Пришлось смириться. Упрашивать его уехать и дальше, было бы слишком подозрительно. Так что, несмотря на то, что я очень хотела остаться одна, пришлось оставшиеся полчаса поддерживать легкую непринужденную беседу. Ярику было интересно послушать из первых уст о быте и нравах деревни оборотней на исторической родине. А для меня эти воспоминания были лишний раз как ножом по сердцу.
Но пришлось терпеть и рассказывать о каких-нибудь нейтральных вещах и незначительных мелочах. Хотя и это вымотало меня основательно.
Лишь смотря в окно отъезжающего от станции поезда, наконец-то смогла расслабиться и отпустить, владевшее мной последние несколько часов, напряжение. Я уже в дороге. Все хорошо. Через двое суток я буду дома, там и решу, как мне быть дальше.
А пока у меня есть замечательная возможность отдохнуть, отвлечься, просто бездумно смотреть в окно, на проносящиеся мимо пейзажи. Можно завести ни к чему не обязывающее знакомство с соседями по плацкартному купе или просто лежать на своей верхней полке столько, сколько хочу: разглядывать лампочку на потолке, прислушиваться к разнообразной и успокаивающей суете пассажиров. И не думать… не думать… не думать…
Однако совсем не думать не получилось. Выспавшись и настрадавшись в первый день пути, уже ко второму во мне проснулось мое обычное жизнелюбие и позитивный взгляд на жизнь. Здравомыслие попробовало было вякнуть, что зря я так резко сорвалась и уехала, поддавшись чувству обиды и гнева, однако мы с гордостью и вновь проснувшимися гормонами быстренько ее заткнули. Ибо нефиг!
Что сделано, то сделано. И, если я успокоилась и немного пришла в себя, то это еще не значит, что я всем все простила и изменила свои планы на пребывание некоторое время в полном одиночестве. Ни родителям, ни даже Яне я не собиралась сообщать о своем возвращении. Даже телефон отключила и вынула сим-карту, как меня когда-то учила подруга. Во избежание, так сказать.
Так, что когда такси доставило меня с вокзала домой, я уже была совершенно спокойна. Впереди у меня было, как минимум, несколько дней до того, как кто-нибудь заявится ко мне в гости, с очевидной нахлобучкой. Причем, ставлю сто против одного, что это будет именно Светозар.
Ну и пусть. Получит от ворот поворот с подробным указанием куда идти и как надолго. Я уже не маленькая! Нечего тут всяким, не имея на то никаких прав, распоряжаться моей жизнью.
Уф, в смысле, сядем, поговорим, как взрослые люди и я сама приму решение о том, что будет с нами дальше. Больше я собой манипулировать не позволю. Даже ему. Особенно ему.
Нашу мысленную и эмоциональную связь я заблокировала еще тогда, когда уезжала, благо на это моих знаний и умений хватило. Так что этим способом он теперь пробиться ко мне не мог. Сама я иногда все же ловила отголоски его ощущений и чувств, но предпочитала не «прислушиваться», стараясь максимально абстрагироваться от ситуации.
Правда, вечером, когда я, уставшая после долгой дороги, уже ложилась спать, по нервам вдруг ударила оглушительная вспышка эмоций. Это какой же силы они должны были быть, чтобы преодолеть такое расстояние и частично пробить даже мою блокировку?
Похоже, Светозар, наконец, вернулся и узнал о моем исчезновении. Покидая его дом, я не стала разыгрывать трагедию и бросаться обвинениями. Просто оставила краткую записку на подушке: «Уехала домой». Тогда мне показалось это достаточным. Впрочем, сейчас я думала точно так же.
Не удержавшись, прислушалась к себе и постаралась разобрать, что же это только что было? Даже чуть ослабила блокировку. Весьма опрометчиво, надо сказать… Потому что меня тут же подхватило и унесло в водоворот чужих разрывающих душу эмоций: злость, стыд, боль, мучительное отчаяние. И страх! Страха было настолько много, что мне пришлось вновь резко заблокировать нашу связь, чтобы просто иметь возможность вздохнуть. Сердце болело, губы были искусаны чуть ли не в кровь, а по щекам текли горячие соленые слезы.
Дамир.
Я смотрел на сходящего с ума Светозара, и с горечью понимал, что тайны никогда до добра не доводят. И мы тому — самое яркое подтверждение.
