время я помогал нечисти сбегать из Арреи. А потом попался. К книгам меня не подпускали, смеялись, что нечисти не положено. Потом вообще король это унижение с вольерами для нечисти придумал. Я думал, так там и проживу. Необразованным, — он расстроенно провыл, а мы ещё крепче его обняли.
— Зато у нас много книг! Я тебя всему научу, — заявил Всеволод, погладив его по макушке.
— Правда? — в неверии уточнил Кот.
— Обещаю, — мальчик решительно кивнул.
А я украдкой стёрла слёзы умиления.
— Пойдём, — Всеволод схватил манула за лапку и потащил за собой.
Устремившегося за знаниями ребёнка было не остановить. Бедняга Учёный, спотыкаясь на коротких задних лапках, рванул за ним. Посмеиваясь над этой весёлой компашкой, я подхватила Игни на руки и устремилась следом. Мы вернулись в усадьбу и поднялись на второй этаж. Здесь я ещё не бывала, а зря. Потому что именно здесь находилась обширная библиотека. Наверное, на стеллажах из тёмного дерева расположилось более тысячи книг. Кот был в ошеломительном восторге.
— М-м-не п-п-равд-да мо-ж-жно? — заикаясь уточнил он.
— Конечно, — мальчик потащил его дальше. — С чего хочешь начать? Тут у нас книги по истории магии. А там мира, а там…
— Хм, мира? — я сама не заметила, как оказалась у нужного стеллажа.
Правда, книги ничего нового не поведали. Точнее, расширили познания, но в целом картина была та же. Столпы исчезли, жители мира чуть не погибли. Остался только один Лесной царь, на котором всё относительно и держится. Точнее остался отец нынешнего Царя, судя по имени в книгах. Но по неизвестным мне причинам ноша поддержания равновесия рухнула на плечи молодого и одинокого Драгана. Про ключи и двери тут тоже нашлось несколько книжек, но в основном научных трудов, в которых я ничего не понимала. Могла лишь точно сказать, артефакты те сложные и многогранные. Они помогают не только путешествовать между мирами. Но об истинной их силе известно только самим Столпам. Правда, даже книги не сообщили местонахождение вожделенных дверей с ключами. царь по-прежнему оставался нашей последней надеждой.
Под девизом повышения квалификации учёных прошёл весь день. Кот действительно обладал фотографической памятью. Ему хватало одного прочтения книги, чтобы запомнить всё досконально. Всеволод был в восторге, читал вместе с ним. А я радовалась за мальчишек. Кажется, и царь тоже.
— Что тут за шум? — проворчал он, входя в библиотеку, и замер в дверях, когда я приложила палец к губам.
Всеволод и Борис Семёнович активно обсуждали строение мира, и не заметили явление Драгана. А мужчина одобрительно хмыкнул и сдал назад, после чего бесшумно прикрыл за собой дверь. Умный мужик.
За ужином мальчишки вспомнили и обо мне, но я предложила перенести моё магическое просвещение не другой день. Не торопилась. Тем более, им было весело. А я слушала и тоже мотала на ус важное. Например, теперь я знала, что разница между обычными людьми и нечистью существенна. Нечисть поголовно владела магией, своей само собой, особенной. Волшебство было у неё в крови, волосах, крыльях и всех прочих атрибутах. А маги среди людей рождались редко, да и то появлялось мало тех, кто мог похвастаться огромным резервом. Так что на пути формирования неравенства немаловажную роль играла банальная зависть. Но так как нечисти было меньше, да и не склонна она к формированию боевых союзов, постепенно её загнали в сложное положение. А точнее в несколько стран, где они жили в полной свободе.
Между прочим, другие расы относились к нечисти лучше, потому что сами были магически одарены, но тут многое зависело уже от вида нечисти. Троллей, уж так сложилось, не любили все, а домовых уговаривали на работу. Ну а несчастным феям доставалось везде. Их крылышки были мощным ингредиентом, на который пытались позариться все, кому не лень. А что по поводу кикимор? Недолюбливали нас за вредность, побаивались встретить в лесу. Но ежели нашли общий язык, приглашали работать в дом. Мы не хуже домовых формировали благоприятный микроклимат в жилище или в саду. Я собой возгордилась.
Мальчишки так утомились, что после ужина без моих уговоров свалились спать. Прямо в обнимку с книжками. Всеволод развалился звёздочкой на кровати, Кот дрых в его ногах, а Игни на мохнатом пузе манула. Я плотно закрыла портьеры, укрыла друзей и на цыпочках покинула комнату. Прихватила только аспида. Он маленький бедодел, лучше его держать при себе.
Первым делом поднялась к Царю. Он вновь нашёлся в своём кабинете.
— Что у вас, Светлана Александровна? — спросил он, не поднимая взгляда от бумаг.
Снова казался безжизненной статуей, что несколько снизило градус моего замечательного настроения.
— Агата просила нас оформить документы. Я хотела узнать, можно ли завтра съездить в город?
— А дети?
— Забава уже взрослая, — напомнила ему я, на что он перевёл ко мне скептический взгляд.
— Вы не ответили.
— Дети просятся с нами. Но я не уверена, что стоит. Мы только устроились и…
— Дети давно не покидали усадьбу. Если вас не напугает охрана, возьмите их с собой.
— Охрана?
Мужчина поднял руку и щёлкнул пальцами. За его спиной из воздуха сформировалось два суровых призрачных воина в доспехах. Забрала шлемов были опущены, а внутри горел пугающий алый свет глаз.
— Как же они могут не напугать? — ужаснулась я.
— Значит, нет? — уточнил он сухо.
— Да, — сцепив челюсть, кивнула я.
Всеволод и Забава так упрашивали уговорить дядю, что не хотелось отказываться. Сетовали на его строгость. А царь сам предложил свозить их в город. Правда, не знаю, как будет отдыхаться с этими призрачными охранниками.
— Хорошо. Уже поздно. Вы свободны, — он вновь вернул внимание своим бумагам.
— Спокойной ночи, хозяин, — неловко поклонившись, я попятилась к двери.
Совершенно расстроилась. Драган не улыбался, и снова напоминал айсберг, бесчувственный и суровый. Грустно вздыхая, я покинула усадьбу. На этот раз не поздней ночью, что радовало. Удастся выспаться. Только я снова не пошла во флигель. А свернула в сторону сада. По пути прихватила ручную тяпку и наполненную водой лейку. На этот раз целенаправленно шла к закрытому закутку со светящимся цветочком. Память не подвела, и я быстро добралась до окутанной колючим плющом ограды. Вьюн по моей просьбе раздвинулся, и я смогла приблизиться к поросшей сорняком клумбе. Лишь вокруг заметно воспрявшего духом цветка сформировалась относительно свободное пространство. Которое я расширила на всю клумбу, а потом и полила страдальца.
— Живи, — я погладила окрепшие лепестки, и на этот раз мне не показалось, цветочек потянулся за лаской.
И я не стала ему отказывать.
