поменялось. Обнаружили заговор. И… на каторгу отправили не только его, а еще кучу народу.
У них тут и каторга имеется? Надо же, совсем цивилизованные.
– Совет наново избрали. Отца это встревожило. Он говорил, что это неспроста, что пора бежать. Он и собирался. Мы никого не знали там, снаружи, но… у нас были деньги. И отец сказал, что этого хватит, чтобы устроиться. Но… не успел. За ним пришли.
Слезу она все-таки смахнула.
– Нас забрали. Отца и… меня. – Голосок задрожал, а Эдди нахмурился. Девицу жалеет? Или тоже видит, что все ее нынешнее блеяние – притворство.
Надо уходить.
Чувство, что эта красавица тут не просто так, сформировалось и окрепло.
– Его отправили в тюрьму. Мне обещали, что к нему проявят снисхождение, если я буду сговорчивой… и склоняли… к такому… к такому… – Она прижала руки к груди.
Ага, склоняли, но не склонили.
Что-то тут не вяжется. Вот честно. Даже Бетти находила, чем обламывать скандальных шлюшек, а тут чтобы цельный заговор да разбился о неприступную крепость одной добродетельной девы?
Не смешите.
– Меня и других девушек отобрали и поместили… они называли это домом Добродетели… – продолжала она медленно, наблюдая при том за Эдди.
И за Чарли.
Нет, вот руки прямо иззуделись треснуть эту раскрасавицу. А главное – что Эдди, что Чарли слушают да кивают пресочувственно.
Злости не хватает.
– Мы там жили… с другими девушками. – Молли даже всхлипнула и слезинку смахнула. Реснички задрожали, губы скривились, того и гляди расплачется.
– И чего? – спросила я довольно-таки грубо.
Она аж подпрыгнула.
Уставилась так… нехорошо. Думаю, она бы мне в волосья вцепилась с неменьшею охотой, чем я ей. Вот, похоже, общее мы уже нашли, а это, как говаривал наш пастор, уже шаг к взаимопониманию и примирению. Мириться я не собиралась, но понять, чего эта лахудра прекрасноокая замышляет, хотелось бы.
– П-простите? – пролепетала Молли.
– Жили, – говорю. – Как? Делали чего?
– Читали.
Она поджала губки.
– Псалмы. И жития святых. И Великую книгу.
– Это какую? – У Мамаши Мо лишь одна книга значилась в достаточной степени великой, чтобы все остальные спровадить на костер. За исключением, быть может, домовой, в которой она расходы записывала, и еще той, которая с псалмами на все случаи жизни.
– Великую, – повторила Молли чуть громче. – Ее написал Великий Мастер Родд. И там сказано, как правильно жить.
– Кому?
Эдди отвернулся, пряча усмешку.
– Всем.
– Вот так прямо и всем?!
– Милисента! – Чарльз, кажется, решил, что я издеваюсь над этой… молью. И не ошибся. Издеваюсь.
– Людям. – Она поджала губенки. – Люди были избраны богами, чтобы сотворить новый мир – справедливости и всеобщего благоденствия.
Ой, чую, зря это они. Ну, боги. Или творить надо аккуратнее, а то получилось что получилось.
– Однако в гордыне своей и величии люди позабыли о той миссии, которая возложена на них. – А вот теперь Молли говорила вполне себе искренне. Ишь, и глаза загорелись этак… нехорошо загорелись, аккурат как у Мамаши Мо, когда она с пастором спорила о том, как правильно из людей бесов изгонять – ледяною ли водою или же только молитвой.
И Эдди подвинулся чуть ближе.
Эдди… может, он когда-то и умел влюбляться, да с той поры крепко времени прошло. И теперь смазливой мордашкой его не провести.
– И только малым открылась истина! Великий Мастер познал…
Молли слегка повысила голос.
– …путь, за что и был коварно убит подлыми приспешниками диавола.
Куда ж без него.
Мамаша Мо – она не только по бесам специалист особый, она и про диавола много сказывала, про то, до чего он коварный и, главное, охочий до юных невинных девиц.
Выходит, не только до девиц.
– Многие покинули Большой мир, спасаясь от расправы, чтобы здесь, в отдалении и тиши, сотворить новый город. – Молли выдохнула и часто-часто заморгала, старательно вызывая слезы, да только что-то не выходило. Тогда она распрямилась и ткнула вилкой в последний кусок мяса. – Так нам говорили.
– А еще что говорили? – поинтересовался Чарли преласково, сочувствующе этак.
Нет, не заладится у нас с семейной жизнью.
На кой ляд мне сдался муж, который посторонним девицам сочувствует? То-то и оно…
– Говорили, что мы… мы должны понимать… осознавать… свою ответственность. Что наш долг – выбрать подходящего мужа и слушать его. Подчиняться. Исполнить женское предназначение.
– Это какое?
– Родить детей! Много детей! Что… что теперь благословение снизошло на наследника Великого Родда. И ему открылось, как сделать так, чтобы дети рождались одаренными. И из них вырастут могучие маги, которые переменят все мироздание. – Она замолчала, задумчиво разжевывая мясо. И поинтересовалась: – Думаете, получится?
Мы с Эдди переглянулись.
– Да… как сказать, – протянул братец. А я кивнула. Нет, план не выглядел совсем уж бредовым. Встречались и куда как похуже, однако могучие маги – дело такое. Их не только родить надо.
Да и вообще…
Пока родятся.
Пока вырастут.
Пока, собственно, из засранцев могучими магами станут. Это ж сколько времени пройдет-то? Сомневаюсь, что этот их новый Великий Мастер будет на заднице сидеть и ждать, подсчитывая, сколько в его племени великих магов прибыло.
Нет, тут что-то другое.
А что?
где открывается путь в подземелья
Девица, умывшись, причесавшись, весьма похорошела. И Чарльз не мог отделаться от мысли, что именно такой и должна быть его жена.
Аккуратной.
Миловидной.
С бледной кожей, никогда не знавшей солнца, со светлыми волосами, убранными в аккуратную прическу. Шея длинная. Черты лица тонкие, изящные. Переодень ее в подходящее платье, добавь шляпку, драгоценности, и никто не скажет, что девица – провинциалка.
Милли платьем не исправишь.
– Осторожнее, – шепнул ему Эдди, перекладывая какие-то шестеренки. На верстаке лежало нечто, больше напоминавшее разобранные часы, правда, несуразно длинные, будто содержимое их растянули змеею, скрепив для надежности кусками проволоки.
– В смысле?
– Ты так смотришь на эту девицу, что у меня поневоле закрадываются нехорошие мысли. – Эдди подцепил пинцетом крохотную шестеренку и поднес к самому носу. – Ишь, заржавела…
– Я не собираюсь… – Чарльз почувствовал, что краснеет.
– Она хорошенькая, – согласился Эдди.
– Это ничего не значит.
– Ладно, коли так, но она хорошенькая.
– И что?
– Ничего. Просто… знаешь, читал я когда-то, будто в Африке… ты бывал в Африке?
– Нет.
– И я нет. Но там львы водятся. И тигры.
– Тигры в Индии водятся.
– Один хрен. Главное, что когда идут на них охотиться, то не бегают по всем джунглям, а берут овцу и на веревочку привязывают. Или там козу. А сами рядом где-нибудь устраиваются. С ружьем.
– Думаешь…
Чарли покосился на Молли, которая устроилась в
