Он — Ангел, на глазах которого свершился уникальный случай, — его другу разрешили жить на земле, как человеку. Но что поделать, если он тоже любит и хочет повторить судьбу друга, а возможности у него нет? И если в Ангеле вспыхивает злость на тех, кто лишил его этой возможности, кто отобрал у него право, которое дали другому. И злость на самого себя и на ту, что вошла в его сердце, оставив в нём неизгладимый след?
Мила — глубоко несчастная девушка, которая за два года потеряла всех родных и близких, а в жизни у неё всё шиворот-навыворот и ей кажется, что уже нет больше счастья.
Примет ли Ангел предложение стать Демоном, чтобы быть рядом с любимой, если другой возможности у него больше нет?
Мила снова тяжело вздохнула, с облегчением замечая фигуру мужа, который шёл к ним по лужайке. С ним она всегда чувствовала себя гораздо спокойнее, как и чувствовал себя спокойнее с ним Адам.
Давид подошёл к семье, присаживаясь с другой стороны от Адама и кладя руку ему на плечи.
— О чём разговор ведёте? — он взглянул на Милу и, увидев, что она обеспокоена, ободряюще улыбнулся ей и подмигнул.
— Я рассказывал маме, что чувствую странную пустоту внутри и не могу понять её причину. Как будто мне чего-то не хватает, — тихо проговорил Адам, будто жалея о том, что затеял этот разговор.
— Это нормально, Адам. Все мы до поры до времени чувствуем пустоту, пока не находим то, что эту пустоту может заполнить. Так что остаётся только ждать.
Адам поднял голову и посмотрел в глаза отца долгим взглядом. Словно старался прочесть, говорит ли он правду или просто пытается успокоить. Наконец, на его личике проступило заметное облегчение, и он улыбнулся, снова поворачивая голову в сторону заката. Тонкая полоска почти исчезла, и сумерки полностью вступили в свои права. Давид, Мила и Адам молчали, каждый думая о своём и пытаясь постичь какую-то истину, доступную им одним. Но ясно было только одно: оставалось только ждать…
