Уф, Солема в пролете! Нда… и я тоже. И почему-то меня это действительно волнует. А все из-за того, что кое-кто слишком уж сильно похож на мой идеал! Такой привлекательный сногсшибательный идеалчик… Эй, эй, прочь дурные мысли! Свободу бедному сердечку!
— Ну что едем? — голос Дамира вывел меня из состояния мучительной борьбы холодного рассудка с бунтующим сердцем.
— Ох, нет. Снова верхом?!
Столица Лукоморья — славный Кижаль-град встретил нас предвечерней прохладой столь сладостной после яркого дневного солнышка. Многоголосие шумной ярмарки и ароматы свежей выпечки на торговых рядах сопровождали нас по пути к царским хоромам. Скрип телег, груженных товарами, окрики возниц и веселые разговоры хозяек, делившихся удачными покупками, создавали веселую атмосферу постоянного праздника.
Я спешилась и, схватилась за свой отбитый зад:
— Дамир, все, я больше не могу. Или пешком, или…
— Или?
— Никаких «или»! Только пешком!
Ухмыльнувшись, Дамир соизволил последовать моему примеру и спустился на грешную землю:
— Ну? Идем?
А я замерла на мостовой, оглушенная запахами и звуками, и изумленно осматривала муравьиную суету столичного города.
— Чаво стоишь посередь дороги? — рявкнул какой-то мужик, пощелкивая кнутом.
Мимо пронеслась тяжелая повозка и скрылась в пестрящей толпе.
— Не зевай, — предупредил Дамир, хватая за руку, — В миг с ног собьют.
Уже начинало темнеть, когда мы, наконец, подъехали к царским палатам повелителя Лукоморья прославленного Берендея.
— Кстати, Дамир, а почему Берендей царь, а Лукоморье вы зовете королевством?
— Да царство оно, царство… Наше Тридевятое — это королевство, а Лукоморье — царство. Ну что ты к мелочам придираешься? Называй, как хочешь.
— А в чем разница-то? — недоумевала я.
— В форме правления, в религии… Разницы много, а суть одна: правитель — он и в Аду правитель!
Полностью согласившись с философией Дамира, я во все глаза рассматривала то, что про себя назвала дворцом. Истинно русский трехэтажный терем с чудными башенками и резными ставнями. С крашеной черепицей и расписными балкончиками. С широким деревянным крыльцом и золотым петушком на крыше.
Пройдя через придирчивые взгляды охраны, мы подошли к парадному входу. Навстречу тут же выбежал босоногий мальчишка, и ловко подхватив поводья, повел наших уставших лошадей в конюшню.
— О, господин Дамир, добро пожаловать! — невысокий дородный дядечка чрезвычайно проворно для своего грузного тела сбежал вниз по ступеням и учтиво раскланялся.
— Здорово, Демьян Кузьмич, — слегка склонил темноволосую голову Дамир и снисходительно улыбнувшись, похлопал толстячка по плечу, — Знакомься, Араминта, это Демьян Кузьмич, лучший зодчий Лукоморья.
— Ой, расхвалил-то! — на пухлых щечках заалел довольный румянец, — А это, как я понимаю, твоя нареченная?
— Ну что ты! — громко расхохотался Дамир, — Это новая ведьма из Тридевятого. Я просто сопровождаю ее к Берендею.
Я возмущенно поджала губы. Чего ржать-то? И чем это я, позвольте спросить, плоха на роль невесты? Обидно, блин…
— Ох, Дамирушка, — заломил руки толстяк, — Сегодня к Берендею никак нельзя. В заботах он.
— Что случилось?
— Да жених к нам все никак не едет! Еще на прошлой неделе обещался, а до сих пор-то и нет. Веселина сидит в светлице, носа оттуда не кажет. А царь-батюшка велел завтра пир устроить и новых женихов пригласить. Авось кто Веселинушке по душе-то и придется.
Ух, ты, это что? Смотрины, что ли? Настоящие? Как в сказках? Три загадки отгадать, три чуда достать, подвиг, какой свершить…
— Ну что, остановимся на ночь или город осматривать пойдем? До завтрашнего утра мы абсолютно свободны, — обратился ко мне Дамир.
— Остановимся!!! — черт, кажется, я завопила слишком громко. Кузьмич удивленно кашлянул, а мне пришлось пояснить:
— Я уже задней части не чувствую…
— Ах, — промямлил толстячек, снова покрываясь румянцем, — Милости просим! Мы всегда рады дорогим гостям.
Дорогих гостей, то бишь нас, разместили в весьма уютных комнатках. Моя находилась на женской половине дома, недалеко от светлицы царевны Веселины.
Здорово, наверное, быть дочерью правителя. Я заметила пару прислуживающих девушек то и дело забегавших в светелку по первому зову лукоморской принцессы. Эх, вот бы еще и на саму Веселину посмотреть. Но это все завтра, а пока спать.
Утро встретило меня ласковым солнышком и звонким пеньем диковинных птиц за окном. Позволив себе понежиться в уютной постельке еще несколько минут, я встала полностью готовая к грядущим событиям сегодняшнего дня.
Уф, платьице ведьмы, запыленное от долгой езды, валялось где-то под кроватью. Надо бы поинтересоваться у Дамира есть ли какое-нибудь заклинание для быстрой чистки и глажки одежды? Золушка осталась в Тридевятом, в мятом и грязном ходить ни за что не буду, а значит, ничего не остается, как нацепить опять черные брючки и зеленую кофточку.
Нда, от сказочной волшебницы не осталось и следа… В ближайшем будущем стоит озаботиться своим гардеробом.
Быстренько умывшись и воспользовавшись драгоценным содержимым рюкзачка, я удовлетворенно взглянула на себя в зеркало. Изумрудно-зеленые глаза оттеняют длинные черные ресницы, полные губы чуть тронуты искрящимся блеском, светлые волосы золотым плащом струятся по плечам.
Пусть и не выгляжу, как настоящая ведьма, но тоже очень даже ничего. Вообщем, к предстоящим смотринам полностью готова! Пора знакомиться с царским семейством Лукоморья.
— Араминта, к тебе можно? — за дверью раздался голос Дамира.
— Да, конечно, заходи.
Кареглазый брюнет с белоснежной улыбкой заглянул в комнату.
— О! Ты восхитительно выглядишь!
Заметив, как блеснули глаза Дамира, когда его взгляд прошелся по моей фигурке обтянутой современным трикотажем, я даже слегка покраснела.
— Спасибо.
— Честно, солнышко, даже не догадывался, насколько ты хороша, — приблизившись почти вплотную, прошептал темноволосый красавец.
Ой, мама! Стоило лишь заглянуть в горящие пламенем карие глаза, как мир замедлил свой суетливый бег, а мое сердечко наоборот забилось в бешеном темпе.
— Что? — переспросила я.
— Ты прекрасна, словно утренняя заря… Нежная и свежая. Прелестная в своей наивности и такая заманчивая в чарующей неприступности… — ласковый голос сводил с ума, а теплое дыхание обжигало кожу.
