Оставляя рваные раны, химеры к рассвету полегли багровым ковром вокруг замка. Последний рев раненного зверя и Рокаэль смог осмотреть поле боя.
Не увидев серебристого дракона среди своих, мужчина смог спокойно перевести дух и собраться с мыслями.
Собрав пятерку драконов, Рокаэль взмыл вместе с ними вверх и полетел по периметру долины. Туман в горах не сразу дал разглядеть первого убитого снежного дракона, охраняющего свою территорию. Двигая дальше и с каждым разом внутренне замирая, он молился, чтобы не встретить повторение увиденной картины, но снова и снова бесчувственные тела снежных драконов у границы доводили до белой ярости.
Кто посмел покуситься на их территорию, а главное — зачем? Холодный ветер не охлаждал злость, лишь распаляя её. Даже дураку было понятно, что истощенные твари не просто так напали на долину.
Кто же стоит за всем этим?
Рокаэль поклялся лично свернуть шею противнику и насадить на вершину самой высокой горы. Чтобы больше никто не смел даже косо смотреть в сторону его родного дома.
* * *
Оливия так и не сменила покои, предпочитая спать с открытой дверью, чем в другой кровати. А когда началась вся заварушка с химерами, Сандар перехватил в коридоре дочь и поставил на стражу кабинета. Нет, девушка прекрасно понимала, что её отодвигают в сторону под благовидным предлогом, но ничего поделать с этим не могла. Слово лорда — закон, а когда этот лорд еще и твой отец — выбора, практически, не остается.
Лизабет составляла дочери компанию, и успокаивала, говоря, что чутье никогда не подводило мужа, и раз он сказал сидеть в кабинете, значит, так тому и быть.
— Ты просто никогда не одобряла моего выбора, — Оливия не могла найти себе места и хаотично ходила по кабинету, то и дело выглядывая в окно и следя за ходом сражения.
— Вот только не начинай, — Лизабет тоскливо окинула взором парк, за которым синее пламя обугливало тела тварей, и драконы рвали в клочья врагов. — Тем более, сама посмотри, там ничего интересного. Без тебя прекрасно справляются. Можно даже сказать, что химер на всех не хватит.
— Мама, — возмущенно воскликнула девушка. — Я знаю, что это твоих рук дело.
Девушка обвела руками кабинет, демонстрируя свое затворничество. Лизабет даже бровью не повела, не показав ни единой эмоции. Погасив магические светильники, она поманила дочь пальцем.
— Все может быть, — спокойно заметила она, глядя в глаза Оливии. — Но пока я могу, я буду ограждать тебя от этого. Хватит и того, что там отец. Посмотри, разве это красиво? Багровая кровь, изувеченные тела? Тебе нравится на это смотреть?
— Во мне все протестует от сидения на месте, — прикрыв глаза, сказала Оливия. — Когда я смотрю на это, я не чувствую отвращения. Я хочу быть там, сражаться, защищать. Ты же знаешь, что у нас это в крови!
Тяжелый вздох вырвался из груди матери. Она знала, но так и не смирилась с этим. Тренировки дочери казались игрой, а когда она начала возвращаться из настоящих сражений с травмами, материнское сердце обливалось кровью. Скрипя зубами, она старалась понять дочь, отпустить, не спала ночами, пока их группа не возвращалась в свои постели.
Но тут все иначе. Тут все происходит у нее на глазах. И слава Создателю, пока она могла настоять на своем, она так и будет делать.
Лизабет понимала, что Сандар разрывался: с одной стороны он гордился отвагой дочери, с другой, так же, как и жена, беспокоился об Оливии. Но он мужчина, и немного по — другому смотрел на вещи. Но отказать своей любимой жене не мог никогда.
Опустив ладонь на плечо Оливии, она прошептала, опустив голову:
— Когда‑нибудь ты меня поймешь.
Девушка смотрела на завершающее сражения и пыталась унять бешено стучащее сердце. Всё её существо стремилось туда, в самую гущу событий, но рука матери на плече как гиря удерживала её на месте.
— Ты скоро улетишь из гнезда, — слезинка скатилась по щеке Лизабет. — Будешь жить своей жизнью, вместе с мужем и детьми. И уже не будешь слушаться свою мамочку.
Женщине становилось говорить все труднее. Проглотив комок в горле, она продолжила:
— А пока доставь мне радость, побудь со мной, пока я еще могу как‑то влиять на твою жизнь.
Оливия не выдержала и обняла мать, опуская голову на родное плечо. Грусть протянула свои щупальца в грудь девушки и сжала легкие. Дышать стало труднее.
— Ты стала такой взрослой, а я… Я оказалась не готова, представляешь? — Лизабет подняла на дочь заплаканные глаза. — Ты уже замужем и…
— Это всего лишь на год, мам…, — попыталась возразить Оливия, но мать её перебила, махнув рукой.
— Ты сама не знаешь, что говоришь, — и снова обняла свою дочь, покачав головой. — Ты такая большая, и, одновременно, такая маленькая.
Оливия не стала в этот раз спорить с матерью. Обнявшись, они наблюдали в окно, как несколько драконов взмыли вверх и полетели к горам.
— Дозорные… — прошептала девушка, и в сердце кольнуло иглой осознание, что, скорее всего, они мертвы.
Лизабет еле заметно кивнула, закусив губу.
— Кто бы это не был, он ответит за каждую жизнь, — тихо сказала она, и Оливия невесело улыбнулась. В душе её мамы, все‑таки, тоже жил воин
* * *
— Из них, словно, выкачали всю энергию, — докладывал Рокаэль своему лорду.
— Магический след? — Сандар опирался руками на стол и обводил всех хмурым взглядом. Десять его подчиненных погибли, и каждая смерть отразилась колотой раной на душе. У каждого из убитых была семья, друзья и любимые, а теперь все они были убиты горем.
— Ничего, — отозвался Навир. — Дозорные были в драконьем обличии — это единственный факт, от которого мы может отталкиваться.
— Нападающие оставили какие‑нибудь отпечатки? — держать кипящую внутри магию Сандару становилось все сложнее.
— Думаю, они напали с воздуха, выразил общее мнение Рокаэль. — Ни одной ветки, ни одного следа, ничего.
Все закивали, соглашаясь с мужчиной. Снежные драконы облазили каждый сантиметр на местах убийств, и везде было одно и то же. И без того хмурое лицо снежного лорда стала темнее тучи. Теперь уже не оставалось сомнений, что против них готовиться что‑то большое.
— Нас хотят дезориентировать, — выпрямившись во весь рост, обратился он к своим преданным подчиненным. — Выбить из колеи. Возможно, натравляют на нас таких слабых противников чтобы запутать.
— Но соглашение, отец? — единственная, кто мог вмешаться в речь своего лорда это и сделала. Оливия.
— Соглашение? А здесь все очень интересно. Либо это ниточка, либо нам с вами пудрят мозги. Давайте лучше подумаем о том, какие цели преследует наш враг. Что он хочет? Власти? Земли? Ресурсы? А, может, это месть? И, главный вопрос: 'Могут ли среди нас быть предатели?'
