в пол, сердце стучит как сумасшедшее.
— Поясни, — ледяным тоном просит брат, но я знаю, что этот холод направлен не на меня. Берёт за подбородок и поднимает мою голову. Так смотрит в глаза, словно читает в моей душе.
— Меня посадят на хлеб и воду, если повезёт, — я, не мигая, смотрю ему в глаза, как заворожённая. Гио сжимает мою руку, требуя продолжения. — А если не повезёт, то могут и побить.
Очень тихо говорю я и оглядываюсь по сторонам. Вдруг меня кто-то услышит и донесёт приёмному отцу.
— Ясно, — шипит брат, играя желваками и так стискивает мою руку, что я вскрикиваю от боли.
— Прости, сестрёнка, — он притягивает меня к себе, гладит по голове. Я замираю, боясь спугнуть такую редкую для меня минуту нежности.
Я понимаю, что это «прости» не только за боль, которую он причинил мне, сжимая руку. А ещё за то, что не проконтролировал исполнение приказа отца.
Он глубоко дышит, успокаиваясь, держа свою магию под жёстким контролем.
— Так чему тебя учили? — повторяет он свой вопрос. Я чувствую, как учащённо бьётся его сердце, как дёргается мускул на лице. Гио с огромным усилием держит себя в руках.
— Учителей отец, — Гио дёрнулся на этом слове, — приглашал для Марты и Майи, а меня учили мама и Майя. Я умею писать, считать, читать.
— Мне всё ясно, Велена. Я сам поговорю с Келси, а ты возвращайся к жениху, — тоном, не терпящим возражений, говорит брат. — Нам всем нужно исправлять свои ошибки, и мне в том числе.
Мне становится неуютно только от мысли, что потом будет со мной. Я даже пошатнулась. Брат уедет, а я останусь здесь без защиты.
— Не бойся, сестрёнка. Завтра проведём обряд обручения, и ты останешься под защитой Рагнара.
— Так быстро? — охаю я, прижимая ладони к горящим щекам.
А меня, как обычно, спросить забыли. Всё решил за меня. Я вздыхаю украдкой. Не то, чтобы я была против обручения. Но мне страшно. К приёмному отцу я уже как-то привыкла и даже научилась угадывать настроение и не получать наказание слишком часто.
Как будет себя вести Рагнар, я не знаю и очень боюсь.
— Тянуть дальше некуда, — подмигивает, улыбаясь брат. — Вы станете уже мужем и женой, и твой приёмный отец уже не будет иметь над тобой власть.
Глава 21. Подслушанный разговор
Оставив меня переваривать, как он считает, радостную новость, Гио быстрым шагом направляется в кабинет приёмного отца.
Брат будет толковать обо мне. Решать мою судьбу. Как бы мне узнать, о чём они будут говорить на переговорах?
Меня осеняет спасительная мысль! Есть один способ, но он не подобает приличной девушке.
Я знаю, где можно спрятаться и подслушать, о чём пойдёт разговор. Если бы дело не касалось напрямую меня, то клянусь, у меня даже мысли такой бы не возникло.
Так получилось, что я ещё в детстве открыла, что в замке полно потайных ходов и комнат. Одна из них возле кабинета приёмного отца. Оттуда всё просматривается как на ладони, к тому же прекрасно слышно и видно.
Я несколько раз пользовалась потайными ходами ещё когда была ребёнком. Играла в свои игры: я была принцессой, заточённой в замке злодеем и меня должен был спасти прекрасный принц.
Как теперь, оказывается, я и есть принцесса. Только вот не оказалось в моей сказке принцев. Сплошные императоры и вожди. Да подкачал Рагнар, оказался не принцем, а государем. Я ухмыляюсь про себя.
Приличные девушки не подслушивают. Для меня сейчас искушение: подсмотреть и подслушать, что будет говорить мой родной брат приёмному отцу. Что пообещает ему Келси Велес, чтобы удержать власть в своих руках.
А плевать, что положено и не положено хорошей девочке на кону моя жизнь. И я рванула в потайную комнату, чтобы не пропустить самое интересное.
— Поправьте меня, Келси, если я ошибаюсь, — Гио ходит по кабинету приёмного отца, держа руки за спиной. Его голос способен заморозить всю империю, а то и весь Эйден. — Когда отец выбрал вас на роль приёмного отца своей незаконной дочери, он вас наградил. Я не ошибаюсь?
— Всё верно, ваше императорское величество, — дрожащим голосом отвечает приёмный отец.
Он стоит навытяжку возле стола, где всегда работает, украдкой опираясь бедром на столешницу. На его лбу появляются большие капли пота, стекающие за безупречный ворот рубашки. Он боится даже промокнуть лоб. Мокрые от пота волосы смотрятся жалко.
Мне становится неприятно оттого, что Келси Велес всегда высокомерный с теми, кто ниже его по праву рождения или зависят от его милости, сейчас дрожит, как лист на ветру. Прикажи брат и он будет лизать ему сапоги. Мерзко смотреть.
— Напомните мне, что вы получили за то, что женились на матери Велены и стали опекуном девочки? — Гио смотрит в глаза приёмного отца. Голос брата слишком вкрадчивый, чтобы пропустить мимо ушей предостережение, лежащее на поверхности вопроса.
До меня доходит фраза «женились на матери Велены». Моя приёмная мама, оказывается, моей настоящей матерью. О, благодарю, Богиня матерь! Меня начитает трясти от переизбытка чувств. Облокачиваюсь на стену, чтобы не упасть.
С огромным трудом мне удаётся взять себя в руки и остаться на месте, чтобы дослушать, что ещё скрывали от меня, а не бежать к маме. Как она могла не сказать, что она моя мамочка, мамуля, матушка, смакую такие желанные для меня слова на языке. Они слаще самого сладкого лакомства.
— Мне государь дал в управление Западное Пограничье, — я едва разбираю, что отвечает Келси Велес. Опустив глаза, он добавляет, — Приравнял к герцогам.
— И всё? Разве? — деланно удивляется император.
— Нет, я получил десять тысяч золотых таланов в личное пользование. Имение в Западном Пограничье с годовым доходом в две тысячи серебряных таланов и титул гран-лорда, — я еле слышу ответ Властелина.
Я физически ощущаю напряжение, царящее в кабинете некогда грозного повелителя. В том самом кабинете, где я неоднократно полировала пол, получая пинки ногами. Судьба сыграла с Келси Велесом жестокую шутку. Теперь он жалок и ничтожен. Мне даже становится жаль его, но я давлю непрошеный приступ сострадания. Каждый должен получать по заслугам. Это правило приёмный отец хорошо вколотил в меня побоями.
— А взамен, что вы пообещали императору Тариэлу? — жалит вопросом Гио, прожигая горящим взглядом дыру на приёмном отце.
— Что я воспитаю Велену, как свою родную дочь, — с горечью отвечает Келси Велес.
— И всё? Хотя, конечно, и это не мало. Не каждый принять чужого ребёнка, как своего, — вроде как с пониманием относится Гио.
