но в голосе слышалась злость.
Ноги Агаты исчезли. Зато слышались громкие шаги, пока она относила поднос в кабинет. Правда дверь вдруг закрылась, хотя сам Драган замер у шкафа. Того самого, где похозяйничал Игни. Я же пожёванные тапки забыла! Хотя, лучше придумать, как сбежать и не спалиться.
— Аспид, — хмыкнул царь.
Ох, тапки обнаружены.
Послышался звук открываемых створок. Шелест одежды. Следом стук. Будто что-то упало. Шаги приблизились. И Драган плюхнулся на кровать. Та резко прогнулась и окончательно меня зажала. Ещё и будто гвоздик впился в спину. Я стойко промолчала. А вот Игни не стал.
— Ур, — придушенно взвизгнул он и пополз к противоположному краю кровати.
А меня бросил!
— Хм, Игни? — предположил царь. — Ты здесь?
Надо же, и его имя помнит…
— Нет, — отозвалась я, чуть ли не плача.
— Светлана Александровна, что вы там делаете? — надо же, в голосе Драгана слышалось удивление.
Хотя, я и сама удивлялась, что делаю под кроватью Царя.
— Я спряталась от Агаты и застряла, — призналась раздосадованно. — Встаньте, пожалуйста, с кровати, мне нечем дышать.
царь подчинился, правда, легче не стало. Кровать выгибалась обратно слишком медленно.
— Вам помочь? — я увидела краем глаза, как он опускается на колени.
— Нет, — взмолилась я. — Только не там. Там… вид неприличный.
Только царь уже схватил меня за щиколотку и потянул на свободу, каким-то образом приподнимая и кровать. Мой герой… Послышался треск ткани, юбка зацепилась и задралась, скрывая моё пылающее лицо от взгляда Драгана. Лучше бы, как ей и следует, скрывала попу.
— Не смотрите, — провыла я, стремительно переворачиваясь в борьбе с юбкой.
— Хорошо, — раздалось надо мной хмыканье Царя. — Я уже всё рассмотрел… — и усмехнулся.
Как же стыдно!
— Не издевайтесь, — я, наконец, совладала с юбкой, сумела скинуть её с головы и прикрыть стратегически уязвимые места.
царь так и возвышался надо мной. И даже не пытался отвернуться!
— А говорили, что не смотрите, — упрекнула я обиженно.
— Вы же уже прикрылись, — лукаво прищурил он голубые глаза.
— Но… но… — я замолкла, расстроенно засопев.
И чего вообще полезла под кровать? Платье порвала и ещё больше опозорилась. Зато… мне ведь не кажется?
— Вы улыбаетесь?
— Я? — приподнял он брови. — Нет.
— Но вон же, кончики губ подрагивают, — обвинила его я, и услышала новый смешок.
— Вставайте, Светлана Александровна, вам пора вернуться к своим обязанностям, — он подал мне руку, за которую я тут же ухватилась.
Тёплая и… сильная. Он в рывок поднял меня с пола и поставил на ноги.
— Ага, я пойду. А вы… вы не забывайте, как улыбаться, — попросила я, закивав головой, и рванула в сторону двери.
Надеюсь, платье порвалось не на заднице. Но как-то не хочется оглядываться. И так опозорилась на год вперёд.
— Игни, — спохватилась я в проходе.
И аспид с разбегу запрыгнул мне на плечи.
— Ах да, я же вам лекарство приносила, — пришлось развернуться, пробежать к задумчивому Царю и вложить в его тёплую и сильную ладонь баночку. — От… моего борща, — пояснила в ответ на вопрос в голубых глазах. — Всё, теперь точно ушла.
Я пробежала к двери.
— И там у вас под кроватью гвоздик торчит. Если ещё кто туда залезет, ему будет некомфортно.
Ещё один смешок ударил в спину, и я унеслась прочь, похлопывая ладонями по пылающим щекам. Он смеётся! Ради этого я готова залезать под его кровать хоть каждый день. Правда, платьев у меня всего два. А в шитье я на уровне восьмиклассницы на уроках труда. Но ничего, чем-то можно пожертвовать. Тем более после этого приключения осталась лишь дырка на подоле. Вечером заштопаю.
Всё ещё рассеянная после случившегося инцидента, я отправилась на поиски Всеволода. Он нашёлся у пруда. Играл в морской бой с Котом. Захотелось расцеловать Бориса Семёновича. Пока я была занята, он меня подменял.
— Света, — мальчик обернулся, насупив брови. — Где ты ходишь?
— Эм, — растерялась я. — Отнесла лекарство твоему дяде. А что?
— Пора начинать занятие. Сегодня я преподаю.
— Ах да, великий профессор, начинайте, — милостиво махнула я рукой и опустилась прямо на траву.
— Начнём с самого простого, — Всеволод развеял огненные поля морского боя и заложил руки за спину.
— С истории магии, — подал голос Кот, в точности повторяя его позу. — Связи источника магии планеты и Столпов.
— Ну вот, что ты? — проворчал мальчик. — Во-первых, источников. Их два.
— Один же, — не согласился Кот.
— По последним исследованиям — два. Абсолютно разных. И вот в их борьбе и при поддержке Столпов формируется баланс. Потому без Столпов начались катаклизмы.
— Где ты такую глупость вычитал? — Учёный даже хвост встопорщил от возмущения.
— Это не глупость! — мальчик вытянул руки и ему в ладони рухнула книжка.
Он положил её на траву, открыл на нужной странице и показал озадаченному Учёному.
— Это уже давно известно. Но простолюдины особо не задумываются о причинах.
Борис Семёнович потемнел мордочкой, плотно сжал челюсть.
— Кот Учёный должен это знать, — мальчик победно вскинул голову. — Вот скажи, на какие связи воздействует каждый из Столпов?
— Конечно я знаю, — Семёныч снял свой монокль.
И очень долго его прочищал шёрсткой. Очень долго…
— Мальчики, вы же хотели обучать меня, — попробовала я вклиниться, чтобы остановить спор.
— Знаю, я знаю… — бормотал Кот.
— Не знаешь! — рассмеялся мальчишка.
Кот упал обратно на четыре лапки, прошипел расстроенно, вздыбив шерсть, и рванул прочь.
— Что это с ним? — Всеволод затих, поняв, что обидел друга.
— Кажется, он не знает, хотя и Кот Учёный. И это его очень расстраивает. А ты ещё и посмеялся над ним, не подумав.
— Я не смеялся! Я…
— Не подумал, — примирительно улыбнулась я. — Кто же мог подумать, что Кот Учёный может чего-то не знать?
— Что делать? — мальчик действительно расстроился, что меня обрадовало.
Ему было не всё равно.
— Мы же с Котом друзья. Пойдём узнаем, в чём дело и извинимся.
— Пошли! — Всеволод подскочил с травы, забыв про свою книгу.
Но идти на поиски не пришлось. Кот сам вернулся. Он шёл, грустно понурив мордочку. Сидящий на моих плечах аспид слетел и бросился к нему, а потом обхватил его в чешуйчатых обнимашках. Всеволод примером впечатлился и тоже рванул обнимать сконфуженного манула. Пожав плечами, я присоединилась и обхватила руками свою мохнато-чешуйчато-мальчиковую компанию. Так мы и сидели, обнимаясь, пока манул не расслабился. На его морде появилась улыбка.
— Я хочу признаться. Я принадлежу к великому роду котов учёных. У меня невероятная память, я быстро всё запоминаю. Как и все в моей семье, — проурчал Борис Семёнович. — Но не образованный я. Не обучали меня, как раньше нечисть. Что успевал хватать, то и запоминал. Некоторое
