— Аналогично, Лина, — ответил он и улыбнулся.
Интересно, подумала девушка, разглядывая ученика понтифика, а вампирами вообще некрасивых людей делают? Все знакомые ей с недавних пор кровососы отличались привлекательной внешностью и хорошей подтянутой фигурой. Вот и ученик Марка тоже такой же — яркие синие глаза с длинными ресницами, ямочки на щеках при улыбке, каштановые вихры волос.
Девушка ему улыбнулась и только хотела что-то сказать, как вдруг сзади раздался мелодичный женский голос:
— Марк, дорогой, мне долго тебя ждать?
Лина обернулась.
У турникета стояла молодая женщина и капризно хмурила брови. Стройная, высокая, изумительная красавица с длинной косой соломенного цвета. Причудливо уложенная челка падала на глаза, ярко-алая помада очерчивала пухлую линию губ.
— Да, Магда, я скоро, — несколько недовольно ответил ей понтифик, бросив взгляд на Лину. Та ошеломленно рассматривала красавицу, совершенно забыв о раскрывшем двери лифте.
— Иди, ждет, — Филипп кивнул головой в сторону красавицы, — Я все сделаю, о чем говорили.
Понтифик согласно кивнул ученику, со вздохом попрощался с Линой и заспешил к блондинке.
Только сейчас девушка смогла выдохнуть:
— И кто это?
— Магдалена, — ответил ей ученик понтифика, — Его любовница. Пока еще.
— Пока еще любовница? — Лина подняла бровь.
— Ага, — хмыкнул Филипп, — Пока еще его и пока еще любовница.
* * *
На мосту стоял человек. В черной куртке, черных брюках и ботинках он был почти не различим в ночной темноте на мосту, едва освещенным уличными фонарями.
Он ждал. Ждал уже давно, но не высказывал нетерпения. Он знал, что тот, другой, никогда не опаздывает.
С противоположной стороны моста медленно поднимался высокий мужчина. Длинные волосы разбросаны по плечам, руки спрятаны в карманы брюк. Его сопровождали еще двое, но едва заметным жестом мужчина дал им знак отстать, и те замерли на подъеме.
Человек подошел к пожилому и встал рядом с ним.
— Отец Сергий, — он слегка склонил голову в приветствии.
— Господин Росси, — ответил ему священник, — Вы никогда не опаздываете.
— Не вижу повода, — согласился понтифик.
Отец Сергий отвернулся от вампира и снова стал смотреть на воду. Легкий ветерок оставлял на реке небольшую рябь, в которой плавали мусор и пластиковые бутылки.
— Вы хотели поговорить со мной? — понтифик смахнул пылинку с рукава.
— Не поговорить. Предупредить.
— О чем же?
— В Ордене не все гладко, — без предисловий начал отец Сергий, — Я боюсь, что будет раскол, и мирный договор между нами может быть разрушен. Все к тому идет. Я уважаю вас, Марк, и не хочу, чтобы этот раскол стал неожиданным сюрпризом.
— Все настолько серьезно? — насторожился мужчина.
— Очень, — кивнул тот головой, — Наши адепты… Они молоды, агрессивны. Им подавай войну. Для них мирный договор с вами как кость в горле.
— И их кто-то поддерживает из руководства?
— Да, — коротко согласился с ним священник, — Боюсь, я не смогу удержать своих людей от окончательного развала и тогда…
— Да, я помню, — Марк прекрасно понял, что хотел сказать ему отец Сергий.
Суматоха конца прошлого века надолго запомнилась простым обывателям как разборки между преступными группировками, а знающим — открытым и жестоким противостоянием вампиров и Ордена.
— Насколько вы можете сейчас контролировать своих людей?
Священник горестно покачал головой и вздохнул.
— Власть утекает из моих рук, Марк. К моим словам уже мало кто прислушивается, мои советы не считают разумными. Они не хотят мира и не понимают, что война это путь к разрушению.
— Вам грозит отставка? — догадался понтифик.
— Скорее всего, — согласился отец Сергий, — Но это не все. До меня дошли слухи, что наш раскол поддерживает кто-то из ваших, из высших.
Марк замолчал, обдумывая новые сведения.
— Таких немного.
— Именно.
Молчание повторилось. Мимо по дороге проехал большой грузовик, его колеса подпрыгнули на выбоине и в кузове прогрохотало что-то металлическое.
— У меня будет к вам ответная просьба, — наконец проговорил Марк.
— Слушаю, — клирик открыто посмотрел в лицо вампиру.
— Мы нашли девушку, ткущую.
— Я думал, их перебили всех еще в начале прошлого века, — удивился отец Сергий
— Как оказалось, не всех. Судя по имеющимся данным, талант у девочки большой. Но есть одно «но»: она полностью заблокирована, — Марк перевел взгляд на реку, как до этого его собеседник, — Авраам утверждает, что это работа кого-то из ваших магов, но не обученных до конца, блок поставлен грубо, не четко. При этом он не может опознать заклинание, говорит, там намешано несколько разных, плохо связующихся между собой. Сама девушка думает, что способностей она лишилась лет восемь назад.
— Больше никаких подробностей не известно?
— Нет.
Отец Сергий понятливо кивнул головой.
— Мне бы хотелось знать, можно ли снять блок, не причиняя ей особого вреда? — продолжил Марк.
Священник надолго задумался. Походил взад-вперед, дотронулся до поручня моста, посмотрел вниз.
— Был на моей памяти случай как раз примерно в то время, — он нахмурился, пытаясь точно вспомнить, — В одной из бригад погиб молодой адепт, маг. Никто так и не понял, что конкретно произошло, но расследование показало, что перед смертью погибший выплеснул практически всю свою силу в составное заклинание.
— В какое?
— «Дьявольские цепи».
Редкое заклинание, сложное. Оно связывало воедино несколько наложенных до этого арканов и образовывало непробиваемый щит, поэтому маг, который решался активировать «Цепи», должен был обладать редкой мощности талантом, чтобы удерживать созданные заклинания и читать связующее.
— Сможете узнать подробнее об этом? Мне нужно знать точно, действительно ли это тот случай?
— «Цепи» просто так не ставят, — задумчиво проговорил клирик, — Но я попытаюсь разузнать все, что смогу.
Попрощавшись, мужчины развернулись и пошли в разные стороны. Марк, второй понтифик московских вампиров, направился к своей охране, отец Сергий, верховный глава Ордена, пошел в сторону станции метро Павелецкая.
* * *
Через неделю Лина впервые столкнулась с менталами Паноптикума.
Девушка сидела на диванчике в библиотеке, просматривая очередной томик по философии из списка, который ей в самом начале вручил учитель с требованием прочесть в обязательном порядке. Книга была на редкость скучной, но Авраам Моисеевич обязательно будет спрашивать, а значит, приходится читать.
