она его не найдёт, — возразил Ал, — с тех пор, как всё началось, его дома не бывает, — он насмешливо фыркнул. — Как ребёнок.
Легко судить другого, когда ты сам ребёнок и не видел того, что видел Гаррет.
— А где же он тогда?
В глазах Ала мелькнуло расчётливое выражение.
— Купи нам сиги, тогда расскажем.
— В вашем возрасте курить вредно.
— Не вреднее, чем работать в телевизионной компании, где все мрут как мухи.
Прыщавый был прав.
— Хорошо, — я пожала плечами.
— Сигареты вперёд. Потом расскажем.
Блин. Эти двое умнее, чем кажется на первый взгляд. Я кивнула в знак согласия, и меня направили к ближайшему магазину. Впрочем, сами мальчишки старались держаться поодаль. Мне показалось, что хозяин магазина достаточно осведомлён об их трюках.
Ткнув в первую попавшуюся пачку, я сильно удивилась цене, но протянула продавщице смятую десятифунтовую банкноту. Затем сжала сигареты в руке и вернулась к ребятам, которые стояли неподалеку и царапали стену.
— Вот. Но сначала скажите, где Гаррет. Белинде не терпится с ним познакомиться.
— Вон там, — Ал махнул головой в сторону торгового центра, — в зале. Думает, что если подкачается, то все девчонки будут его. Как же.
Гаррет не показался мне завсегдатаем спортивных залов. Я слегка вздрогнула: одно упоминание об этом месте вызывало у меня чесотку. Немного обидно, что цель была так близка и, скорее всего, я могла бы обойтись без сторонней помощи.
— Спасибо, — я просияла, а в следующую секунду, прежде чем кто-либо из мальчишек прикоснулся к сигаретам, начертила руну, и пачка вспыхнула. — Сгорела синим пламенем… — грустно резюмировала я.
— Ты… — Ал смотрел на меня так, как будто я на их глазах убила щенка.
Я пожала плечами.
— Но вам действительно вредно. Найдите новое хобби.
Он бросился на меня, но друг его удержал.
— Оставь. Очевидно же, что она ведьма.
Что-то мелькнуло в его глазах.
— Неудивительно, что такая уродина. А на метле летаешь? А нас превратишь в лягушек?
— Нет, — я улыбнулась. — Но если не отвалите, расскажу всё вашим родителям.
В ответ я получила два одинаковых взгляда, полных злобной ненависти. Однако стоило поднять руку, как будто я намеревалась начертить ещё одну руну, и они достаточно быстро поняли намёк, сели на свои велосипеды и укатили, лишь несколько раз бросив сердитые взгляды через плечо в мою сторону. Ничего, как-нибудь они это переживут. Однажды, возможно, даже поблагодарят меня. Я проводила их взглядом, потом обернулась. Меня ждал Гаррет.
Мои незадачливые собеседники не врали. Гаррет в самом деле был в спортзале, тягал штангу, хотя его бледная кожа говорила, что ему бы лучше полежать недельку-две. Он определённо не выглядел так, словно получает удовольствие.
— Привет!
Он дёрнулся от удивления и чуть не выронил штангу.
— Извини, — сказала я. — Не хотела тебя напугать.
— Ты искала меня? Как ты узнала, что я здесь?
— Детишки на улице сказали.
Гаррета передёрнуло. Я притворилась, что не заметила. Мальчики-подростки вроде Ала и его приятеля могут быть устрашающими, но никому из нас не нужно подтверждать это вслух.
— Как дела?
Он отложил штангу и скорбно на меня посмотрел.
— Прекрасно. Просто прекрасно. Я не могу спать, и неважно, сколько алкоголя я залил себе в глотку. Каждый раз, когда я закрываю глаза, всё, о чём я могу думать, это, — он огляделся вокруг на случай любопытных ушей, — ну, знаешь. Я не могу есть, потому что меня тошнит каждый раз, как почувствую запах еды. И всё, что я получаю — это люди, желающие узнать ужасные подробности. Стервятники.
Ах, как жаль, что меня можно отнести к этой категории. Хоть и ради благого дела, успокаивала я себя и села на скамейку рядом с ним.
— Мне честно жаль такое слышать. Может, разговор об этом поможет? Если выпустишь всё из себя, может, станет легче?
Он смахнул со лба капли пота.
— Зачем ты здесь? Не говори мне, что ради тренировки.
Я вздохнула. Иногда правда — единственный выход.
— На съёмочной площадке произошёл ещё один инцидент, — ответила я. — Не думаю, что кто-то погиб, но было много крови. Полиция делает всё, что в их силах, но я не могу не думать о том, что здесь тем или иным способом замешана магия.
Я встретилась с ним взглядом.
— Я здесь потому что я ведьма. Я не работаю на Орден или им подобных, но думаю, что могу помочь с расследованием. Кто бы ни сотворил такое с Бенджамином Альбертом, возможно, он снова попытается с кем-то другим. Нельзя просто расчленить кого-то, а потом просто уйти и забыть об этом. Полиция не допускает ведьм к расследованию, но тот факт, что был вовлечён участник магического шоу…
Голос мой затих. Никаких явных доказательств причастности магии не было, не считая того, что Ипсиссимус рассказал мне о вторичных источниках. Но всё равно это выглядело очень правдоподобно. Это не обычное убийство.
— Гаррет, я хочу чтобы такое больше не повторялось, и если ты расскажешь мне, что видел, тогда, вероятно, я могу это сделать. Я могу взглянуть на всё свежим глазом. И, — добавила я, — я правда считаю, что разговор об этом поможет тебе.
Долгое время Гаррет просто смотрел на меня.
— Я тебе верю, — наконец сказал он.
— Это потому что я говорю правду. Слушай, я не врала, когда сказала, что кое-что знаю о том, через что ты сейчас проходишь. Мой опыт был совсем другим и далеко не таким зверским, но тем не менее, прошло немало времени, прежде чем я смогла выкинуть это из головы. Даже если ты не станешь говорить со мной, тебе стоит поговорить с кем-то ещё. Тебе нужна квалифицированная помощь.
Он повесил голову.
— Полиция дала мне номер службы поддержки жертв преступлений, но при этом они допрашивали меня так, словно я это сделал. Разорвал кого-то на части, — он крепко зажмурился. — Никто, обладающий душой, не может сотворить такое с человеческим существом.
Я ждала. Музыка в зале сменилась на более бодрую. Вне всякого сомнения, сделано это было для того, чтобы убедить людей, что заниматься спортом — весело. Не похоже, чтобы это хоть как-то повлияло на Гаррета. Он долго молча смотрел на меня, абсолютно не двигаясь. Потом схватил маленькое полотенце, вытер лицо, и снова поднял на меня взгляд.
— Что ты хочешь знать? — тихо спросил он.
Я не улыбнулась, ибо это не повод для праздника. По каким бы причинам я здесь ни находилась, я всем сердцем сочувствовала ему. Я мягко коснулась его руки, показывая ему, что ценю его действия,
