Но даже когда Кира, осчастливленная им до последней точки, до вершины вершин, запрокинула голову в сладком стоне, а между ног у неё горело солнце, она всё равно не могла отпустить ту, самую главную мысль.
Что всё-таки стало с Тёмным Лордом?
Глава 10
Она открыла глаза в совершенной темноте. Ночное небо в стеклах пентахауса было непроницаемо, и Кира едва могла разглядеть очертания спальни – и стальной рамы для пыток в нескольких шагах от неё.
А ещё – что в постели она была одна.
– Дуайт, – прошептала она. – Где вы?
– Так трудно назвать не по имени кого-то, кто только что запускал для вас воздушного змея? – раздался насмешливый голос. – Я здесь, мисс Риаз. Пейте. Я забросил практику давать вам отвары после видений, и очень зря.
У неё в руках оказалась кружка с горячим чаем, пахнущим земляникой. Кира послушно отпила.
– До конца, или я буду вашей нянькой, а вам это не придётся по сердцу, – спокойно добавил профессор. – Как вам это премилое видение, кстати?
Кира поперхнулась чаем.
– Премилое?
– А вам не понравилось?
Кира вскинула на него голову от кружки. Лицо профессора было непроницаемо в полутьме. Но ей и не нужно было видеть выражение его лица: он был её магом, и ей достаточно было лишь знать, что его окружает такое же тепло от увиденного, как и её.
Если бы кто-то приложил руку сначала к руне на его запястье, а потом к руне на её груди, он увидел и понял бы, что они едва заметно светились и пульсировали в унисон. Их связь была жива – и она пела.
– Мне понравилось, – прошептала она. – Как и вам. Я же знаю. Вы были там вместе со мной. Я не могу ошибиться.
– Был, – тихо подтвердил он. – И буду. Всегда.
Она отставила допитый чай. Приподнялась на кровати, сев на корточки, и потянулась к нему.
Но его силуэт ускользнул от неё.
– Если вы не хотите спать, – опасным тоном произнёс голос из полутьмы, – мы можем поиграть в другие игры. Но предупреждаю вас, я буду безжалостен. Мне хочется, чтобы с ваших губ срывались испуганные стоны. Может быть, даже молящие крики. Вы готовы к этому, мисс Риаз?
Кира не дала себе труда задуматься. В её голове всё ещё гулял бездумный ветер под бездонной лазурью, и тело всё ещё отзывалось на его иллюзорные прикосновения. Двойника профессора из будущего, из её снов.
Ей хотелось реального. Так хотелось, что между её ног сделалось влажно.
– Я согласна, – прошептала она хрипловатым голосом. – Я хочу вас.
Он шагнул к ней, властно коснулся её подбородка, приподнял лицо, и Кира увидела, как блестят его глаза в полутьме.
– О, я более чем хочу вас, – протянул он. – Но не на этой постели.
– А где же?
– Встаньте.
Кира без слов повиновалась. И замерла, едва сделав шаг.
Взошла луна, и её лучи безошибочно осветили то самое пыточное приспособление посреди спальни.
– Я не хочу… – взмолилась она.
– Хотите, мечтаете и тайком умоляете об этом, только боитесь. Смелее, мисс Риаз. Погладьте её. Прижмитесь грудью. Оближите. Потритесь об неё… тем, чем хочется. Вот увидите, вы сразу станете куда более близки.
Кира с дрожью и трепетом шагнула ближе.
В самой раме было мало страшного. Но в этих грубых кандалах, в трубах распорок, в смазанных колодках… в них чувствовалась дикая, первобытная жестокость.
– Неужели вы и такой тоже? – прошептала она.
– Я научу и вас. Хотите?
Кира молча покачала головой.
– Готовы отправиться обратно в постель?
Сухой спокойный тон однозначно предполагал, что продолжения не будет. Ни в каком качестве.
Только, с иронией улыбнулась Кира, здоровый сон.
Вот только она совсем не хотела спать.
– Нет, – прошептала она. – Я хочу остаться.
Она услышала лёгкие шаги и почувствовала, как у неё сжимается сердце. Но ничего страшного не произошло. Просто его ладони легли ей на внутренние стороны бёдер, вынуждая расставить ноги шире.
– Расслабьтесь, – шепнул его голос. – Всё, что с вами будет происходить, случится только по моей воле.
