— Хотите, я приготовлю вам мазь для растирания? Она исцелит вас за несколько дней.
— Буду премного благодарен, лерри, — отозвался Рейвен сиплым голосом. — А вы лекарскому делу обучены, да?
— Немного, — уклончиво ответила я.
Впрочем, спустя несколько минут оказалось, что плотник уже прекрасно осведомлен о том, кто я такая и зачем пришла к нему.
— Внучка погибшего лерра, да? Рольфус рассказал. Помню я вашего деда, помню. Хороший он был вожак клана, справедливый. Земли эти, сами знаете, потом отец нынешнего лерра, вашего, стало быть, мужа, купил. Ну, да никто Рикарда за их продажу не осуждал. Клан сильно уменьшился, почитай, едва ли не на две трети — многие оборотни погибли при пожаре. Понятно было, что удержать все территории не получится. Вот и продали южные земли, а ещё западные.
Так, вот это уже было что-то новенькое. О западных территориях я слышала впервые. И если те леса, к которым примыкали Рран и Деррн, купил отец Моргана, то кому достались земли на западе?
— Могу узнать, — тут же ответил на мой вопрос Морган. — Сам я, как ты понимаешь, в то время ещё не родился, а потом события уже позабылись за давностью лет. Во всяком случае, при мне о тех территориях никто не вспоминал.
— А чего узнавать-то? — удивился Рейвен. — Я все ведь преотлично помню. Дружбу-то я водил не с вашим, лерри, дедом (он-то постарше меня на десяток лет был), а с Рикардом, братом его. Даже уезжал из Деррна вместе с другом и когда тот за невестой отправлялся, и потом, когда он на новое место переехал. Только после его смерти вернулся в родные места. Так что я вам все и расскажу, чего вам надобно.
— Расскажите все подробно с того времени, как Никлас привез Диану в Деррн, — попросила я.
…В то лето, когда Никлас вернулся из поездки в Империю с молодой женой, Рейвену исполнилось пятнадцать лет. На удивление, с ровесниками он близкой дружбы не водил, хотя непременно участвовал в проделках и проказах мальчишек. Но своим лучшим другом Рейвен всегда называл Ρикарда, брата лерра, несмотря на разницу в возрасте почти в три года, для детей солидную. Познакомились они вот как.
Восьмилетнего Рейвена повадились обижать мальчишки с соседней улицы. Проходу не давали, насмешничали, а то могли и пнуть походя или камнем бросить. Однажды они принялись задевать Рейвена в весьма неудачный момент: мимо как раз проходили братья-оборотни, дети лерра, Никлас и Рикард. Братья хорошенько накостыляли обидчикам тощего невысокого мальчонки. С Никласом у Рейвена с тех пор сложились самые теплые отношения, но… но сын лерра был старше на целых семь лет, так что ни о какой дружбе и речи идти не могло. В столь юном возрасте семь лет — разница непреодолимая. Никлас навсегда остался кумиром маленького Рейвена, а вот с Рикардом они сдружились.
О том, что жители Деррна не желают принимать Диану, злословят за ее спиной, Рейвен, конечно же, знал. Ему даже пару раз пришлось кулаками пояснять злопыхателям, что к лерри требуется относиться уважительно. А потом страсти вокруг жены Никласа поутихли. Женщины, само собой, продолжали сплетничать, но не драться же с бабами? О том, к какой трагедии приведет чужая злоба и зависть, Рейвен даже и не догадывался.
Рикард жену брата принял тепло, отнесся, как к сестре, которой у него никогда не было да и быть не могло. А три года спустя он и сам встретил свою судьбу. Далеко, на землях клана рысей.
В праздник Полнолуния Рикард намеревался драться за свою возлюбленную, а потом, соединившись с ней знаком Луны, привезти домой. Вот только привез на пепелище. Рейвен навсегда запомнил застывший потерянный взгляд друга, которым тот смотрел на обугленные стены. А потом оборотень задрал голову к небу и горестно взвыл. От этого тоскливого воя у всех, кто его услыхал, по коже прошелся мороз и ослабли колени. Рейвену и вовсе показалось, будто его сердце вот-вот разорвется…
— И он не искал поджигателя? — недоверчиво спросила я. — Рикард? Раз уж он так горевал после смерти брата?
