рисковала, пытаясь сопротивляться. От мага исходила нешуточная опасность, и дело было не в сплетнях и всеобщем страхе, просто при взгляде на него все инстинкты советовали не расслабляться.
— Даю еще один шанс.
— Как я отвечу, кто меня проклял, если сама не знаю? Какая-то старушка с глазами ребенка, орудующая деревянной палочкой. Все!
— Мр-ррр, ту шути-ишь? — Люцифер, услышав мои слова, сразу же выгнулся дугой, и шерсть на его загривке встала дыбом.
Румпельштильцхен отреагировал гораздо спокойнее:
— И чем же ты насолила Фее-крестной?
— Кому? — я даже дергаться перестала от изумления.
— Рыжее чудовище, ты почему не сказала, что тебя прокляла ОНА⁈ — шипел Люцифер.
— Я не знала! А ты не спрашивал. И отпусти меня уже!
Но даже оказавшись на земле, я не почувствовала прочной опоры. Все перевернулось с ног на голову. Ведьма в моем реальном мире, и фея-крестная в сказочном… Уму непостижимо. Я приложила ладонь к груди, стараясь унять сердцебиение и тошноту.
— Занятно, — Румпель теперь цепко следил за мной, не упуская ни одну эмоцию, — и каковы условия проклятия? Фея-крестная всегда обладала хорошей фантазией.
— Хватит вопросов. Я здесь, чтобы расторгнуть сделку с Эллой, а не рассказывать о своей жизни.
— Зачем? — спросил он.
— Что зачем?
— Зачем тебе помогать Элле? Она ведь только что подставила тебя.
Я растерялась, а Румпель покачал головой, будто бы обо всем догадался.
— Любопытно. Если ты ей не сестра, значит, преследуешь корыстную цель. Тебе почему-то нужно освободить ее от сделки. А значит, ты желаешь, чтобы я пошел тебе на встречу. — он улыбнулся. — Я тебе нужен, а ты мне нет. Поэтому ты не в той ситуации, чтобы дерзить.
Я облизнула обветренные губы, судорожно соображая. Румпель был умен, даже слишком умен для сказочного персонажа.
— Ты мне тоже вовсе не нужен, — я пожала плечами, — можешь бежать к Элле со своими злодейскими планами, хотя заметь, что облажался. Кажется, вы договаривались, что никто не узнает Эллу на балу, только вот я ее узнала.
Румпель, услышав это, подошел ближе, оценивающе глядя на меня сверху вниз. Я все-таки отвела взгляд в сторону, потому что невозможно было смотреть на него и не засматриваться.
— В самом деле узнала? — переспросил он.
Я кивнула. Потом Румпельштильцхен провел ладонью вдоль моего лица и тихим, приказным тоном произнес:
— На колени.
— Что? — я растерялась и хотела сделать шаг назад, но Румпель схватил меня за предплечье, не позволяя сдвинуться, и зрачки его хищно блеснули. — Поцелуй меня.
— Обойдешься. В этом королевстве есть хоть кто-то психически здоровый? — я дернулась, и на этот раз колдун меня отпустил.
— На тебя не действуют чары, — сообщил он.
— А, это были чары? То есть так ты девушек на поцелуи разводишь? Пудришь им мозги в прямом смысле?
— Нет, для этого мне достаточно одной улыбки, — он усмехнулся, но затем серьезнее добавил, — почему ты не поддаешься мороку? Неужели из-за чужого тела?
— Понятия не имею.
— И каково это, забрать личность другого человека?
— Не жалуюсь.
— Хм-м, — он обошел меня по кругу, разглядывая как экспонат, — интересно, люблю интригующие тайны. Значит, все еще хочешь спасти лжесестру?
Люцифер затих, наблюдая за нами с беспокойством. Я тоже нервничала, чувствуя, что пытаюсь уговорить самого дьявола заключить со мной сделку.
— Хочу, чтобы ты оставил Эллу в покое.
— Притворяешься самоотверженной и доброй, а меня в тот день даже не поблагодарила.
— Что?
— Я тебя спас, а ты меня не поблагодарила. Нехорошо.
Он самодовольно прищурился, заметив охватившую меня неловкость, поэтому я выпалила с возмущением:
— Ты смотрел на меня в том переулке с таким видом, будто измерял параметры для гроба. Мне было не до благодарностей.
— Я просто был недоволен, — он игриво перехватил мою интонацию, — что ты нарушила мои планы. Благородное спасение чужой жизни в в них не входило.
— Ох, ну простите, виновата. И что вообще ты там делал? Не думала, что великие и ужасные шляются по таким местам.
— Что я делал? Хм-м, оживлял одну деревянную куклу, — Румпель буднично пожал плечами, — ничего особенного, — потом он замолчал, задумчиво приложив палец к губам, как сумасшедший мыслитель, и наконец кивнул, — хорошо, согласен. Обычно я не иду на уступки, но в этот раз сделаю исключение. Ты выплатишь долг своей сестры, — последнее слово он особенно выделил.
Я громко вздохнула и разжала кулаки. Колдун с настораживающей жадностью ловил мои эмоции, и от него не укрылись ни облегчение, ни радость, ни страх. Невидимый капкан почти захлопнулся.
— Только я хочу настоящую сделку, нормальную. Я выполняю три твоих поручения, и на этом все.
— Три поручения? — он беззлобно оскалился. — Да ты прямо-таки джинн. Лампы случайно нет?
— Есть, но забыла натереть до блеска, поэтому, увы, не принесла.
— Хорошо, — он почти грациозно протянул мне руку, — ты выполняешь три моих поручения в течение месяца и получаешь свободу. А до этого ты полностью принадлежишь мне. Я могу делать с тобой все что захочу.
— Что захочешь — слишком расплывчато, — насторожилась я.
— Все в рамках чести и достоинства, безусловно.
Я посмотрела на Люцифера, который предупреждающе мотал головой, но интуиция подсказывала, что Румпельштильцхен может отказаться от сделки так же быстро, как и согласился на нее. Я протянула руку и дотронулась до его холодных пальцев, и сразу же легкий электрический разряд пробежал вдоль позвоночника. В районе поясницы зажгло, словно кто-то прислонил горячее железо, чтобы оставить невидимое клеймо. Но боль длилась лишь миг.
— Поздравляю со сделкой, самозванка, — кивнул Румпель и тихо рассмеялся, — приятно иметь с тобой дело. Элла должна была выполнить только одну услугу, ну а ты пообещала мне целых три.
— Только одну? — опешила я. — Но она сказала, что попала на вечную службу.
— Еще чего не хватало, — Румпель стряхнул с камзола невидимые пылинки, — твоя сестра не столь очаровательна, чтобы я желал видеть ее на вечном услужении. Хах… Неужели тебя обманули? Какая жалость.
Мы с Эллой словно поменялись местами, и теперь злобной сводной сестрой была она.
— Что ж, — Румпель хлопнул в ладоши, — сегодня на закате жду тебя на этом же месте. Не опаздывай, — потом он взглянул на изумленного Люцифера и хмыкнул. — а ты похудел, или мне кажется? Что, плохо кормят?
Кот раздраженно махнул хвостом и собрался что-то ответить, но поднялся порывистый ветер, и Румпельштильцхен, чудовище, имя которого старались лишний раз не произносить, исчез, оставив после себя легкий аромат полевых цветов.
Дышать стало свободнее.
— Если я убью Золушку, что случится со сказкой? — пробормотала я.
— Ну-у, — отозвался Люцифер, — тогда сказка научит детей тому, что нельзя подставлять сестер.
* * *
Я не знала, стоит ли
