кусок сыра и домашней колбасы. Положила на тарелку две булочки с кунжутом и подвинула ко мне. — Ешь. На голодный желудок в голову приходят тревожные мысли, от которых спасу нет.
— Нет никаких тревожных мыслей. — Покачала головой и взяла кружку с ещё тёплым молоком. Сделала глоток и причмокнула. — Вкусно.
— Конечно, вкусно. Кушай, девочка. А то ты такая худая, страшно смотреть на тебя.
— Разве быть худой плохо? — Взяла в руки мягкую булочку и разломила её. Запах сдобы и ванили проник в нос и я застонала, а потом впилась зубами в пышное тесто. Зажмурилась от удовольствия. — Драконья матерь, что это?
— Что это? — Засмеялась кухарка. — Это домашняя деревенская еда, которую я готовлю каждый день вот уже на протяжении сорока лет.
— Я никогда ничего подобного не пробовала.
— Если бы ты приезжала сюда почаще, то точно не удивлялась бы моей стряпне. И нет, худой быть неплохо. Но вот только замуж тебя такую тощую никто не возьмёт.
— Разве? — Я пожала плечами. — Элла, худая и Таир собрался брать её замуж.
— Не знаю, кто такая Элла и Таир? И знать не хочу. Только послушай мой совет, девочка. Ты Руал, а это значит, в тебе есть магия, а чтобы она развилась, ты должна нормально питаться и хорошо учиться.
— Не люблю учиться. — Отвернулась я, вспомнив, как меня не любили адепты академии на моём курсе.
— Расскажи, что тебя беспокоит? — Коснулась моих пальцев и я почувствовала невероятную доброту и душевность, исходящую от кухарки. Подмигнула мне. — Я умею хранить секреты, не переживай.
Я кивнула и сделала ещё один глоток молока.
— Я была изгоем из-за своей крови и фамилии. Отец является главным попечителем магической Академии, мама — там преподаёт общую магию, а мой любимый Таир Вир — числится там ректором. В общем, куда ни плюнь, попадёшь или в родственника или в любимого человека. Вроде бы неплохо учиться в таком заведении, где тебя все знают и уважают твоих родителей, а аще ставят всем в пример. Среди преподавателей я всегда была избранной, мне ставили хорошие оценки только за то, что я приходила на занятия. Я даже могла не учиться, но всё равно оценки были высокие. За это адепты меня ненавидели и считали выскочкой и любимицей всей Академии. Из друзей осталась только подруга Роуз.
— Ох, деточка, мне так жаль. — Горестно покачала седой головой кухарка. — Ты говорила об этом со своей мамой?
— Нет! — Поднялась и пошла на выход. — Ей это не интересно.
— Вивьена!
— Это уже не важно. Всё равно я не вернусь в Академию. Как только мы поженимся с Таиром, мы уедем из столицы далеко-далеко, где нас никто и никогда не найдёт.
Глава 21. Вот это кухарка, вот это Рота
Я сидела на своей маленькой кровати и ждала, когда в гостиной пробьют часы. Мне нужно было двенадцать раз. Всего двенадцать и тогда, подхватив мешочек с одеждой, я покину этот дом. Уеду отсюда навсегда, чтобы забыть этот кошмарный день, который никак не собирался заканчиваться.
Я не боялась выходить в ночь. Нет, мне не было страшно, адреналин и влюблённость в Таира подогревали мой пыл, и я ждала только одного — боя курантов.
Оставаться в доме Якова Руала я больше не хотела, да и было понятно, деду я не мила и единственное, что он хочет — это избавиться от меня.
Сегодня ночью, я исполню оба желания. Моё и его.
Прошёл всего один день с момента моего заточения в дедовском доме, а я уже хотела увидеть Таира. Я так по нему скучала, что сводило пальцы и сосало под ложечкой.
Вышагивая по своей маленькой комнате, я доходила до спальни, возвращалась, а потом повторяла свой немудрёный обряд.
Прислушиваясь к тишине дома, чувствовала, что все уже спят и никому нет до меня дела. Меня это устраивало.
Когда утром всё проснуться, я буду уже далеко отсюда.
Часы начали бить боем, и каждый удар отдавался в моём сердце надеждой и радостью, что всё обязательно получится.
— Двенадцать! — Воскликнула я и захлопала в ладоши. Схватила мешочек и подошла к двери.
И в этот самый момент в дверь постучали, заставив моё сердце, остановится. Кажется, даже моя душа ушла в пятки, но почти сразу же вернулась. Ладошки вспотели и, вдохнув воздух через нос, тихо спросила и замерла:
— Кто там?
— Это Рота. Кухарка.
Я открыла дверь и громко зевнула. Закрыла ладонью рот и сладко причмокнула.
— Чего тебе? Я спала, вообще-то!
— Угу, поэтому ты стоишь в уличной обуви, а в руках у тебя вещевой мешок.
Я дёрнулась и спрятала мешок, отодвинулась от двери, чтобы обувь больше не выдавала меня.
— Ты точно кухарка? Тебе надо сыщиком работать в столичном сыскном агентстве.
Та лишь прыснула со смеху.
— Я могу войти, леди Вивьена? У меня для вас кое-что есть. — Показала на тарелку, прикрытую полотенцем.
— Заходи, только тихо. — Открыла пошире дверь и впустила толстую кухарку.
Посмотрела в коридор, но никого не заметив, закрыла дверь и упёрлась в неё спиной. Сложила руки на груди, предварительно опустив вещевой мешок на пол.
— Я знаю, что ты хочешь сбежать сегодня. — Посмотрела мне прямо в глаза.
— Откуда знаешь? — Прищурилась и косо взглянула на женщину.
— Можно сказать, я догадалась об этом после нашего разговора с тобой. На всякий случай собрала тебе еды в дорогу, зная, что не смогу остановить тебя и попробовать отговорить.
— Не сможешь. Я всё решила. Или сегодня, или никогда.
— Но почему сегодня, девочка? Скажи мне, старой кухарке?
— Таир ждёт меня. Я знаю. Пока не поздно, я должна увидеть его.
— Не дело это. Совсем не дело. Убегать ночью из дома, когда в деревне такая обстановка.
— Какая, такая? — Непонимающе воззрилась на кухарку
— Анкивы кружат в небе, словно здоровенные голодные вороны и чего-то ожидают.
— Глупости. Они уже улетели. В любом случае я им не нужна.
Махнула рукой, стараясь убедить себя в том, что опасности эти птахи не представляют. Ну да, они огромные, закрывающие половину неба. А ещё у них острые когти, которые могут разорвать человека на две части и такие яркие глаза, в которые можно смотреть, не отрываясь, пока не умрёшь.
— Ты уверена в этом? После сегодняшнего собрания, я думаю, что они прилетели сюда, потому что кое-что почувствовали…
— Что почувствовали? — Напряглась я, теребя ручку от двери, надеясь убежать ото всего, что тут происходит.
Кухарка пожала плечами и отрицательно покачала головой, словно говоря, что она ничего не знает и знать
