class="p1">— Ой ли! Не стоит менять свои планы на жизнь, господин ректор, ради нас, — я с наигранной беспечностью махнула рукой. — И потом, даже если ты будешь общаться с Иларией, то в мои планы контакты с тобой не входят. По крайней мере больше необходимого, — я самодовольно сложила руки на груди.
Каким образом мы с ним оказались в его кабинете, который он тут же запер, я не поняла. Но в одну минуту мы стояли в коридоре, а в другую уже были вдвоем в замкнутом помещении. Сладкая улыбочка на губах мужчины заставила чуть попятиться.
— Раттимир, ты что удумал? — я стала медленно отходить назад, выставив руку перед собой. Демон рывком сорвал с плеч ветровку и бросил его, не глядя, на пол.
— У меня созрело гениальное предположение, Надин, — с улыбкой тигра, который увидел добычу, он начал надвигаться на меня.
— Раттимир, остановись сейчас же, — я уже поняла что за «умные» мысли созрели в его голове. Нельзя подпускать его близко. Потому что стоит его запаху попасть в мои легкие, как я тут же приму дозу наркотика, с которого слезала очень долго. Он — отрава для меня. Яд, парализующий душу, сердце и мысли. И от него нет противоядия.
— Хватит слов, птичка. Им ты все равно доверять не станешь. Я дурак, девочка. Но теперь это лишь моя проблема, — он провел костяшкой пальца по моей скуле. Нежно, медленно, до безобразия сладко. Колючий ток прошелся по телу, вызывая мелкую дрожь, которую было сложно спрятать за маской безразличия. — Позволь себе чувствовать, Надин. Я помню твою кожу, девочка. Помню, как безрассудно сходил с ума. Растворялся в тебе. Думал, как каждый твой вдох будет в унисон с моим, — его шепот действовал на меня как песня ратанга (дикий волк, который издает набор определенных звуков, чтобы привлечь добычу — прим. авт.).
Этот поцелуй не был похож ни на один, который случался между нами. В нем растворилось так много чувств. Раттимир словно рассказывал мне о своей жизни. Касание теплыми губами правого уголка моего рта — маленькое виноватое «прости». Левый уголок — «я так скучал, мне было плохо без тебя». Теперь он начал действовать чуть смелее, с головой выдавая все, что лежало у него на сердце. Его широкие ладони надежно зафиксировали мою голову, не оставляя ни малейшей возможности отклониться, уйти от его прикосновений. Мне оставалось лишь покорно внимать его безмолвному рассказу.
Стук в дверь прозвучал внезапно.
— Раттимир, ты здесь? — женский голос, который глухо раздался из-за толстой двери, был для нас ледяным ураганом среди ясного дня.
— Прячься! — Раттимир сделал огромные глаза, в которых непросто плясали черти. О, нет. Они там целый карнавал затеяли. Что задумал этот мужчина?!
— Что?! — я не могла поверить в то, что он только что произнес.
— Прячься, скорее! — демон начал подталкивать меня к стене, в которой, по всей видимости, была скрытая панель.
— Ты ОХРЕНЕЛ, Раттимир?! — я пятками упиралась в мягкий ковер, но противостоять силе, с которой он меня подталкивал, конечно же, не могла. — Ты понимаешь, что я с тобой сделаю, когда выйду отсюда?! — дикой кошкой шипела я ему в лицо. Еще бы чуть-чуть, и я бы вспыхнула, как факел! А этот… Я даже слов подобрать не могла адекватных для него… Он хитренько посмеивался!
— Раттимир! Что у тебя за возня? — ручка на двери щелкнула, задергалась вверх и вниз. — Дорогой, позволь мне войти, — в мягком голоске Наташи прорезались беспокойные нотки.
— Ну ты же не хочешь сталкиваться с моей невестой, Дин-Дин. Вот, — он произносил все это практически в миллиметре от моих губ, опаляя теплом своего дыхания, — я тебя ограждаю, девочка.
— Ты! — ох, как много я хотела ему сказать! Кажется из моих глаз вот-вот искры готовы были посыпаться.
— Я, малышка, я! Был, есть и буду, Надин. А пока ты сидишь в этом милом чулане, подумай о том, почему ты выбрала именно то тело и не захотела прислушиваться к голосу разума, — однако захлопнуть дверь у него не получилось. Наташа все же смогла преодолеть блокирующее заклинание и вихрем влетела в кабинет. И когда Раттимир уже хотел меня закрыть, я шустренько подставила носок ботинка в проем. Демон лишь крякнул и поспешил перехватить свою невесту посередине кабинета. А у меня появился прекрасный шанс послушать, о чем они будут говорить. Что же такого срочного могло произойти, что Наташе приспичило именно сейчас обсудить это с демоном.
— В нашей Академии Иной? — она едва ли не пищала от страха. Как она узнала? По всей видимости, у Раттимира возник тот же вопрос.
— С чего ты это взяла? — ну вы посмотрите, сама невозмутимость!
— Ходят слухи. — она немного замялась. — Почему некроманты пропустили его? — ничего себе, эта пташка еще и злиться умеет? Яростные нотки переодически прорезались в ее раздраженной речи.
— Что я тебе говорил о слухах, Наташа? — Раттимир обошел стол и уселся в свое кресло. С этого места прекрасно был виден чулан, в котором я пряталась. Наши глаза на миг встретились, столкнулись словно в некоем сражении. И ни один из нас не хотел уступать. — Кроме того, тебе не о чем переживать. Я прекрасно осведомлен о проблеме. Все под контролем.
— Как ты можешь быть таким спокойным?! Его нужно развеять! Ты не знаешь, сколько бед он может принести!
Я даже поморщилась. Вот они, демоницы. Изнеженные женщины, которые думать о ком-то, кроме себя, не хотят совершенно. Она даже не задалась вопросом, откуда Иной пришел. Почему он здесь? Зачем? А что если он пришел за помощью? Все миры соединены в один. Мы просто пылинки в их огромном круговороте. Нас перетягивает из одного места в другое, порой выбрасывая совершенно не там, где нужно. Сейчас я искренне радовалась, что Марикусу попалась именно я. Иначе… все было бы так, как требовала Наташа.
— Ты решила мне указать, что я должен сделать, Наташа? Я правильно тебя понял? — от того, как прозвучал голос Раттимира у меня по коже побежали мелкие мурашки. Неприкрытая угроза сквозила в каждом звуке. Демоница тотчас же поняла свою оплошность и поспешила исправить ситуацию.
— Нет, что ты, — она начала обходить стол, чтобы сесть к мужчине на колени. Но я не дала ей этого сделать. Легкое движение пальчика, и Раттимир резко подъехал к своему столу и отодвинуться уже не смог. Короткий взгляд в мою сторону. Гневная вспышка — это все, что он мог себе позволить. А я лишь невинно пожала плечиками. Мол, а
