Акура права, Марк прав… Все кругом правы.
Сука!
Ненависть к людям сломает мою жизнь. Пытаясь создавать, я только разрушал. Михей — это диагноз… Неизлечимый, смертельный. По барабанным перепонкам долбили слова младшего — «Роксана моя будет». Всё достанется Марку — Левенрос, стая, власть, но не она. Я хотел бы всё починить, сделать всё правильно.
Остановился. Идея, которая пришла мне в голову показалась глупостью, но внутренний голос орал — «Сделай это, мужик!». Быстрым шагом я направился к кладовке — где-то там должен быть ящик с инструментами. Перевернув хлам, выдернул из вороха тряпок рабочие штаны — пойдут. Натянул их на себя и снова нырнул в дебри бардака. Есть! Вот оно — я эту хрень не видел года два, отвёртку в руках не держал примерно столько же. Взял коробку с инструментами, прихватил с собой огрызок фанеры, безумную идею и пошёл в спальню дикарки.
— Не вставай! — рявкнул с порога и прямым ходом направился к шкафу.
Девчонка на кровати высунула нос из-под одеяла, проводила меня удивлённым взглядом, широко распахнутых глаз и ничего не сказала. Чего тут скажешь? Вожак заявился ночью, чтобы залатать дыру в дверце шкафа, которую сам и пробил. Кулаки мне стесать по самые гланды, чтобы не махал ими зря.
— Что ты делаешь? — в голосе Роксаны играло любопытство.
— Спи.
Рассыпал на полу саморезы, достал отвёртку и взялся примерять фанеру к дырке. Из меня тот ещё плотник. Спиной чувствовал — дикарка внимательно следила за процессом. Человеческая девчонка из другого мира… Саморез под отвёрткой согнулся буквой «Г», кусок деревянной заплатки полетел на пол.
К херам всё! Не могу.
Занёс кулак, чтобы доломать эту чёртову дверь.
— Давай, помогу?
Моего плеча мягко коснулась ладошка, но тут же исчезла. Только эхо такого нужного женского тепла осталось гулять по моему телу.
— Чем поможешь? — разжал задеревеневшие пальцы и развернулся к дикарке.
На губах Роксаны мелькнул безмолвный шёпот, ресницы махнули вниз, и она опустилась на колени. Так и не понял — это у меня в башке заклинило, или реально время тормознуло? Девчонка у моих ног с саморезами на ладони, с кусочком фанеры в руке подняла на меня глаза. Внутри что-то разорвалось — не исключаю, что сердце. Будто сдох на несколько мгновений. В штанах взвыла похоть — оживила. Сказал же — спи, не вставай… Новую жизнь хотел начать — хоть что-то исправить. Какой там! Мысленно я уже освободил каменный стояк из плена трещащих по швам штанов, прижался головкой к мягким, пухлым губкам дикарки и толкнулся в кайф…
Горлом задавил едва не вылетевший на волю стон и, схватив девчонку за плечи, рывком заставил встать.
— Ты в себе?! — прорычал ей в лицо. — Я тебя в клетку посадил, чуть не убил вместе с братом! А ты мне шкаф поможешь починить?
— Но ты… — Роксана побледнела. — Ты спас меня от тех ублюдков в лесу.
Набрал полную грудь воздуха, чтобы продолжить песню о подвигах, и тут до меня дошло, что она сказала. Точно не в себе девка!
— Ты нужна Лоу… вот и спас, — ярость из меня вышибло на раз.
— Только поэтому?
Подозреваю, в моих глазах без труда читался искрений ответ на вопрос, но сказать вслух язык не повернулся. Я отогнал от Роксаны тех уродов, потому что зверел от мысли, что к ней прикоснётся кто-то, кроме меня. Тем более так, как собирались это сделать Корг и его мрази…
Сейчас она не пахла. Вообще. Никак.
Была так близко и… ни нотки для обоняния. Амулет шаманки избавил девчонку от запахов, но мне это не помогало — хотел её ещё сильнее. Кроткая овечка в шерстяном платье и лютый волк. Наивная дурочка… Сама ведь в лапы ко мне шла, не боялась. Подцепил пальцем цепочку, сощурился. Глаза у неё карие, а взгляд доверчивый. Роксана скользнула тонкими пальцами по металлическим звеньям, коснулась моей руки и сама рывком отправила амулет на пол.
В ноздри хлынул поток вкусного жаркого аромата хочки, рот наполнился слюной — я взвыл. Напугал девчонку — на её лице ужас, а я потерял контроль над собой. Не ощущая координат, толкнулся вперёд, едва успев подхватить дикарку. Несколько шатких шагов и я, опрокинув её на кровать, навалился сверху.