– Я доверяю вам, – прошептала она, откидываясь в его руки.
Навстречу медленным, чувственным поглаживаниям. Придерживая её своим телом и позволяя опереться на себя, он касался её запястий, растирая и массируя их, и Кира охнула, вдруг найдя у себя новые чувствительные точки. И тихонько застонала, чувствуя, как кончик его языка скользит по тыльной стороне запястья, открывая для неё новый мир.
– Маленькая невинная девочка, – прошептал он. – Мне столько предстоит вам показать.
Кира молчала. Её молчание было острым, нетерпеливым, невозможным: она не могла произнести ни звука, слишком боясь, что его ласки прекратятся.
Но они не прекратились. Внезапно его рука, только что водившая круги по тыльной стороне её ладони, за мгновения спустилась ниже, и Кира почувствовала горячий палец между её ног, на нежных складочках, только и ждущим, чтобы ими обладали.
Кира жалобно вскрикнула. Не ожидавшая этого, но давно уже горящая и ждущая от возбуждающего и сводящего с ума массажа, она подалась навстречу его руке.
И почти не почувствовала, как он опускает её ниже, ниже, ещё ниже…
Когда квадратные оковы защёлкнулись на её щиколотках, она едва соображала от ласк его пальцев, вторгающихся в её лоно всё сильнее и быстрее. Его палец, теперь два, и она так хотела его, его всего…
Кира бездумно простонала, желая, желая…
– Да, девочка, – шепнул он. – Но не сразу и не сейчас.
Кажется, у него было десять рук. Но едва он убрал палец от её нежного бугорка, и Кира простонала с разочарованием, она тут же поняла, что рук у него было лишь две.
И обе они в эту минуту приковывали её запястья к двум другим подвесам, вытягивая её тело аркой лука. Кира дёрнулась, пытаясь вывернуться, но оковы держали крепко.
– Пожалуйста, не надо, – прошептала она.
– Поздно. Наслаждайтесь, мисс Риаз. И скажите мне, как вы наслаждаетесь, иначе я…
Кира почувствовала, как вся дрожит. С бесстыдно раздвинутыми ногами, скованными и раздвинутыми руками, с волосами, спадавшими до земли, она была в его власти настолько, насколько это было возможно.
– Иначе вы… – прошептала она.
– Включу свет.
Свет. Яркий беспощадный свет, запечатлевающий всю эту картину. Её и его. Вместо мягкого, уютного полумрака – отражение её позора в каждом квадрате стеклянной стены.
А заодно и прекрасный вид для пролетающих вертолётов.
Её губы шевельнулись.
– Я… наслаждаюсь, – простонала она.
– Предвкушаете?
– Да.
– И что же, мисс Риаз, вы предвкушаете, такая томная и опытная? Просветите меня.
Кире было трудно дышать. Возбуждённая, она дышала глубоко и резко, и из-за прилива крови к голове возбуждение делалось ещё сильнее.
– Вы будете… долго любоваться мной, – прошептала она.
– Уже любуюсь. Ваша поза – произведение искусства. Точно не хотите включить свет, чтобы полюбоваться в зеркало самой? Руна Целар мне свидетель, от собственной наготы пришли бы в неистовство даже вы сами.
Он встал перед ней на колени, взяв в руки закованную ступню.
– Совершенство, – прошептал он, касаясь нежной подошвы. – Моё совершенство.
Какая-то часть Киры мягко велела ей не шевелиться и не говорить. Она была его, полностью его теперь, и она должна была дать ему насладиться своим призом.
Дать ему себя.
Его язык путешествовал по изгибам её ступни, исследуя пространство между её тонкими пальчиками. Его рот отрывался от её трепещущей, подрагивающей ножки лишь затем, чтобы прошептать ей пару грубейших непристойностей, которые она никогда не услышала бы от него в обычную ночь. Но здесь, во тьме, где она была полностью в его власти и всё было возможно, она приняла от него и эти слова так, как её распахнутое лоно приняло бы его.
– Вы, – шепнула она. – Вы заманили меня сюда.
– Как хрупкую бабочку – в мои сети, – прошептал он ей в ответ. – И теперь я потрогаю вас так, как хочу. Так, как вам и не снилось. И вылижу всю до конца.
