зернышко. Я заглянула в него, но увидела не свое отражение, а только молочный туман.
Наверное, следовало быстро взять, положить его в корзину и уйти, но я продекламировала:
«Свет мой, зеркальце! Скажи Да всю правду доложи: Я ль на свете всех милее, Всех румяней и белее?»
Несколько мгновений ничего не происходило, как будто зеркало обрабатывало запрос, но затем его поверхность покрылась рябью, напоминающей помехи у старых телевизоров. Вскоре я увидела четкое изображение: уже знакомый пустой зал. Румпель все еще сидел в кресле, а Злая королева стояла перед ним, грозная, как фурия.
— Знаешь, мне ничего не мешает ее прихлопнуть, как вредную букашку, заползшую в мой сад. Или я могу ее пленить и мучить день изо дня, ее и всю ее семью.
Тут к гадалке не ходи, они разговаривали о моей персоне, о ком же еще?
— Не кажется ли тебе, что угрожать мне — это малость недальновидно, — заметил Румпель.
— Я угрожаю не тебе, любовь моя, — ответила королева, — а ей. Одного ее наглого слова да насмешливого взгляда достаточно, чтобы подписать себе приговор. Я ее уничтожу за то, что она посмела прикоснуться к тебе…
Глаза колдуна опасно сверкнули, и он поднялся. Больше я ничего не увидела, потому что картинка погасла.
— Ха-ха, что, думала зеркало покажет тебя? На свете всех милее… Ну и выдумщица!
Я больше испугалась не неожиданности прозвучавшего голоса, а его звонкости и писклявости. Найти его обладательницу не составило труда. Всего лишь стоило поднять голову — и вот, под потолком в банке сидела крохотная фея в зеленом платье и с прозрачными, быстро мельтешащими крылышками.
Я проигнорировала ее и начала выковыривать зеркало из подставки.
— Как ты смогла сюда пробраться? — спросила фея, но снова не дождалась ответа. — Эй, не молчи! Подожди, не уходи!
Я выжидающе на нее взглянула.
— Выпусти меня, — взмолилась она, растеряв всю свою браваду, — не могу больше быть в заточении. Пожалуйста!
— Н-да? И что мне за это будет?
— Что попросишь.
Как беспечно многие соглашались на сделки с готовностью платить непомерную цену. Я вздохнула.
— Это зеркало показывает правду?
— Да, — откликнулась фея.
— И может показать любого?
— Кого попросишь!
Я стукнула по холодной поверхности и приказала:
— Свет мой зеркальце, покажи Фею-крестную.
И оно откликнулось. Я увидела луг с голубыми и белыми цветами, столик под брезентом и старуху, которая сидела за ним с чашкой. Но как только картинка обрела четкость, старуха подняла свои удивительные глаза к небу и взглянула прямо на меня. ОНА увидела меня. Зеркало сразу же нагрелось и погасло.
— Что ты натворила? — пролепетала маленькая фея, — нельзя подглядывать за сильнейшими, они же чувствуют…
Мое сердце застучало быстро-быстро, но не от страха — от гнева.
— Как к ней попасть?
— К кому?..
— К Фее-крестной, к ней же можно как-то попасть?
Я сейчас ненавидела всех фей и еле сдерживалась, чтобы не пустить под раздачу и эту кроху.
— Можно воспользоваться клубком. Он лежит на во-о-он той полке и способен доставить тебя в любое место, но ограниченное количество раз. Просто подкинь его в воздух и подумай о том, где хочешь оказаться.
— Неплохо, — кивнула я и достала клубок, который выглядел совершенно обычно, даже блекло и потрепано. — На сколько перемещений хватит этого?
— Он большой, поэтому раз пять, не меньше.
Я ухмыльнулась. И дальше действовала быстро, особо ни о чем не думая, чтобы не испугаться собственной смелости. Сначала положила в корзинку зеркало, затем схватила банку с феей и достала с полки огниво. Оно заискрилось, почувствовав мое намерение.
— Что ты делаешь? — пропищала фея, когда я вышла в сад и разожгла огонь.
Пламя, грозное, жадное, голодное, кинулось на деревья, как умелый хищник. Яблони затрещали, почти удивленно, словно никогда не ждали опасности в безмятежном саду. А огонь был беспощаден, потому что двигала им магия.
Не будет сада — не будет яблока. Может, Белоснежка мне еще спасибо скажет. Да и Злая королева теперь сто раз подумает, прежде чем кому-то угрожать.
Я подбросила клубок, представляя поляну с дубом. Было бы неловко, если бы ничего не сработало: тогда пришлось бы трусливо уносить ноги от пожара. Но нитки засветились, раскрутились и послушно открыли проход в другое пространство. Я прыгнула и, споткнувшись (а кто-то сомневался?), повалилась на жесткую траву.
Над головой распростерлось небо. Ветер шевелил ветки старого дерева, а где-то очень далеко отсюда пламя пожирало яблони.
— Что ты наделала⁈ — запищала маленькая фея. — Что теперь будет?
— А что будет?
Я открыла банку, и фея, отчаянно замахав крылышками, взлетела в воздух и зависла перед моим лицом.
— Она же… Она же тебя теперь… Теперь…
— Пусть сначала найдет, — я пожала плечами, наверное, слишком беспечно. — А тебя поздравляю со свободой.
— Но мне нужно тебе теперь отплатить! А если Королева тебя найдет, то у-у-у.
— Ничего мне от тебя не нужно, — я отмахнулась от нее, — лети восвояси.
Наверняка фея за свою жизнь никогда не встречала таких странных и непредсказуемых личностей. Она недоверчиво посмотрела на меня:
— Правда?
— Правда. Ты ведь двери между мирами открывать не умеешь?
— Не умею…
— Тогда точно лети отсюда.
— Спасибо тебе! — фея сделала вокруг меня радостные круг. — И прощай! Надеюсь, ты проживешь счастливую, пусть и короткую жизнь!
— Тьфу ты.
Я посмотрела, как крылатое создание растворяется в небе, и вздохнула. Энтузиазм и странная ярость исчезли, оставив после себя привкус дыма. А еще усталость… Я вытащила из волос причудливые украшения, которые появились вместе с платьем, и бросила их в траву. Они все равно не помогут, если сейчас заявится разъяренная Злая королева. Да что уж тут, и даже семь гномов не помогут. Нужна, наверное, целая армия этих карликов.
Когда воздух затрещал, предупреждая об открывающемся портале, я приготовилась уносить ноги, но вместо Злой королевы передо мной появился Румпельштильцхен. Он сложил руки на груди, разглядывая меня, как диковинную зверушку: с любопытством и почти восхищением.
Я облегченно выдохнула.
— Это ты.
— Прости? — он усмехнулся. — Ты ждала кого-то другого?
— Ага, к примеру, злобную фурию, которая теперь жаждет моих страданий.
— А на что ты рассчитывала, сжигая чужой сад? Кажется, о таком мы не договаривались.
— Мы много о чем не договаривались.
— Ох, ну прости, — Румпель подошел ко мне и щелчком пальцев вернул старую одежду. — Ты молодец, отлично справилась.
— Серьезно? — я насторожилась. — И ты даже не казнишь меня за то, что я натворила?
Румпель флегматично пожал плечами:
— Точно не раньше, чем закончится твоя сделка. Я не расточителен.
Ну, конечно. Как бы то ни было, колдун не выглядел ни
