потому что его нужно подвезти.
— Тебе повезло, что я не уехал, не дождавшись тебя. Поторопись, — огрызаюсь я.
— Ты мог бы. Полагаю, я мог бы просто остаться со Скайлар на весь день.
Из моего горла вырывается рычание, прежде чем я успеваю его остановить, и я слышу, как Лэндон хихикает.
— Я так и знал. Она тебе действительно нравится, — говорит он.
— Это не твое дело, — рычу я. — Не лезь в мои личные дела.
Он вздыхает, и я слышу звуковой сигнал автомобильного ключа, вставляемого в замок зажигания. — Достаточно справедливо. Она хотя бы отдыхает?
Я усмехаюсь. — Нет. По-видимому, она собирается на работу. — Я расхаживаю по ее кухне, пытаясь справиться со своей нервной энергией.
— Что? — И впервые я слышу, как Лэндон запинается. — Она не может пойти на работу. Она не может так долго оставаться на ногах.
— Ни хрена себе, тупица. Но если ты не хочешь связать ее, мы мало что можем сделать. — Я делаю паузу, вспоминая мысленный образ, который вызывает мое предложение.
Она бы прекрасно выглядела сдержанной, с наручниками на запястьях…
Голос Лэндона прерывает ход моих мыслей. — Попробуй убедить ее.
— Я так и сделал.
— Правда? Или ты просто накричал на нее?
— Она не гребаная заложница. Я не собираюсь вести с ней переговоры, — возражаю я. — Она самая упрямая Омега, которую я когда-либо встречал.
На другом конце провода тишина, если не считать щелчка сигнала поворота. — Я приеду, как только смогу, — говорит он. — Попробуй быть милым, хоть раз в жизни.
— Я самый милый гребаный человек на свете, — шиплю я, когда он вешает трубку.
Мудак!
От разговоров с ним у меня закипает кровь.
Но очевидно, что он тоже хочет лучшего для Скайлар, так что я не так зол, как мог бы быть.
Ее душ все еще работает, и я полон тревожной энергии.
У меня нет времени заботиться о ней.
И все же я здесь, впитываю в себя каждую ее деталь, какую только могу, прежде чем уйти.
У нее на холодильнике висит фотография ее и еще одной девушки со светло — каштановыми волосами — Эйприл.
На фотографии у Скайлар яркие глаза и сногсшибательная улыбка.
Я сохраняю это в памяти.
Если бы только здешнее полицейское управление могло выделить для нее компетентного детектива, тогда ей не пришлось бы часами водить машину, вооруженной смазливым личиком и печеньем, только для того, чтобы кто-нибудь помог ей.
Я изучил отчет моего двоюродного брата до того, как встретил Лэндона в больнице.
Технически Бен сделал все правильно — они мало что могут сделать, учитывая, насколько ограничен их охват.
И все же…
Она заслуживает лучшего.
Я осматриваю кухню, стараясь ни к чему не прикасаться, и просто наблюдаю.
Я разгадал Скайлар, даже не пытаясь, и увидел в ней пугающую часть себя.
Она с головой уходит в свою работу — идеальное отвлечение, чтобы не заниматься никакими личными проблемами.
Темные круги вокруг ее глаз сказали мне все, что мне нужно было знать о ее привычках ко сну, и, судя по количеству пакетиков кофе, выстроившихся в ряд на ее стойке, я уверен, что она также питается этим напитком.
Она упряма и защищается.
Но, честно говоря, большинство людей окружают меня.
Тогда зачем ей укрывать меня своим одеялом? Это бескорыстное, ранимое предложение.
Это меня нервирует.
Я выхожу из кухни и осматриваю коридор. В конце есть закрытая дверь, которая, как я предполагаю, является ее спальней. Слева находится ванная, о которой она упоминала, я захожу в нее и закрываю за собой дверь.
Я ловлю себя на отражении, когда включаю свет.
Я выгляжу дерьмово.
Смотрю в зеркало — это просто еще одно напоминание о моих неудачах.
Если бы я не был в ее доме, я бы ударил кулаком отражение, смотрящее на меня в ответ.
Боль заставила бы меня замолчать, и никто бы ничего не узнал.
Вместо этого я хмурюсь и умываюсь, благодарный за продукты, которые оставила для меня Скайлар.
Я вел себя с ней как придурок, а она все равно была доброй.
Омега…
Мой внутренний Альфа просыпается, ничего так не желая, как выбить ее дверь и снова заключить в свои объятия.
Я хочу…
Тук. Тук. Тук.
Раздается отчаянный стук в ее парадную дверь, сопровождаемый двумя приглушенными голосами.
Вода в душе перестала течь, так что я предполагаю, что дверь откроет Скайлар.
Тук. Тук. Тук.
Я прополаскиваю рот, затем возвращаюсь в гостиную, моя головная боль усиливается из-за непрекращающегося стука.
— Скайлар? — раздается испуганный голос. — Скайлар, открой дверь!
Я отпираю входную дверь и распахиваю ее.
Передо мной стоит юная Омега, ее глаза блестят от слез.
Только она не одна.
Мой кузен стоит рядом с ней, на его лице написано замешательство.
— Ривер? — осторожно спрашивает он. — Я… Мы можем войти?
Что-то серьезно не так.
Я киваю и отхожу в сторону, чтобы пропустить их, в то же время Лэндон подъезжает к подъездной дорожке на своей машине.
Отлично.
СКАЙЛАР
Мне не нужен был еще один душ, но я не хотела, чтобы Ривер видел мои слезы.
Также не помешает еще раз смыть его запах.
Мне все равно, что он говорит — я иду на работу.
Если я этого не сделаю, я не знаю, что буду делать.
Я не могу успокоиться.
Каждый раз, когда я закрываю глаза, Эйприл рядом, и страх сжимает мне горло.
Я провожу в душе больше времени, чем необходимо, пытаясь придумать, как вернуть Риверу его куртку.
О чем я только думала? Могу сказать, что он тоже не купился на мою ложь.
Я уверена, что она все еще пахнет мной, хотя я почистила ее, насколько смогла, и стерла следы от зубов.
Она все еще в моей спальне, висит на стуле у моего рабочего стола.
И низ моего живота продолжает сводить спазмами, когда из меня вытекает жидкость.
Будь он проклят.
— Тебе просто все равно, что с тобой происходит?
Его предыдущее обвинение все еще причиняет боль, потому что он прав.
Части меня все равно.
— Или ты слишком поглощена жалостью к себе?
Я стискиваю зубы и пытаюсь не расплакаться, когда заканчиваю мыться.
Его слова не будут иметь значения.
Он не знает меня, и Лэндон тоже.
Но теперь моя внутренняя Омега пробудилась, и она ничего так не хочет, как продолжать проводить время с ними обоими.
Она хочет утонуть в их ароматах. Она хочет вытащить все свои одеяла из шкафа и создать на своей кровати огромное удобное