Снова боднул вопрос — сколько у неё кобелей до меня было? Но всё решилось просто — идеальное девичье тело подо мной выгнулось, заставив мотор в груди разгонять кровь в жилах до скорости света. Развёл её руки, железной хваткой сомкнул пальцы на тонких запястьях, впечатав их в мягкую постель. Прижался сдуревшим членом к горячей промежности — мокрая. Она хотела. Сильнее сжал пальцы, причиняя лёгкую боль, пытаясь отомстить сам не зная за что. Не дождалась психа из другого мира…
— Отпусти...
Разжал пальцы. А Рокси обвила мою шею тонкими ручками, которые я секунду назад чуть не сломал, и потянулась за поцелуем. Ненормальная!
Вылизывая её рот, думал, кончу в штаны. Запах сводил с ума, а градус разгорячённых тел делал его только сильнее. От кончиков волос до кончиков пальцев на ногах — она моя. Зверь рвался взять свою самку, а я рвал на ней платье. Казалось, просто юбку задрал, чтобы добраться до упругой задницы, но ткань трещала под пальцами и на зубах. Всю облизать, нажраться её ароматом до отвала, чтобы на языке до самой смерти этот вкус был. Безумие похоти набирало обороты, грозя отправить меня в точку невозврата. Я ни о чём не мог думать, сдерживать себя тоже не мог.
* * *
Миры порхали вокруг меня осколками, пытаясь соединиться в одно целое, а я застряла где-то между этим и огромной махиной — Михеем, вытворяющим с моим телом такое… То самое такое из моих фантазий превратилось в реальность. Стонала под мощным полуобнажённым оборотнем, а из глаз катились слёзы. Он слизывал их, целовал щёки, скулы, будто пытаясь успокоить, и снова впивался в мой рот поцелуем, требуя ответа на ласку.
В ворохе страсти было хорошо, но стыдно. Впервые оказалась голой, с разведёнными ногами перед красивым мужчиной, который бесстыже разглядывал меня там. И это заводило. Вожак собрал пальцами влагу между моих ног, облизал их и прорычал неразборчиво что-то жутко пошлое. Я вспыхнула спичкой. В лапах зверя совсем не страшно. Девчонки говорили, если любовник опытный и не знает про девственность — всё получится быстро, и боль почти не почувствуется. Но вряд ли у кого-то из моих бывших одноклассниц был подобный первый раз.
Занемевшими пальцами я пыталась справиться с пуговицей на штанах оборотня — ломала ногти и упрямо смотрела ему в глаза. Чёрные омуты с золотыми звёздами — умирать буду, вспомню. Ничего красивее в жизни не видела!
— Сюда иди… — сгрёб в охапку и поднялся вместе со мной с кровати.
Обхватив стальной торс ногами, прижалась голым телом к широкой груди вожака, вцепилась пальцами в покатые плечи, как в последнюю надежду. В несколько шагов Михей уничтожил расстояние от кровати до стены. Висела на оборотне обезьянкой, целуя беспорядочно его лицо, царапаясь о жёсткую щетину — шрамы на щеках, изгибы скул, узкие жёсткие губы. Латинос с рыком проник языком в мой рот, лишив возможности вдохнуть, и низ живота сжался спазмом — болезненным, но приятным. Не совсем то, что я испытала с ним в лесу — близко, на грани. Невыносимо хорошо…
Прижатая к стене мощным телом зверя, я ничего не соображала. Состояние полубреда смешалось с ожиданием главного. Собственные стоны и всхлипы казались чужими, а душа пыталась вырваться из тела, но вожак даже её держал надёжно. Он делал со мной что хотел и как хотел — он умел, но терпеть эту сладкую муку не осталось сил.
— Пожалуйста… Михей, пожалуйста…
— Сейчас, маленькая, — он прохрипел и замер. — Чёрт возьми, ты же реально маленькая. Лопнешь нахер.
— Чёртов ты оборотень… — прошипела, сжав зубы. — Я тебя…
В голове загудело, перед глазами на секунду потемнело.
— Рокси! — лёгкая пощёчина привела меня в чувство.
— Я… ага… Хочу тебя.
Крепче прижалась к раскалённому телу вожака, ткнулась носом ему в шею и легонько укусила дрожащую бешеным пульсом жилку — давай. В промежность упёрся горячий член. Прикусив губу до крови, зажмурилась. Вот сейчас… Сейчас! Ощутимо сжав мои ягодицы пальцами, Михей на весу рывком насадил меня на себя. Боль адская — я заорала в голос, а из глаз покатились слёзы. Терять девственность — это больно! Мука прошила тело насквозь и вышла через душу, в одно мгновение лишив сил сопротивляться.
