своих слов он коснулся моих пальцев. Я тут же спрятала руку за спину. Нет, как показала практика, нам лучше друг друга не касаться. Так я хотя бы могу ясно мыслить, а не растекаться по полу лужицей.
– У нас царапины, у боевиков ссадины. Каждая профессия имеет свои минусы. Кстати…
Меня неожиданно осенило. Я придумала, как достать кровь Делиана!
– Можно попросить тебя о ма-а-аленьком одолжении?
– Если оно не связано с каракутами, то, наверное, да, – насторожился боевик.
– Да какие там каракуты. Котик-фамильяр у меня. Тошка. Ты его видел.
– Рыжий такой?
– Да. Он у меня очень боязливый, когда дело касается профилактики магических паразитов. И пилюли есть ужасно не любит. Боюсь, одна я не справлюсь. Нужно чтобы кто-то его подержал, пока я даю ему лекарство.
– Я, конечно, могу помочь, но не лучше ли попросить кого-то из твоих сокурсников? Кто умеет ладить с магическими животными.
– От них за версту несёт ветмагией. Тошка сразу всё поймёт. Он живёт много лет и точно знает, что если помимо меня поблизости есть ещё один магзоолог – будут процедуры, – выкрутилась я и ослепительно улыбнулась, – А взамен я тебя угощу твоим любимым печеньем-соломкой.
– От такого предложения сложно отказаться, – рассмеялся Делиан. – Хорошо. Где и когда это сделаем?
– В общежитии на первом этаже есть гардеробная. Погода тёплая, сейчас там пусто, и пространство небольшое, без лишней мебели. Тошку будет проще изловить.
– Договорились, – кивнул боевик.
Я чуть ли не запрыгала от радости.
– Отлично, тогда до завтра?
– Почему не сейчас? Давай дадим коту пилюли и дело с концом.
– А… у меня их пока нет. Они будут только завтра готовы. И Тошка где-то гуляет. И вообще, нужно переодеться. Советую надеть одежду, которую будет не жалко потом выкинуть. О, у тебя, наверное, есть форма для тренировок с повышенной прочностью? Вот можно её.
– Мари, – произнёс Делиан и я остановила словесный поток, – почему мне кажется, что подержать твоего кота и дать ему лекарство – всё равно что попытаться вырвать волос из носа тролля?
– Пф, – я махнула рукой, – скажешь тоже! С троллем хотя бы договориться можно.
И мы рассмеялись. Я искренне. Делиан немного натянуто.
Было странно вместе возвращаться в общежитие. Мы вошли через главный вход, под строгим взглядом комендантши прошли к лестнице. На втором этаже располагалась комната Делиана. Мой путь лежал выше.
– До завтра, Мари, – просто сказал он и его рука снова невзначай коснулась моей.
Уверена, это произошло случайно, но сердце пропустило удар.
– До завтра, – бросила я и, перепрыгивая через две ступеньки, побежала на свой этаж.
Уже у себя в комнате я закрыла дверь и выдохнула:
– Брыльсова магия!
Габриэла и Рафаэла не обратили на меня никакого внимания. Обе сидели друг к другу спиной и занимались своими делами. В комнате наконец-то царили тишина и покой. Клетка с мышками была закрыта, а Тошка спокойно спал на моей кровати. Никаких пакостей. Никаких оскорблений. Боги, хоть бы сестрицы подольше так себя вели!
Я прошла к своей кровати и погладила Тошку. Он мявкнул, не открывая глаз. Такой милый и беспечный.
– Мама завтра приедет, – выдала Рафаэла.
При упоминании Магды по спине пробежал холодок. Уверена, в известность меня поставили только ради того, чтобы испортить настроение.
– З-зачем?
– Тебя проведать, – огрызнулась сестра.
Из чего я сделала вывод, что мачехе доложили о проделках дочерей и она едет проверять, как у них дела, а значит, есть шанс, что захочет поговорить и со мной. Я сглотнула. Ничего нового Магда не скажет, но приятного всё равно будет мало.
На следующий день я пыталась подготовиться к грядущей учебной неделе, но получалось плохо. Конспекты тут же забывались, а прочитанные в учебнике главы никуда не откладывались. Визит мачехи напоминал предстоящую неприятную процедуру у целителя. Его нужно было просто пережить. Габриэла и Рафаэла тоже нервничали. В назначенный час они ушли на встречу с Магдой. Я осталась одна.
Так, чтобы Тошка не видел, подложила пилюли в поясную сумку. Туда же отправилась заживляющая мазь, бинты и на всякий случай нюхательная соль. Мало ли, вдруг Делиану станет плохо. Я представила, как двухметровый боевик падает в обморок, и улыбнулась. Нет. Скорее нюхательная соль понадобится мне.
Приготовления закончены. Осталось только поместить Тошку в клетку, но это лучше сделать перед встречей с Делианом.
В комнату вернулись Рафаэла и Габриэла. Для тех, кто должен был получить нагоняй, они выглядели слишком довольными. Да и отсутствовали сёстры от силы минут пятнадцать.
– Мама велела тебя позвать. Она в холле, – бросила Габриэла.
Делать нечего. Пришлось идти. Я спустилась на первый этаж и, клянусь, на последнем пролёте меня обдало ледяной стужей. Магда смотрела на меня, и пусть её лицо оставалось непроницаемо-надменным, я чувствовала, что мачеха мной недовольна.
– Марианна, – произнесла она и расцеловала меня в обе щеки. Естественно, не касаясь. – Присядем?
Магда указала на диванчик. Я бы предпочла короткий быстрый разговор на ногах, но мачеха уже уселась, демонстративно разглаживая несуществующие складки на платье.
– Мне сообщили, что ты проникла в палатку к мужчине. Ночью. Это правда?
Обычно до моих проделок в академии Магде не было никакого дела. Она наоборот надеялась, что меня исключат и можно будет выгодно пристроить последний «актив», доставшийся от покойного мужа. Но не в этот раз. Сейчас она выглядела так, словно собиралась прочитать мне лекцию.
– Это была случайность, – спокойно ответила я.
– Ах вот как теперь это называется? – Магда изогнула идеально очерченную соболиную бровь. – Ты подумала о том, какой вред может нанести твоей репутации подобная случайность? У нас приличная семья, и когда твой отец умер, я поклялась, что сделаю из тебя достойную леди, но видят боги из некоторых девиц воспитать приличную девушку – всё равно что совершить чудо.
Я поджала губы. Ногти впились в ладони. «Молчи, Марианна, молчи», – повторяла я. Не потому, что не хотела ссориться с Магдой или считала её правой, просто мачеха была из тех людей, с кем бессмысленно спорить. Во-первых, для неё не существовало чужих мнений, а во-вторых, любое возражение продлило бы разговор на полчаса-час. Мне же хотелось поскорее всё закончить.
– И мой дорогой Генри, – голос Магды дрогнул, она достала носовой платок и приложила его к уголку правого глаза, будто там собиралась скатиться слеза, – как думаешь, что он бы тебе сказал, узнай о подобном безобразии?
Я сделала вдох и медленно, через нос выдохнула. Ну да, по головке папа бы не погладил, но он любил меня, слушал, и никогда не осуждал,