Вот что стоило оборотню вовремя объясниться с Софьей напрямую? Рассказать о своих чувствах или хотя бы просто спросить ее о желаниях и планах на будущее! Нет, этот великий комбинатор решил действовать на свой страх и риск, предприняв все возможное, чтобы накрепко привязать к себе девушку без права на расставание.
В том мире — Ритуал связывающий судьбы, а в этом, чтобы не сбежала, одарил ее ребенком. Конечно, куда же беременная невеста от него здесь деться сможет? Как оказалось, есть куда. Забыл Светозар, что малышка-то наша с характером, хоть и привыкла большую часть времени быть пай-девочкой и лишний раз на конфликты не нарываться.
Такая милая, домашняя, добрая. Но стоит только начать на нее давить или дать почувствовать себя ущемленной, и откуда только этот вихрь эмоций и непоколебимое упрямство берется? А после обретения и раскрытия всех Граней ее дара я вообще стал замечать в характере Софьи заметные перемены. Или это так беременность на ней сказалась?
Поди теперь разбери. Вернее, найди ее сначала. Лишь бы только с ней все было хорошо!
Представляю, каково ей сейчас. Зря, ой зря Светозар тихушничал и скрывал от нее свое намерение. Она ведь к нему всей душой тянется. Не думаю, что заикнувшись о ребенке, оборотень встретил бы отказ. Думаю, наоборот бы с радостью согласилась. Излишней современной придурью и нежеланием заводить детей Софья не страдает, а жених для нее и вовсе единственный свет в окошке.
Да любому, кто рядом этих двоих видел, сразу понятно, что друг без друга они уже не существуют, стали единым неразлучным целым. А часть себя нельзя обманывать, утаивая столь важные вещи. Да еще и ревновать вздумал, пусть и на пике активности своей животной сущности. Где мозги его были? На свою беременную пару дурниной орать, обвиняя невесть в чем!
А потом еще и ко мне заявился права качать, но тут уж я готов был, не то что в прошлый раз. И пусть силы у него больше, но и я тоже не пальцем деланный. Как пар немного спустили, сели уже нормально поговорить, тогда же и прояснили несколько спорных моментов. Нелегкая беседа вышла. Зато все точки над «е» расставили.
И все равно оборотень до конца не успокоился, сказав, что я поеду с ним. Возражать? Надо бы было, но я тоже не хотел слишком усугублять ситуацию. Да и чего греха таить, на такое таинство, как ежегодная Великая Охота еще никто из посторонних допущен не был. Это же удача невероятная!
Отказаться было выше моих сил. Но со Светозара я слово взял, что как обратно вернемся, он с Софьей напрямки поговорит: повинится и все ей расскажет. А дальше уж ей решать как их отношения дальше строиться будут. Хотя я искренне надеялся на то, что она его поймет и простит. Не умеет девочка долго зла держать, слишком светлая душа у нее для этого.
И что в итоге?
Софья все сама поняла и это вызвало у нее закономерную реакцию: растерянность, чувство обманутого доверия и боль. То, что ей было очень больно, я чувствовал даже сейчас, спустя почти два дня, после того, как она уехала. Неверием, разочарованием и безысходностью пропиталось все помещение. Отголоски ее эмоций не перебивало даже всепоглощающее отчаяние, наконец осознавшего свою ошибку, оборотня.
Вот Светозар теперь и мечется, не зная, что делать. То ли бросать все, догонять любимую, — а что любит и слепому ясно! — то ли голову непутевому Ярику отрывать за то, что он так неосмотрительно помог Софье уехать.
А я? Я теперь наблюдаю за всем этим и чувствую себя последним мерзавцем. Потому что у меня тоже были свои тайны, о которых друзьям знать не положено. Нет, кое о чем я Светозару, конечно, намекнул, что касалось опасности для Софьи. Но то, что в игре, с некоторых пор, сильно поднялись ставки, делая угрозу ее жизни еще более реальной, не упомянул.
Думал, что если все время буду рядом, что все пройдет благополучно. И, как бывает — ошибся. Поддался любопытству и давлению ревнивого жениха Сафи, понадеялся на удаленность деревушки и постоянный присмотр оборотней. И вот, что из этого получилось.
