Первой среагировала Яна. Она вскинула руку, и из перстня, украшающего ее безымянный средний палец, ударила в ближайший автомат обжигающая алая искра. Человекоподобному роботу это не сильно понравилось. Он покачнулся, но выстоял, одарив Звонареву безэмоциональным зеленым светом. И тут же бросился на ту, что посмела его обидеть!
Слабым звеном в нашем отряде была я. Яна уверенно держала автоматов на дистанции с помощью искр, оборотни — благодаря палицам, выданным Клиффом. Сам орк уверенно отмахивался от нападающих топором, спрятав Азалию за свой широкой и мускулистой спиной.
Хозяин лавки ингредиентов решил не выдавать представительницам слабого пола оружия, решив, что раз в отряде есть мужчины, то они и будут обеспечивать всеобщую безопасность. В отношении меня это правило совершенно не работало.
От одного автомата я увернулась, и он исчез в темноте катакомб Подземного города. А вот его собрат заставил меня побегать, благо мои жизненные силы это вполне позволяли: я же не человек!
Надо признать, что все складывалось не так плохо, как могло показаться на первый взгляд. Видимо, большая часть автоматов осталась вместе с ведьмаком и преданными ему заргаем, а именно эти человекоподобные роботы были посланы в обход, на тот случай, если из лавки есть потайной путь наружу. Так сказать, не самые сильные, не самые качественные прихвостни слуги демона, собранные ради количества, но уж точно не ради качества. Может, я и не буду превращаться в фею и удирать, как от плакальщицы в том злополучном подвале… Эх, не стоило ее упоминать!
Кто-то из оборотней отбросил поверженный автомат сильнее, чем я могла себе представить. Полностью уйти от столкновения у меня не получилось, и падающий кусок железа стал для меня трамплином в чернеющую неизвестность. За моей спиной сомкнулись металлические руки преследующего меня слуги ведьмака, и вместе с ним мы полетели вниз.
*
Тьма передо мной расступилась. В глазах еще плясали черные пятна, но их количество значительно уменьшилось. Я попыталась встать, но у меня ничего не вышло: сверху давил автомат. Я с трудом сдвинула его с себя и застонала, отчаянно кусая губы. Как же больно!
Кое-как уговорив тело позволить мне оказаться на ногах, я принялась вытряхивать из кармана остатки подарка мастера Грапо. Часы не пережили нашего падения, а детальки настолько больно впились в кожу, что я не видела смысла их оставлять: нужно искать остальных и выбираться из Подземного города как можно скорее. Еще одной встречи с автоматами я точно не переживу!
Нечто горячее обожгло мне пальцы. Я не выдержала и застонала, не забыв выбросить кусачее нечто, неизвестно как затерявшееся среди внутренностей не переживших падения часов.
Белесая песчинка упала на песчаную поверхность катакомб Подземного города, и я тут же сорвалась с места, позабыв о мучающей тело боли, надеясь, что гены феи помогут мне скорее прийти в себя.
Ах, Грапо, вот же старый плут! Убедил, что не имеет к стилету Молоха никакого отношения и не забыл всучить «подарок» с маячком! Нутром чую: именно он сделал то самое оружие, которым пользуется преданный ведьмаку заргай! Не удивлюсь, что мастер Грапо сам вызывал слугу ведьмака, когда мы покинули его лавку!
Ну ничего, мы с тобой еще поквитаемся! Дай только ноги унести из этого негостеприимного места! И запылает твоя лавка одним неприметным днем, да так, что ничего от нее не останется, помяни мое слово, Грапо!
Вдалеке что-то лязгнуло. Я замерла и осторожно прижалась к холодным стенам подземелья, боясь лишний раз вздохнуть. Звук был странным: он смутно напоминал тот, что предшествовал моему падению. Именно так оборотень отрывал голову автомату. Может, ребята спустились за мной следом?
Я медленно пошла вперед, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Темнота надежно скрывала меня от посторонних глаз. Я надеялась, что зелье Яны не даст сбоев и позволит мне обойтись без помощи респиратора.
Раздался грохот. Остатки автомата приземлились в метре от меня, подняв целый ворох подземной пыли. Я не выдержала и чихнула несколько раз. Принялась тереть глаза, а когда закончила, — передо мной уже стояло существо, которое феи видят в своих самых страшных снах.