— Искал, как не искать, лерри. Он ведь не только брата лишился, а всей, почитай, семьи. Сначала-то он кинулся в погоню за приезжим лоррном, отцом лерри Дианы. Тот, как вы знаете, прибыл на следующий же день после пожара и забрал внука. Ух, как Рикард взъярился, когда узнал! Кричал, что не отдаст племянника в Империю. Да только не получилось у него вернуть мальчика. Не знаю точно, что там произошло между ним и вашим прадедом, меня с собой в этот раз друг не взял. Сказал, что это только его дело. А вот то, каким он вернулся из Империи, я видел.
Я тоже могла догадаться. Даже по тем случайным обмолвкам, которые мне довелось услышать, представление о прадеде сложилось вполне определенное. Без преувеличений можно сказать, что он был страшным человеком, жестоким и беспринципным.
…Вернувшегося из Империи друга Рейвен узнал с трудом. Рикарда словно бы подменили. Даже горе от потери семьи не сломило его: он все еще оставался полон жизни, желания разыскать причины случившегося, жажды мести. Теперь же по Деррну бродила тень того Рикарда, каким знал его лучший друг. Взгляд оборотня потух, движения сделались вялыми, голос — монотонным. Первенство в клане Рикард с легкостью уступил троюродному брату, даже и не подумав сражаться. К чести привезенной из земель рысей юной Виолы, жены несчастного, она не оставила супруга и всячески старалась вернуть ему интерес к жизни. Увы, но успехом ее попытки не увенчались.
Некоторую часть земель пришлось продать, поскольку численность клана сократилась. Многие погибли при пожаре, и новому лерру требовались деньги для поддержки семьям пострадавших. А сам Рикард испытывал только одно желание: навсегда покинуть Деррн, в котором когда-то вырос и где осталось так много причинявших невыносимую боль воспоминаний. Но первый покупатель, как ни странно, нашелся на западные территории, малонаселенные и особого интереса ни для кого вроде бы не представлявшие. Он заявился к Рикарду ещё до избрания нового лерра и предложил солидную сумму. Посовещавшись с кланом, Рикард принял предложение, и западные земли перешли во владение белых волков…
— Опять волки! — не выдержала я. — Да что же это такое! Грей, нынешний безумец, а теперь еще и непонятный покупатель, которому зачем-то понадобились никому не нужные территории! Кстати, Морган, я не видела Джастина. Где он?
— Мне пришлось отослать его, — хмуро ответил Морган. — Кто-то проболтался о том, что он — волк. Можешь представить себе реакцию жителей города. Мне с трудом удалось утихомирить разъяренную толпу, жаждавшую крови. Вот я и отправил красавчика обратно, под крылышко к Перле. Кстати, он из того самого клана белых. Его отец и кое-какие из моих земель прикупить хотел, но я не согласился их продать.
— Из-за этого вы поссорились? — спросила я.
Морган поморщился.
— Поссорились — слишком громкое слово. Но друг друга с тех пор недолюбливаем, это да.
Ρейвен, внимательно прислушивавшийся к нашему разговору, внезапно встал.
— Грей? — спросил он. — Это вы об Одноглазом?
Я сообразила, что лучший друг Рикарда уж точно должен знать о битве моего деда с волком, и кивнула.
— Нет, он здесь точно не при чем, — решительно заявил плотник. — Погодите, сейчас я вам покажу…
Он подошел к камину и снял с полки миниатюру. Я заметила ее сразу же, когда вошла в комнату — так странно она смотрелась среди фарфоровых статуэток, изображавших голубей и собачек. Но разглядеть, что на ней изображено, не получилось — сидели мы в противоположном углу.
— Вот. Это они: Рикард, Никлас и Диана. Смотрите, лерри.
Я отметила про себя, что плотник обращается ко мне почтительно, на «вы», несмотря на то, что он намного старше меня. Морган взял миниатюру у Рейвена и передал ее мне. Портреты деда мне уже доводилось видеть: в доме дяди Саймона имелись изображения братьев, Никласа и Рикарда. А вот о Диане я до сих пор только слышала, потому и всматривалась теперь в ее лицо с жадным любопытством. Действительно, сходство между нами имелось: тот же овал лица, та же линия бровей, похожий разрез глаз. Но я никак не могла понять, глядя на портрет, отчего мужчины сходили по ней с ума. Да, она была красива, но не настолько, чтобы при виде ее красоты кто-то утратил дар речи или застыл столбом, вовсе нет. Должно быть, дело действительно в некоем неуловимом обаянии, которое не в состоянии передать ни один портрет.
