чехол у левого бедра.
Магварр будто только этого и ждал: схватил меня за плечи, подтянул вплотную к себе и, одним пальцем приподняв мой подбородок, заявил с каким-то нехорошим предвкушением:
— Ну, вот ты и попалась, орисса Барбра Ор-Тьюндер!
Глава 17. Выяснение отношений
Магварр будто только этого и ждал: схватил меня за плечи, подтянул вплотную к себе и, одним пальцем приподняв мой подбородок, заявил с каким-то нехорошим предвкушением:
— Ну, вот ты и попалась, орисса Барбра Ор-Тьюндер!
Зрачки трибуна Виатора начали расширяться, заслоняя сапфирово-синюю радужку, превращая взгляд мужчины в темный колодец без дна. Он медленно наклонялся к моему лицу, пока не соприкоснулся кончиком носа с моим носом.
— Так зачем ты убегала от меня, наемница? — выдохнул он, проводя подушечкой большого пальца по моим губам и опаляя мое лицо жарким дыханием. — Нарочно дразнила, или не знала, что только разбудишь мой охотничий азарт?
— Н-не знала… — тихо-тихо шепнула я, проваливаясь в темные омуты его глаз.
— А о том, что за похищение моего клинка и неподчинение приказу оставаться на месте и ждать меня, тебе полагается наказание, ты тоже не догадываешься?
