появилась работа! От нашего человека из ордена пришло сообщение о том, что они направляются на поиски какой-то девчонки с парнем. Они сейчас должны быть в сайде «Тёмного леса». Перехватите их и доставьте к нам!
— Девчонка? А как они выглядят? — удивился лидер.
— Узнаешь по парню, — заговорщическим тоном ответил глава. — Только без глупостей, Эпкальм! Ещё мне сообщили, что к нам направляется…хм…ещё один гость.
— Ты меня заинтриговал. Свяжусь, когда найдём цель.
Женя измученно выдохнул, выражая явное нежелание куда-то идти. Махнув рукой, лидер пошёл созывать отряд.
Много времени тратить не пришлось. Ребята спешно собрались и выдвинулись к ближнему от штаба сайду.
— Папа сказал у нас сегодня будет много гостей, — с сомнением сказала Липедесса. Женя игриво подлетел к ней, задел бедром и подмигнул.
— А что такое, золотой девочке не по нраву гости?
— Дурак! — щёки её так сильно покраснели, что стали похожи на два помидора. — Мы на миссии и вообще держи дистанцию.
Она в ответ толкнула товарища и отвернулась, сосредоточив взгляд на дороге. Женю её жест лишь сильнее раззадорил, но он-таки не решился проказничать дальше, когда заметил суровый взгляд Эпкальма.
Аноильтенс никак не ожидал встретить парня с белёсыми волосами и шрамом на глазу, но ещё большим потрясением стала девушка. Она настороженно смотрела на лидера большими глазами. Светлые волосы с платиновыми отливами струились по плечам, а голову прикрывал капюшон синего плаща. Его внезапно охватил уже давно позабытый вихрь эмоций, который заставил старые воспоминания оживиться.
А её слова ещё больше раззадорили настороженность и раздражение. Не стерпев, он сдёрнул с её головы плащ и застыл.
«Этого быть не может… она же… Её не должно быть в Зазавесье. Но она назвала имя моего брата… нежели он сумел выжить?» — судорожно думал Эпкальм, пока продолжал ощущать всё тот же сводящий с ума ураган.
Сайд «Торговцев», таберн «Одинокий путник» Чаксем, третьего миллисана первого сентадвадцатого пост анса(Чаксем, третьего тысячелетия первого столетиядвадцатого года после разделения)
По таберну разливались бодрые звяканья кружек, смех завсегдатаях посетителей и озорная мелодия, разлетающаяся в пространстве. В воздухе витал приятный аромат, газированные пузырьки которого щекотали нос. Люди обсуждали ярмарку и развлечения, устроенные в их поселении. Свежая выпечка и блюда, доносящиеся с кухни, заставляли желудок мурчать от нетерпения. Ингелео стоял у барной стойки и недовольно натирал кружку. Напротив расположилась Лания, она постукивала ногтем по деревянной поверхности и наблюдала за другом.
За столиком неподалёку собрались друзья. Флатэс с энтузиазмом рассказывал что-то Анисии и Лауре, пока его рука удобно расположилась на талии первой. Валтис не преставал мотать головой и недовольно пыхтеть, хоть уголок рта предательски и тянулся вверх.
Элисар поднял глаза к Нобилиа и изумился её пристальному взгляду, который вызвал у него нервную усмешку. В её зелёно-карих глазах кружилось озорство.
После разговора на лавочке годом ранее, выглядела она значительно бодрее, хоть временами её можно было застукать за просмотром уже слегка потрёпанной фотокарточки. Впрочем, Ингелео и сам грешил подобным. Близился конец учёбы, а ему всё не верилось, что на втором курсе он умудрился угодить в заварушку, которая повлекла за собой другие. Теперь он уже не жалел о том, что выбрался ночью к академии, ведь благодаря этому он обрёл всё то, что имел на данный момент — верных и понимающих друзей, которые порой и макушке могли ударить.
Что казалось самым невероятным: Флатэс таки набрался смелости и сумел раскрыть свои чувства Анисии, — не без помощи Лауры, которая подтолкнула обоих к свиданию. И вот, эта парочка счастливо пылает уже в течении полугода, хоть от вида на них, Ингелео и хотелось пойти и вывернуть желудок в ведро.
— Ах ты шакал завистливый, — томно зашептала Лания и рассмеялась. — Долго ты будешь кривиться при взгляде на них?
— Было бы чему завидовать, шпиц, — пробурчал смутьян. — А ты долго будешь мне нотации читать?
— А ты хочешь что-то вместо нотаций? — она хитро улыбнулась и придвинулась чуть ближе.
— Ах ты хитрая плутовка, — Ингелео растянул губы в ухмылке и прищурился, после чего стукнул кончиком пальца по носу подруги. Она не растерялась, и сделала тоже самое, отпихнув от себя его руку.
— Просто у меня лучший плутоватый учитель.
— Да ну! Где бы мне такого шикарного мужчину найти.
— А кто сказал, что учитель мужчина?
Бармен впал в ступор на несколько секунд, прежде чем понял о чём она пытается сказать.
— Та молодая бабуся с ума скоро всех сведёт. Я больше к ней ни ногой, даже ради твоих тренировок!
— У-у, ну что за беззащитный кутёнок, — Лания притворно сжалилась и протянула руку. Её пальцы остановились в нескольких сантиметрах от его щеки. По коже пробежал заряд тока.
Ингелео хищно оскалился, а после состроил невинное личико и жалостливо подался лицом навстречу ладони. Нобилиа слегка опешила, продолжая изучающе наблюдать за его действиями.
— Рыжик, как можно так беззастенчиво людей калечить? — он ответно протянул руку к её подбородку. Академка расплылась в хитрой ухмылке и склонила голову на его пальцы. Они смотрели друг другу в глаза и ждали кто же первый проиграет в эту игру и сдаст позиции. Что-то будоражило кровь в венах, а в голове воспылало что-то необузданное и дикое.
Подобные игры успели стать нормой, только Ингелео и сам понять не успел, когда всё перешло в такое опасное русло. К касаниям он стал терпимее благодаря уловкам Лании, что сподвигла его самого идти на уступку. Она могла приблизить локоть к нему и ждать, что тот решит — подхватит под руку или проигнорирует.
— Не понял, вы что тут за игры устроили?
Флатэс навалился на барную стойку и распахнул глаза, разглядывая друзей. Чуть заслышал его голос, Нобилиа и Элисар резко отвернулись друг от друга, точно током ужаленные. Она сделала вид, что рассматривает интерьер, а смутьян начал увлечённо наполнять стаканы душистым дольтом на меду.
— Спасибо, бармен, — Лания подхватила три стакана, которые тот подал и прошла к столу. Лицо её приобрело лёгкий румянец. Так их ещё ни разу не заставали врасплох.
Игнэйр заулыбался точно, как чеширский кот, развалился на столе и подпёр щёку кулаком. Ингелео его выражение лица стало раздражать, а потому он фыркнул:
— Чего уставился, трещётка?
— Жду дольт, поганка, — продолжая улыбаться, ответил друг. — Мы с Валтисом уже с ума сходим от жажды.
— Сейчас принесу, шуруй отсюда и не мозоль мне глаза.
— Ай-яй-яй, как не стыдно так с посетителями говорить. Надо с хозяином переговорить, похоже!
Ингелео попытался натянуть улыбку, но выглядела она скорее, как звериный оскал. Он старался выглядеть доброжелательно, когда поймал