Когда-то оно было эльфом. Заостренные уши, аристократичные черты лица, поседевшие волосы и даже дорого сшитый костюм указывали на принадлежность этого тела именно к этой породе существ. Только мне от этой информации было ни холодно, ни жарко. Важно, кто поселился внутри представителя высшей расы. А судя по закатившимся глазам — там демон, который по всем традициям его народа должен хотеть только одного: выпить жизнь из феи, если такая окажется на его пути.
Тяжелая ладонь опустилась мне на плечо. Ужас парализовал меня, не давая пошевелиться. Белесые зрачки приблизились, существо с трудом вдохнуло мой запах, и я ощутила, как мои ноги задрожали, словно я вновь отвечала на тринадцатый билет декану института.
— По-мо-ги… мне-е-е… сест-ра… — в этом голосе нет эмоций, но то, с какими трудом демон выдавливает из себя слова, говорит о многом. — Отпусти-и-и… м-е-е-ня-я… до-о-мо-о-й…
Где-то внутри меня застрял смех. Он хотел выбраться наружу, оповестить весь мир о том, что он родился, но у него ничего не вышло. Как и не выйдет у меня помочь ему по одной простой причине: какая я демону сестра?!
Пальцы одержимого сильнее впиваются в одежду. Вместе с болью приходит прозрение: демон просто так от меня не отстанет, надо что-то делать.
Перед глазами вновь раскрывается цветок. Он красив и приятен взгляду, но эта его сторона обманчива. Бутон цветка сомкнут, но стенки его прозрачны, и я вижу, как готовы ринуться наружу его языки, жаждущие плоти так же сильно, как и я. Мне не нужно касаться цветка, молить его и ждать, когда наступит подходящее время. Я говорю ему одно только слово, и стенки раскрываются, выпуская на волю голодные длинные отростки, что вмиг оплетают ожидающего этого демона.
Одержимый не сопротивляется. Его хватка ослабевает, и демон начинает падать, словно потерявший равновесие мешок из-под картошки. Я успеваю перехватить ладонь одержимого и удержать его от соприкосновения с землей, пока цветок расправляется с жизненными силами неудачливого эльфа
— Спа-а-аси-и-ибо-о… се-е-е-стра-а-а…
В этих словах теплота. В глазах одержимого больше нет дыхания темных сил. Демон сбежал к себе в родной мир, а тело резко становится ничем. Секунда, — и на небольшой горке праха лежит одежда сына высшей расы, как памятник на безымянной могиле неизвестного мне эльфа.
*
Ноги идут сами по себе. Я бреду на автопилоте, потому что движение — жизнь. В прямом и переносном смысле этого слова. Не буду шевелиться — меня догонят автоматы, и тогда придется общаться с ведьмаком, а позже — с его хозяином. А второй встречи с демоном я не переживу. Мне первой хватило с лихвой!
В голове пустота, и она мне приятна. Я хочу забыться безмятежным сном и стереть из памяти тот день, когда из феи с необычными способностями я стала совершенно иной.
Чужой среди своих.
Неведомой зверушкой, появившейся на свет… по чьей-то злой воле?
Меня вырастила Крапива Едкая. Она занималась моим воспитанием по воле самой Королевы фей. Матери я не знала. Няня рассказывала мне, что моя она не пережила роды. В доме был портрет моей покойной мамы, и помню, как я часами на него смотрела, мечтая, что буду такой же красивой, как она, и обязательно увижу появление на свет своего ребенка. Только теперь я сомневаюсь, что рассказанная Крапивой Едкой история имеет под собой хотя бы крупицу правды. И я не лабораторный мутант, выведенный по темному замыслу Королевы.
А почему нет? Вполне себе сходится!
Первый этап проверки состоялся на Испытании. Когда пробудившиеся способности позволили мне его пройти, то Королева и Совет решили, что стоит усложнить условия эксперимента. Наняли ведьмака, похитили Ромашку. И теперь смотрят, как я поведу себя в той или иной ситуации.
Кто же еще участвует в этом плане? Неужели оборотни тоже замешены?
